Чешская и словацкая драматургия первой половины XX века (1938—1945). Том второй - Иван Стодола
С т р а ж н и к. Все.
Й о ж к о. А вы не стыдитесь подать руку какому-нибудь вору?
С т р а ж н и к. Ну почему же? Чем бы я жил, если бы не было воров?
Й о ж к о. Интересно. Сегодня я уяснил, что нехорошо выступать против общественного мнения, это делают только революционеры. Кто твердо верит в справедливость, должен поступать так, как требует большинство, и оставаться внутренне непорочным и чистым.
С т р а ж н и к. Знаете, пан Пучик, каждый наш гость сначала возмущается, потом начинает философствовать и в конце концов признается.
Й о ж к о. Вот и прекрасно. Я тоже не буду откладывать и скажу правду — ведь мое положение все хуже и хуже. Сначала не доверяли, потом в краже обвинили, в безнравственности, а теперь уж и убийство добавили. Если так дальше пойдет, скажут, что я виновник мировой войны.
С т р а ж н и к. Пан Пучик, ваш ужин стынет.
Й о ж к о. Да оставьте вы, не могу я есть горох, у меня болит желудок.
С т р а ж н и к. Какой горох, я принес вам шпинат с яйцом.
Й о ж к о. Что? По пятницам же горох бывает.
С т р а ж н и к. Пан доктор приказали.
Й о ж к о (с улыбкой). Шпинат с яйцом! О, пан доктор — добрый человек… (В одной руке держит ложечку, в другой — чашку.) Шпинат с яйцом. Пан стражник! Скажите, могло ли невинное создание взломать стол, похитить деньги и заставить страдать другого?
С т р а ж н и к. Это парень или девица?
Й о ж к о. Девица.
С т р а ж н и к. Ха-ха, что касается женщины, тут разобраться трудно. Когда они гонятся за тряпками, им и невозможное нипочем. Сколько у нас тут таких…
Й о ж к о. И их тоже запирают в такие камеры?
С т р а ж н и к. А что, салон им тут оборудовать? Под вами сидят четыре цыганки, и один матрац еще свободен. Ждет такую же воровку.
Й о ж к о. Ах вот как. Ну а как же с ними здесь обходятся?
С т р а ж н и к. В перчатках. Перед обедом они щиплют перья, потом чистят картофель, после обеда стирают арестантское белье. Так время и проходит, не замечают как.
Й о ж к о. Пан стражник. (Подавленно.) Скажите пану следователю, что я хочу сделать ему заявление.
С т р а ж н и к (торжественно). Он только этого и ждет.
З а н а в е с.
ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ
Обстановка первого действия.
ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ
А д а м, В е р к а.
В е р к а в трауре, печатает на машинке. Хлопает входная дверь.
В е р к а. Это вы, Адамек?
А д а м (входя). Я был в тюрьме.
В е р к а. Ах, что этот несчастный наделал, и мой отец был бы, наверное, еще жив, и у меня не было бы всяких неприятностей.
А д а м. Противно мне глупости слышать.
В е р к а. Но мы же одни. Я начинаю серьезно подумывать — мог ли взять эти деньги кто-нибудь, кроме Пучика?
А д а м. Черт возьми, мы побранимся, если вы будете продолжать в том же духе. Могли бы вы наконец и более разумно судить о вещах.
В е р к а. Как вы со мной говорите — я же не верю, считаю это невозможным, но не станут же держать в тюрьме без всяких оснований.
А д а м. Основания? Тогда я вам скажу, что мне стало известно. Дело повернулось так, что теперь подозревают вас. Вопрос нескольких часов — и вас привлекут.
В е р к а. С ума вы сошли! У меня же есть алиби, чтобы я — да это просто смешно!
А д а м. Я-то вам верю, но следователи, когда не могут найти виновника, — отца и мать не пожалеют, всех подозревают. И у меня делали обыск, искали деньги. Ха! Большие тысячи каждый день ношу с почты и на почту, и ни разу крейцера не пропало.
В е р к а. За все беспокойство можно поблагодарить только его.
А д а м. Перестаньте, моему терпению приходит конец. Он ее обожает, мечтает о ней, как об ангеле небесном, а она его подозревает.
В е р к а (удивленно). Он — меня? Кто вам это сказал?
А д а м. Ему надо было бы скрывать, но он доверился, не смог похоронить это в себе.
В е р к а. Я-то здесь при чем?
А д а м. А вы никогда не слышали его рассуждения о любви и супружестве?
В е р к а. И это имело отношение ко мне?
А д а м. Наконец-то до вас дошло. Да будет вам притворяться, ведь он просил пана управляющего, чтобы он переговорил с вами о замужестве.
В е р к а. Он мне слова не сказал.
А д а м. Черт побери, вот это да! Ну, теперь я это так не оставлю. Нам нужно действовать сообща, ведь, если не найдут вора, посадят нас.
В е р к а. Что же мне делать?
А д а м. Думайте, думайте, как это могло произойти? Я подозреваю одного человека, но доказательств у меня нет.
В е р к а. Адамек (взволнованно), теперь у меня в голове прояснилось — мы будем заодно и все обдумаем.
А д а м. Ну хоть бы соломинку найти, за которую можно ухватиться!
В е р к а. Все расследуем, все распутаем.
А д а м. Соучастники — и занимаются расследованием: такого еще свет не видывал.
Хлопает дверь.
Осторожно, я исчезаю. (Уходит влево.)
ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ
Р о г а т ы й, В е р к а.
Р о г а т ы й (входя, обеспокоенно). Где Адам? Еще не пришел? Барышня Верка, что вы здесь делаете с утра?
В е р к а (за своим столом). Я? Ничего. Адам убирает.
Р о г а т ы й. Как — ничего? Мне новый привратник сказал, что у вас был детектив. Чего он хотел?
В е р к а. Хотел узнать, как мы здесь работаем. И про Адама расспрашивал.
Р о г а т ы й. А еще о чем?
В е р к а. Про пани председательницу.
Р о г а т ы й. А о ком еще? Обо мне не было речи?
В е р к а. О вас? Да, и о вас.
Р о г а т ы й. А что?
В е р к а. Да я не знаю, просто так.
Р о г а т ы й (стукнув кулаком по столу). Говорите! Я ваш начальник и имею право требовать ответа на вопросы.
В е р к а. Я в самом деле ничего не знаю.
Р о г а т ы й (задумывается, нервничает, пересиливая себя). Почему вы настроены против меня? Я мог бы сделать для вас кое-что.
В е р к а. Благодарю.
Р о г а т ы й. Если дело Пучика закончится так, как ожидается… И вас вызовут…
В е р к а. Я должна дать показания против Пучика?
Р о г а т ы й (раздраженно). Разве кто-нибудь требует это от вас? Я — нет. Я принципиальный и честный человек. Да и потом, дело Пучика такое ясное…
В е р к а. Ну, не знаю.
Р о г а т ы й (снова раздраженно). Так, ради бога, кто же украл эти деньги?
В е р к а. Это только следователь знает.
Р о г а т ы й. Поймите, вы уже в штате и могли бы занять место Пучика. Будете получать его жалованье, как начинающий служащий — еще кое-какую помощь.
В е р к а. Его место и жалованье? (Напряженно вслушивается в его слова.)
Р о г а т ы й. Но только если он будет осужден по закону. В этом случае, ручаюсь, я этого добьюсь у пани председательницы и у правления.
В е р к а (размышляет). Значит, если пана Пучика осудят, я получу его место. (Иронически.) Выходит, в моих интересах, чтобы его осудили.
Р о г а т ы й. Как это вы говорите — в ваших интересах, разве можно влиять на суд?
Откройте для себя мир чтения на siteknig.com - месте, где каждая книга оживает прямо в браузере. Здесь вас уже ждёт произведение Чешская и словацкая драматургия первой половины XX века (1938—1945). Том второй - Иван Стодола, относящееся к жанру Драматургия. Никаких регистраций, никаких преград - только вы и история, доступная в полном формате. Наш литературный портал создан для тех, кто любит комфорт: хотите читать с телефона - пожалуйста; предпочитаете ноутбук - идеально! Все книги открываются моментально и представлены полностью, без сокращений и скрытых страниц. Каталог жанров поможет вам быстро найти что-то по настроению: увлекательный роман, динамичное фэнтези, глубокую классику или лёгкое чтение перед сном. Мы ежедневно расширяем библиотеку, добавляя новые произведения, чтобы вам всегда было что открыть "на потом". Сегодня на siteknig.com доступно более 200000 книг - и каждая готова стать вашей новой любимой. Просто выбирайте, открывайте и наслаждайтесь чтением там, где вам удобно.
