Сделка. Я тебе верю (СИ) - Беж Рина

И почему я не удивлена выбором места?

Да потому что это любимый загородный клуб Шаталова-старшего. Он столько времени в нем проводит, что удивительно, как еще не выкупил.

Хотя, кто знает, кто знает... деньгами моей семьи он пользовался достаточно долго.

Вполне бы успел оформить на какое-нибудь подставное лицо.

А еще там вокруг леса. Обширные территории, где-то непролазные, где-то болотистые. И диких животных вполне хватает. Несчастный случай организовать или труп спрятать — проще простого. Вновь активизируется мой черный юмор, подкидывая идеи.

— Я... мм-мм... не уверена, что готова. Нет, не пойдет, — отказываюсь, как и было велено, играя сомнение. — Ехать в даль и темень не хочу. Тем более с тобой наедине.

Теперь уже Ярослав шумно выдыхает. Но я не сомневаюсь, что недовольство —постановочное.

— Даша?

— Нет — повышаю голос, добавляя в него уверенности. — Давай другой вариант. На этот я не соглашусь.

— Тогда.

— Офис, — прерываю его. — Давай встретимся на работе. Завтра. Если боишься, что нам помешают, можно перенести встречу на вечернее время и... в оранжерею.

42.

ДАРЬЯ

Сутки

Кажется, за это время я сойду с ума. Ведь оно, время, будто издеваясь, точно по взмаху волшебной палочки замедляется. Из скоротечного превращается в резиновое. А еще час назад галопом бежавшая секундная стрелка трансформируется в ленивую улитку.

Да. Именно так.

Не просто в улитку, а самую ленивую и неспешную улитку на свете.

— Даш, иди ко мне. Поцелуй. Сама. Хочу твои губы. Еще. Да, мне мало.

У Ивана отлично получается меня отвлечь.

Вечером. Ночью.

И даже рано утром.

Тело, не привычное к подобным сексуальным нагрузкам, звенит и отдает тянущей болью в некоторых местах. Но на губах не пропадает блаженная улыбка. Как и понимание в голове, что, если Ваня захочет продолжения, я не стану сопротивляться. Не смогу и не захочу. Слишком сладко мне в его руках. Слишком правильно, чтобы говорить «нет».

Чертов будильник срабатывает в семь тридцать. Тихо, но настойчиво вибрирует на беззвучном, пока мой мужчина его не отключает.

— Уу-ууу_. не хочу тебя отпускать... — горестно стону, с трудом выныривая из сонной неги, и покрепче обнимаю зашевелившегося Тихомирова. — Не уходи-и-и.

Утыкаюсь носом в ямочку над ключицей, целую теплую кожу.

Не хочу без него.

Не могу.

И отпускать страшно.

— Надо, Дашунь, — урчит Иван, отчего я, лежащая на нем, ощущаю вибрацию.

Он касается моей шеи, поглаживает ее подушечками пальцев, заставляя чуть ли не мурчать от удовольствия, а затем с легким нажимом ведет руку вниз. Скользит по позвоночнику, пока не достигает попы. Обхватывает мою пятую точку, раскрывая пятерню пошире, и вжимает в себя с протяжным стоном.

— На-до, солнце, — повторяет глухо, а после со смешком добавляет, — но ты ж понимаешь, как не хочу.

Приподнимает бедра и очень наглядно дает прочувствовать и звенящее в нем напряжение, и полную боевую готовность оставаться в кровати и дальше.

О да, понимаю.

Еще как. У самой внизу живота ответно тяжелеет:

— Ну вот и оставайся. На часик... или два, — бормочу, облизывая пересохшие вмиг губы.

Замечает, довольно улыбается:

— Искусительница моя.

А дальше одним ловким незаметным движением нас перекатывает. Теперь уже я лежу на смятых простынях, а он нависает сверху.

Средним и указательным пальцами Ваня поддевает мой подбородок, заставляет взглянуть на него и тянется с поцелуем.

С жаром отвечаю и даже наивно надеюсь его этим отвлечь. Наивно, потому что каким-то шестым чувством ощутившие пробуждение своего вожака подчиненные шустро активизируются и принимаются во всю ему наяривать.

Первый звонок. Второй. Смс. Еще смс. Еще звонок. Параллельный.

Кошмар какой-то. Да когда ж вы кончитесь?!

Хочется застонать и обматерить извергов. Отнять у Тихомирова трубку и рявкнуть в нее, чтобы дали выспаться влюбленным людям. Мы вообще-то отключились всего сорок минуг назад. А после, для надежности, еще и запустить чертов гаджет в стену.

Хочется до зуда под кожей, но понимаю, что ни за что этого не сделаю.

Иван не поймет. Да и я... разве смогу?

— Я буду скучать, — признаюсь, хотя он только-только начинает отстраняться.

— Я тоже, Даш, — сбросив очередной вызов, Тихомиров скатывается с кровати и встает на ноги. — Поспи еще, ладно? А в одиннадцать я к тебе Олесю пришлю.Рихтер?

— Зачем? — уточняю без особого интереса.

Голый мужчина, красивый как Аполлон, подтянутый и безумно сексуальный бессовестно забирает на себя все моё внимание.

Боясь моргнуть и хоть что-то пропустить, жадно наблюдаю за тем, как перекатываются мышцы под бронзовой кожей, как сокращаются литые бицепсы, как восхитительно смотрятся ямочки пониже поясницы, когда он отворачивается, чтобы взять из комода чистое белье.

Он точно реальный?

Охренительный - это да.

— Чтобы занять делом, — отвечает Ваня, не подозревая о том, какое впечатление производит. — И не давать тебе возможность забивать голову ерундой.

— Ерундой, это точно, — прячу глаза за ресницами и на выдохе усмехаюсь.

Вот же хитрец! Изучил меня досконально. Знает, что я непременно буду паниковать перед вечерней встречей с Шаталовым, и делает всё, чтобы это минимизировать.

— А в час приедет врач, — оказывается, Тихомиров еще не закончил. — Он оформит тебе выписку с больничного.

С больничного?

— Вань, — перекатываюсь на бок и подпираю голову рукой. — Вообще-то это я должна ехать за выпиской к доктору, не наоборот.

Поясняю ему на всякий случай. Может, с жизнью заграницей забыл, что в России обычно Магомед сам идет к горе, а не иначе.

Не проникается.

— Ничего, Дашунь. Разочек сделаем иначе, — одаривает белозубой улыбкой.

Наклоняется, коротко чмокает в губы и уходит в ванную.

Спустя полчаса входная дверь за ним закрывается, я же решаю еще вздремнуть.

Лучше уж сон, чем бесконечные думы, изводящие нервы.

День, организованный Иваном, проходит медленно, но все же проходит. А в шесть вечера кортеж из трех машин доставляет меня к головному офису «Эталон-М», Именно в шесть. Не в восемь.

Не знаю, действительно ли Лев Семенович так безоговорочно верит в свою непобедимость и в то, что все, боясь его мести, будут словно марионетки двигаться лишь по его указке, но сегодня он в любом случае ошибается.

Мы делаем по-своему.

В сопровождении охраны я захожу в здание, где меня уже встречает Иван и его люди. Последние оперативно берут под контроль охрану и девушек на ресепшене, чтобы те раньше времени не предупредили секретаршу Шаталова-старшего о моем прибытии.

А Тихомиров меня за руку.

— Ты как? — практически одновременно озвучиваем с ним один и тот же вопрос друг другу.

— Нормально, — отвечаю первой.

Про нервозность не добавляю. Иван и так ее ощущает по влажности ладони.

— Все по плану, Дашунь, не волнуйся, — подбадривает меня мужчина легким рукопожатием и наклоняется, мимолётно касаясь губами виска. — Сегодня все закончится.

Не могу ему не верить. Он у меня лучший.

Сообщение от Ярослава прилетает, когда мы в сопровождении четверки плечистых мужчин поднимаемся в лифте на этаж генерального.

— Он на месте. Идем.

Услышав информацию, киваю Ване и послушно следую за ним, пока остальные рассредоточиваются по коридору.

Сказать, что Коняева испытывает удивление при виде меня, входящей в ее вотчину за руку с Иваном, значит, не сказать ни слова. Она впадает в шок. Даже забывает, что держит в руках трубку стационарного телефона и с кем-то беседует. Просто обрывает себя на полуслове и замирает.

Ненадолго.

Стоит ей заметить, что мы с Иваном без остановки двигаемся к кабинету Льва Семеновича, подрывается на ноги и бросается наперерез.