Драмы - Гуго фон Гофмансталь

– не видать

Его за деревом.

Клавдио.

Мужнины?

Слуга.

Да.

И с ними женщины. Не попрошайки —

Одеты странно, точно на картинах.

Сидеть так тихо, мертвыми глазами

Уставиться как будто в пустоту,

Да разве это люди? Ваша милость,

Не гневайтесь, туда я не пойду,

Даст Бог, они исчезнут поутру.

Теперь запру все двери на засов

И окроплю замки святой водою.

Не видывал я этаких людей,

Да разве у людей глаза такие?

Клавдио.

Как хочешь. Уходи. Покойной ночи.

Ходит некоторое время в задумчивости взад и вперед. За сценою раздаются манящие и волнующие звуки скрипки, сначала издалека, потом приближаются и звучат полно и могуче, как будто они врываются из комнаты рядом.

 Что? Музыка?.. Как странно говорит

Она душе! Не вздорные ли речи

Меня смутили?.. Нет, я никогда

Не слышал раньше звуков столь глубоких!

Он останавливается с правой стороны, прислушиваясь.

Всесильно проникают они в душу,

Давно желанным трепетом волнуют,

В них жалоба печали бесконечной

И бесконечность радостной надежды.

Как будто с этих старых, тихих стен

Струится просветленной жизнь моя.

Как матери приход, как появленье

Возлюбленной, как ласковый возврат

Давно потерянного безнадежно,

Так эти звуки сердце согревают.

И молодости море вижу я,

И вновь стою я, отрок, в блеске мая,

Когда душою с миром я сливался

И ощущал стремлений бесконечность,

Предчувствуя богатства бытия!

Потом пришла пора моих скитаний,

И в опьяненье я взирал на мир,

И розы рдели, и колокола

Звенели чуждым, светлым ликованьем…

Как все тогда дрожало чудной жизнью,

Так близко пониманью и любви!

Я, в восхищенье, чувствовал себя

Живым звеном в кольце великом жизни!

В своей душе я предвкушал любовь,

Которая питает все сердца,

Я счастлив был сознанием блаженным,

И сердце расширялось ликованьем,

Как иногда, теперь, в летучем сне…

Не умолкайте, звуки! Сердце жадно

Вас ловит и волнуется былым,

Я жизнь минувшую переживаю,

Веселой, теплой кажется она,

Воспламенились нежные огни,

Застывшие движенья растопили,

И разгорелись, и взлетают к небу!

Охвачен звуком совести начальной,

Младенчески-глубокими тонами, —

Спадает гнет тяжелого познанья,

Нагроможденный долгими годами.

И жизнь, которой я почти не ведал,

Звенит издалека победным звоном, —

Со всем своим значеньем бесконечным,

Простая и могучая в дарах

И там, где отнимает и лишает.

Музыка умолкает почти внезапно.

Умолкло то, что сердце взволновало,

Где в человечески-понятном слышал

Я голоса божественные! Тот,

Кто вызвал этот чудный мир случайно,

Теперь стоит с фуражкой, подаянья

Он ждет – бездомный, поздний музыкант!

У окна, справа.

Здесь нет его внизу. Как странно это!

Но где же он? Взгляну еще сюда.

В то время, как он идет к двери направо, занавес тихо откидывается, и в дверях появляется Смерть со смычком в руке, скрипка висит у нее у пояса. Она спокойно глядит на Клавдио, который в ужасе отступает.

Безумный трепет леденит меня!

Когда так чудны были звуки скрипки,

Зачем же вид твой ужас возбуждает?

Дышать мне трудно, волосы встают,

Уйди! Ты – смерть. Зачем пришла сюда?

Уйди! Мне страшно, я кричать не в силах…

( Падает.)

Нет воздуха… я падаю… слабею…

Уйди! Кто звал тебя, впустил ко мне?

Смерть.

Откинь твой страх наследственный и встань.

Я не страшна, я не скелет сухой:

Из рода Диониса и Венеры

Великое ты видишь божество.

Когда в прекрасный, тихий летний вечер

Лист упадал в сиянье золотом,

Я веяньем своим тебя касалась,

Которым я ласкаю все, что зрело.

Когда переполняли душу чувства

Могучими и теплыми волнами,

Когда в огне внезапных содроганий

Огромный мир тебе родным казался,

Великому отдавшись хороводу,

Ты ощущал, как близок ты вселенной, —

Во всякий истинно-великий час,

Когда твоя земная оболочка

Горела трепетом – я прикасалась

Священною, таинственною силой

К незримым глубинам твоей души.

Клавдио.

Довольно. Я приветствую тебя

Душой стесненной.

Небольшая пауза.

Ты зачем пришла?

Смерть.

Одну лишь цель имеет мой приход.

Клавдио.

Я ждать еще могу. Упившись соком,

Осенний лист на землю упадает.

Оставь меня. Я не жил до сих пор.

Смерть.

Как все, ты в жизни шел своим путем.

Клавдио.

Как сорванные травы луговые

Потоком увлекаются глубоким,

Так ускользали молодые дни,

И я не знал, что это – жизнь уходит!

Потом стоял я у решеток жизни,

Чудес я жаждал в сладостном томленье,

Желая страстно, чтоб они взлетели,

Как молнии средь величавых туч!

Я ждал напрасно, наконец утратил

Благоговение пред тайной жизни,

Забыл, чего желал так жарко прежде,

Тупым оцепенением охвачен.

Смущенный мглою, вечно угнетенный,

Окованный досадным раздвоеньем,

Отдаться чувству больше неспособный,

Я охладел – и никогда уже

Не разгорался внутренним огнем,

Великою волной не увлекаем.

Я на пути своем не встретил бога,

С которым человек в борьбу вступает,

Чтоб Он его благословил потом.

Смерть.

Тебе была дана земная жизнь,

Чтоб мог ее прожить ты по-земному.

У вас в сердцах течет великий дух,

Он вам велит вдохнуть соотношенье

В безжизненный хаос, чтоб из него