Воспитание чувств - Альберт Вениаминович Цессарский

в дом.)

С т е п а н. Теперь ты не имеешь никакого права меня саботировать! А ну, заговори! Коллективная ответственность! Слышишь? Ведь мы же с тобой теперь отвечаем друг за друга! В понедельник весь завод придет смотреть на нашу бригаду, и вдруг ты со мной в ссоре! (Хватает ее за руку.) А ну, давай говори сейчас же!

Б а б у ш к и н а. А ты не будешь раздражать меня?

С т е п а н. Зазвучала! Бабушка!.. (Срывает галстук, начинает снимать с себя рубашку.)

Б а б у ш к и н а. Ты купаться собираешься?

С т е п а н. И никогда в жизни я больше не запою, Бабочка!

Б а б у ш к и н а (нежно). Степа!

С т е п а н. Да, я буду носить серые галстуки, белые рубашки, молчать как рыба.

Б а б у ш к и н а. Застегни ворот.

Степан застегивает ворот.

Дай, завяжу тебе галстук. (Неумело завязывает ему галстук.) Так?

С т е п а н. Так.

Б а б у ш к и н а (вдруг неловко прижалась к нему спиной). Друг мой единственный.

С т е п а н. А ты говоришь, во мне ничего нет коммунистического! Бабочка!

Б а б у ш к и н а. У меня есть имя. Имя…

С т е п а н. Са-ша!..

Бабушкина страстно целует его.

Сашенька!.. Я тебя каждое утро… будить буду… на работу… петухом кричать!..

Далекий протяжный гудок парохода. Из дома стремительно выходит  А л е к с е й.

А л е к с е й. Катер пошел?

С т е п а н. Да, в город.

В заводском саду заиграл оркестр.

А л е к с е й. Танцуют. Степа, нужно нам с тобой насчет программы поговорить…

С т е п а н. Завтра, Алексей! Сейчас я купаться хочу, нырять! (Хлопает его по плечу.) Не унывай, браток! Не в любви счастье!

Б а б у ш к и н а. Степа, ледяная вода!

С т е п а н. Она у меня закипит! (Сбегает с обрыва.)

Б а б у ш к и н а (бежит за ним, потом возвращается). Постереги, Алексей! Ваня придет — веди к Мальяну. (Убегает.)

Оркестр в саду играет веселую плясовую. С реки по обрыву поднимаются  Г р у н я  и  И в а н  с чемоданом.

И в а н (подводит Груню к Алексею, ставит чемодан на землю). Никому это не нужно, приносить такие жертвы, всю жизнь себе калечить. Ее место здесь, с бригадой, твое место здесь и мое. (Помолчав.) Как дела? В порядке?

Алексей молча кивает.

Аветис Иванович еще не ушел?

Из дома выходит  О л ь г а  Т и м о ф е е в н а.

О л ь г а  Т и м о ф е е в н а. Пришел! Погоди, задаст тебе Мальян! Сам заварил кашу и удрал — другие расхлебывай. Иди, иди в дом, ответ держать! (Кивает на Алексея.) Ему спасибо скажи: выручил.

И в а н  уходит в дом.

(Груне.) Что же ты… Раз уж так сложилось… Ох, бабы, бабы!.. Кого пожалеют, того и полюбят. (Идя в дом.) Эй, эй, куда расходитесь? А прибирать мне за вами? А ну, пол подмести! То-то! (Скрывается в доме.)

А л е к с е й (тихо). Скажи же мне что-нибудь хорошее, Груня…

Г р у н я. Ты хвастун, ты грубый, некультурный…

А л е к с е й. Грунька!

Г р у н я. Что?

А л е к с е й. Смотри не пропусти чего-нибудь.

Г р у н я. Зазнайка, эгоист…

А л е к с е й. Сердца у тебя нет!.. Ну, говори, говори еще…

Г р у н я (подходит к нему). Могу теперь… Всю жизнь могу с тобой!..

А л е к с е й. Груня, до сих пор одного себя видел. Теперь с тобой… Я сделаю себя лучше. Ты меня только не щади. Ты показывай мне, где я плохой. Слушать буду… Вот только умнее ты, образованнее… В институт пойдешь. Уйдешь от меня… А я за тобой!..

Проходят разговаривая.

Из дома выходит  И в а н, смотрит вслед Груне и Алексею. Продолжая разговор, выходят из дома М а л ь я н, В е р а, Г а л я, за ними — О л ь г а  Т и м о ф е е в н а.

В е р а. Учиться хочу, Аветис Иванович. Математике, географии… Всему! Что я в жизни понимаю? Я ведь как росла! Мать да соседки с малых лет мне в голову вдалбливали: главное дело девушке замуж выйти. Ни о чем другом не думала. Нет. Учиться!.. А замуж… я, может, вообще никогда не выйду. Так проживу. Верно? Живут же одинокие люди!..

М а л ь я н. Живут до поры до времени! (Смотрит на Галю, смеется.) А Степан вчера прав был — у Гали в глазах солнечные зайчики скачут! Ого, народ из поселка в парк двинулся. А мы? Все разбрелись! (Зовет.) Степан!.. Товарищи!..

Все собираются.

В парк!

С т е п а н. В парк!.. Обедать! Аветис Иванович угощает!

М а л ь я н (с комическим ужасом). Что-о?!

Общий смех.

Кормлю, кормлю обедом все семейство! Ну, Вера, бери меня под руку! Запевай песню! Ой, только не про гвозди́ки. Надоело. Настоящую! Ольга Тимофеевна, с нами!

О л ь г а  Т и м о ф е е в н а. Сейчас. Платок накину.

И в а н. Мы с мамой догоним, Аветис Иванович!

О л ь г а  Т и м о ф е е в н а  уходит в дом. Иван подходит к окну, смотрит в комнату.

Вы скорее, мама!

Г р у н я (Алексею). Ты возьми чемодан, я по дороге к девочкам в общежитие занесу.

С т е п а н (подходит к Ивану). Ваня!.. Ваня!.. (Тихо.) Брось!.. Идем.

И в а н (не оборачиваясь). Иди. Я сейчас… С вами…

М а л ь я н. Значит, все в сборе! Есть песня?

В е р а. Есть! (Запрокинув голову, негромко запевает.) «Над полями да над чистыми».

С песней все спускаются с обрыва. Иван в ожидании матери присаживается на скамье под окном. Слышно, как Степан зовет его: «Ваня!.. Ванюша!.. Груздев!..»

О л ь г а  Т и м о ф е е в н а (в окне). Ваня, я уж и кофту надену, праздник все же. (Погладила сына по голове, поцеловала.) Вырос! (Скрылась в комнате.)

И в а н. А вы меня не утешайте, мама. Вы собирайтесь скорее. С каждым может беда приключиться. Знаете, мама, без этого никогда не обойдется. Даже и при коммунизме, наверное. Долго вы, мама, нехорошо нам отдельно идти, они ведь ждут. Не будет на земле несчастных, забитых, угнетенных, голодных. А страдать люди будут. Ведь будут умирать родные, уходить любимые, будут неудачи в работе и ошибки. Скорее, мама. (Не видит, что мать, нарядная, уже стоит на крыльце и молча смотрит на сына.) И люди через все это будут идти. И будут становиться лучше. Вы знаете, я очень счастлив, что Алеша сегодня с нами. Мы все становимся ближе друг другу. Мы отвечаем друг за друга. Это — необходимость нашей жизни. И в этом наша надежда и сила. И моя. (В задумчивости смотрит перед собой.)

Песня звучит уже внизу, и ее заглушают мощные аккорды заводского оркестра.

З а н а в е с.