Сделка. Я тебе верю (СИ) - Беж Рина

Замолкаю, не договорив.

В памяти мелькает тот вечер со дня рождения Льва Семеновича и последние минуты, которые я еще помню: я стою на балконе и собираюсь звонить Ивану, достаю мобильный, снимаю блокировку с экрана.

Господи, они рылись в моем телефоне и изменили номер Тихомирова. Все это время у меня был совершенно левый номер, а настоящий, что скорее всего, хитро внесли в черный список. И ведь теперь не проверишь. Тот телефон давно на помойке.

Мрази.

Горячая волна опаляет щеки. Отворачиваюсь к окну, чтобы скрыть злые слезы бессилия.

Я самой себе кажусь такой дурой, что становится стыдно.

Как же они весело, наверное, надо мной смеялись. Хохотали до упаду. А я, наивная, даже не подозревала и всё то время боялась совершенно иного.

Того, что Ваня меня бросил. Отказался, как-то узнав об измене. Ведь он хотел чистую девочку, а я, испорченная Шаталовым, перестала быть ему нужна.

17.

ДАРЬЯ

Дорога в офис пролетает как один миг. Мы больше не разговариваем, каждый углубляется в свои собственные мысли. Но тишина не кажется тяжелой или давящей, скорее уютной и желанной, особенно когда Тихомиров выбирает на магнитоле один из радиоканалов, и по салону разливается негромкая ритмичная музыка.

Выныриваю в реальность, когда машина припарковывается у центрального входа.

И улыбаюсь, отмечая, что мы заняли одно из мест закрепленных за руководителями высшего звена «Эталон-М».

Иван же и ухом не ведет, что кому-то может помешать, поворачивается ко мне и преспокойно интересуется.

— Ну что, идем?

Киваю, предполагая, что меня просто зовут на выход, и совсем не жду, что мужчина вспомнит об обещании подняться вместе со мной в кабинет, чтобы проверить собственный номер. Тем более причину проблем со связью мы уже успели выяснить.

Однако, ошибаюсь.

Ваня не прощается, заблокировав машину, а идет рядом. И когда захожу в головное здание, и когда пересекаю холл по направлению к лифтам, и когда выбираю на табло кнопку своего пятого этажа.

— Нам, кстати, выделили четвертый, — произносит он, стоит дверям закрыться. —Всё крыло прямо под тобой.

— Неплохо.

Щедрость свекра не удивляет. Когда желает, Шаталов умеет производить хорошее впечатление. А в немцах он более чем заинтересован.

— Когда прилетают ваши специалисты? — решаю поддержать нейтральную тему беседы и краем глаза замечаю, как две сотрудницы, вошедшие в лифт на втором этаже, не сговариваясь, сворачивают шеи в сторону Ивана и без зазрения совести на него пялятся.

Еще бы. Притягательность Тихомирова буквально зашкаливает. Я сама уже давно стала добровольной жертвой, в полную меру испытав ее на себе. До сих пор сердце заполошно бьется. Так что неудивительно, почему и другие зависают, не спеша отводить от него взгляд.

Энергетика зашкаливает.

— По плану послезавтра, — информирует Иван, держа меня в поле зрения и никак не реагируя на внимание остальных, - мы ждем, когда ваш совет директоров подпишет предварительное соглашение.

АХ, да. То самое, на котором я оставила свой автограф за возможность увидеть маму.

— С этим всё в порядке, не переживай. Уверена, сегодня-завтра вам его предоставят, — произношу негромко.

И остаток пути трачу на составление списка дел, которые потребуется перелопатить в срочном темпе, чтобы освободить среду. Судя по тому, что я вычитала в документе, который мне дал на подпись Лев Семенович, сотрудничество с иностранными коллегами намечается масштабным и плотным.

Коридор пятого этажа встречает тишиной. Его мы пересекаем, на удивление никого не встретив. Лишь из-за некоторых дверей слышатся разговоры, кое-где смех. Все правильно, обеденный перерыв давно закончился, все сидят на своих местах.

— Проходи, пожалуйста, — делаю приглашающий жест, отпирая кабинет.

И пока Иван осматривается, иду к столу. Вешаю сумку на ручку стула и нахожу сотовый именно там, где предполагала. Лежит дружочек на зарядке.

Мигающий индикатор высвечивает уведомление о куче непринятых вызовов от Ярослава, но я его смахиваю. Мужу позже перезвоню, когда останусь одна. Все равно сомневаюсь, что что-то важное услышу. А ни о чем мне в рабочее время разговаривать некогда. К тому же сейчас все мысли занимает установление истины.

Открыв контакты, нахожу номер, подписанный просто «Иван», вывожу его на весь экран и протягиваю Тихомирову:

— Вот Смотри.

Наши пальцы на пару мгновений соприкасаются, его более теплые, чем мои.

Глупое сердце делает рывок.

— Ну так и есть, номер другой, — кивает мужчина, лишь секунду разглядывая одиннадцать цифр, после чего ловит мой взгляд и какое-то время удерживает.

Как и раньше, у него это получается очень легко. Да я и не стремлюсь сопротивляться. Зачем, если даже от мимолетного контакта «глаза в глаза» становится теплее на душе. После долгого холода и одиночества мне и этого уже много.

— Я не знала, — признание шелестом срывается с губ.

— Я тебе верю.

Ответ бальзамом ложится на давние раны. А Иван уже протягивает руку, забирает у ‘меня гаджет, что-то в нем нажимает, после чего возвращает назад.

— Держи, Даша. Вот теперь всё верно, — замечает он мягко, когда его собственный сотовый подает звуковой сигнал.

Тихомиров достает телефон, проверяет входящий вызов и вновь прячем в карман.

— Ты тоже не меняла номер, — замечает с улыбкой.

— Нет не меняла, — соглашаюсь, а перед глазами стоит надпись «Даша» высветившаяся у него на экране.

Он не удалял мой номер, уехав заграницу. Хранил все эти годы, как и я его

— Даша, ты…

Не знаю, о чем Иван начинает говорить, потому что как только дверь в мой кабинет без стука распахивается, он замолкает.

И мы вместе поворачиваемся, чтобы встретиться глазами с Ярославом. Муж переступает порог и сходу бросает мне претензию.

— Даш, я тебе звонил. Почему ты не отвечала?

Теплая атмосфера, образовавшаяся в ограниченном кабинетом пространстве резко охладевает.

— Потому что мой телефон оставался на зарядке, — произношу ровно, еще конфликта по глупому поводу не хватало.

Достаточно того, что мужчины прожигают друг на друга не с самыми добрыми взглядами. И если с Шаталовым все ясно — его ревность по поводу и без длится на протяжении всех пяти лет брака. При этом я ни разу не давала повода в себе сомневаться, а сам Ярик верностью не отличался. То Тихомиров удивляет. Ему-то чего злиться? Если из-за прошлого, то слишком много времени прошло, все давно быльем поросло, а из-за настоящего — так нет причин.

— Нормально пообедали? — между тем Ярослав уже адресует новый вопрос Ивану.

— Да, вполне, — отвечает тот, легко выдерживая прямой взгляд. — А вы как?

Справились с покупками? Надеюсь, Ярослав, претензий у твоей... помощницы к Олесе не будет? И наше будущее сотрудничество не сорвется по такому глупому поводу?

Паузу, которую делает Тихомиров перед статусом Олюшки, сложно не заметить, как и саму оценку ситуации важным «иностранным» лицом. И судя по тому, как мой муж напрягается, шпильку он оценивает.

— Нет. Ольга Валентиновна не в обиде.

О как. Уже и Валентиновна, еле удерживаюсь от смеха.

Зато Иван в эмоциях не стесняется.

— Ну вот и отлично, — с ухмылкой замечает он, а после поворачивается ко мне и произносит ровным деловым тоном. — Дарья, спасибо за компанию и экскурс в историю. Было весьма познавательно. До среды.

— До среды, — повторяю вслед за ним и под немигающим взглядом супруга протягиваю руку для рукопожатия. - Буду рада сотрудничать с вашими специалистами.

— Замечательно.

Мне достается теплая улыбка. После чего Иван покидает кабинет.

Я же поворачиваюсь к мужу и целых двадцать минут выслушиваю нотации по поводу своей безалаберности из-за забытого телефона. Чуть позже отбиваюсь от попытки Ярослава завалить меня на стол и поцеловать.

Пропускаю мимо ушей привычные угрозы, что никто меня никуда не отпустит и развода не даст, как бы не мечтала, а затем с удивлением узнаю, что, оказывается, я неправильно смотрю на Ивана.