Сделка. Я тебе верю (СИ) - Беж Рина

— О боже... боже... боже.

Как ни странно, всхлипывает и громко причитает, хлопая влажными ресницами, не Семенова, а Рихтер.

— Иван, я оступилась, представляешь, и вот... — переходя с русского на немецкий и обратно, лепечет хитрая лисица. — Оленька, дорогая моя, простите, пожалуйста. Я такая криворукая... Мне так стыдно.

— Да ничего... — не сильно правдоподобно прощает та.

— Ну как же! О, боже... боже... боже... Вы точно меня теперь будете ненавидеть... а я не хочу... И негативные эмоции так плохо влияют на беременность.

Умудряясь тараторить сто слов в минуту и не позволяя другим вмешиваться в ее слезный монолог, Олеся подхватывает очумевшую от происходящего Семенову под руку.

— Дорогая, я не прощу себе этого недоразумения, пока не куплю вам новый красивый наряд взамен испорченного. Вы же согласны?

— Вот и правильно! Едем прямо сейчас. Ярослав, — цапает того второй рукой, —будьте моим спасителем, садитесь за руль. Ивана просить бессмысленно. Он давно не помнит города.

Ну естественно. Вот прямо сейчас и забыл, как только вышел из машины. Но, кажется, кроме меня это никого не колышет.

— 0, Дашенька, привет! — Олеся не пропускает и приближение Шаталовой, правда, двух «пленных» так и держит при себе. — А у нас тут, представляешь, маленькое ЧП. Но не волнуйся. Иван тебя голодной не оставит. Поезжайте в «Фараон», а мы, как только освободимся, сразу к вам присоединимся. Да ведь?

—Э-3э

— Вот и договорились!

Шаталов и Семенова, шокированные активностью немецкой гостьи, что-то тихо блеют под нос, но активно не вырываются.

Я же разблокирую погасший за время шоу экран мобильника, нахожу контакт, подписанный как «Олеся», и вбиваю короткое сообщение:

«Аплодирую стоя! С меня причитается».

«На свадьбу пригласишь)}»

Прилетает спустя некоторое время.

11.

ДАРЬЯ

— Добрый день, Иван Сергеевич, — здороваюсь с Тихомировым всё еще до конца не понимая, как следует реагировать на провернутый Рихтер фокус, удаляющиеся спины Олюшки и Ярослава и то, что посреди огромного фойе, если не брать в расчет девушек на ресепшене, нас с Иваном остается только двое.

Время к обеду. Где все?

— Просто Иван, Даша. И на ты, — немного хрипло поправляет мужчина.

Тихомиров поворачивается и внимательно меня осматривает. Ноги подкашиваются от одного его взгляда, а плечи покрываются мурашками.

Никогда до и после него не встречала людей с такой мощной энергетикой.

— Разве это удобно? — хмурюсь. — У нас же деловой обед планируется.

Мужчина только хмыкает и криво усмехается. В этом весь он. Всегда был самоуверенным и плевал на мнение остальных. Просто удивительно, как смог отказаться от собственного бизнеса и переквалифицировался в помощники позволив кому-то собой руководить. Он — изначально лидер. Вожак, а не ведомый.

— Я тебя отмажу, не бойся.

В глубине насыщенной синевы глаз вспыхивают лукавые искры.

— Ну. хорошо, — соглашаюсь и потираю шею, ощущая на себе пронизывающий взгляд. Обернувшись замечаю Ярослава, помогающего женщинам садиться в машину, но внимательно следящего за нами через огромные окна.

— Тогда идем, — целую секунду или вечность спины касаются горячие пальцы Впитываю их тепло всей кожей.

— Идем, — соглашаюсь.

Голос слегка хрипнет.

Снаружи солнечный, безветренный день и ни одного облачка. Парит во всю. Не исключаю, что к вечеру с большой вероятностью будет дождь.

Искоса за ним наблюдаю. Он отмахивает в такт шагам.

Матерый, опасный и жесткий. Хоть табличку вешай «Не подходи, убьет». Всегда таким был и сейчас не изменился. Только с теми, кого сам выбирает, он иной —добрый, открытый.

Даже не верится, что мы снова можем общаться по-дружески.

Просто общаться, хотя... столько лет прошло и столько всего произошло.

— Моя машина там, — небрежно проговаривает мужчина.

Прослеживаю направление и не удивляюсь.

Черная. Тонированная. Очень дорогая модель, но без излишних наворотов и не подавляющая своими гигантскими размерами.

Действительно, зачем? Мужское эго Тихомирова в этом не нуждается. Он и без того заметен. Сильно.

Не специально, но несколько раз успеваю перехватить заинтересованные женские взгляды в его сторону. А Иван будто ничего не замечает. Останавливается у машины, открывает мне пассажирскую дверь и ждет.

— Даша?

В последний раз, когда я садилась в его машину, был пять лет назад. Он отвез меня домой из кафе. Остановился не у самых ворот, а на несколько метров раньше, под раскидистой ивой. Долго и жадно целовал, а после, заправив за уши растрепавшиеся волосы, пообещал заехать на следующий день, сразу после деловой встречи, чтобы позвать на прогулку по набережной.

Но не заехал и не позвал.

Иван даже не позвонил. Ни в четыре, как обещал, ни в пять, ни в шесть. А в семь вечера родители поехали к Шаталовым на день рождения Льва Семеновича и потащили меня с собой. А чего дома киснуть?

Я не хотела. Очень не хотела. Но под уговорами сдалась.

Согласилась, дурочка... и тем самым…

Боже, сколько раз я задавала в пустоту одни и те же вопросы. Если бы я была увереннее в отказе и настояла на своем? Если бы осталась тогда дома? Если бы продолжила звонить Тихомирову еще и еще?

Может быть тогда бы мы

Нет... не может.

К сожалению, история не знает сослагательного наклонения.

Моргаю, стирая перед мысленным взором обрывки прошлого и сажусь в автомобиль.

За окном проплывает город. Широкий проспект, слева современные высотки из стекла и бетона, витрины многочисленных магазинов и кафе, справа дорогие дома частного сектора, парк, велосипедная дорожка, мамы с колясками.

— Давно здесь не был, — негромко проговаривает Тихомиров.

Он смотрит перед собой и уверенно ведет машину в плотном потоке.

Украдкой кошусь на него.

Да, за время отсутствия Ивана многое изменилось. И теперь строительство идет полным ходом. Город растет как на дрожжах. Привычными улицами, как раньше часто уже не проедешь, в самых неожиданных местах выросли новые объекты инфраструктуры. Без навигатора легко заблудиться.

А Тихомиров, кстати, навигатором не пользуется. Он просто ориентируется в пространстве. Как хищник в таежном лесу.

Неожиданное сравнение заставляет вздрогнуть. Иван действительно матерый хищник, даже когда старается казаться белым, пушистым и безопасным.

Словно почувствовав, мужчина бросает на меня короткий взгляд и чуть сильнее сжимает руль. А потом резко сворачивает в переулок.

Дыхание внезапно перехватывает. Пусть всего на миг, но холодок волнения мурашками пробегает по коже.

Глупо. Странная реакция. Непонятная.

«Даш, ну, перестань! Откуда паника?», — уговариваю себя, а вслух спрашиваю.

— Куда мы едем?

— В кафе. Это здесь недалеко.

Нейтральный тон успокаивает.

Надо же, совсем как было раньше. Не знаю, откуда во мне присутствует столько веры в Тихомирова, но я никогда в нем не сомневалась. Как истину воспринимала каждое слово.

Всегда.

Будто в моем сердце он еще до знакомства имел безграничный запас благосклонности, неиссякаемый авторитет.

— Сейчас, Даша, — Иван поворачивается ко мне и поясняет. — Еще метров триста.

Если, конечно, я не промахнулся в этих проулках.

Не промахивается.

Тихое кафе располагается в новой застройке. Вход с переулка, подальше от проезжей части. Часть столиков ютится на улице под навесом. На деревянных столбах кашпо с живыми цветами, на перекрытиях — органза.

Но Иван уверенно ведет меня внутрь.

Лофтовый интерьер, приглушенная музыка, парочка посетителей, кроме нас. Не то что на улице, где почти нет свободных мест:

— Ну как, нормально? — интересуется мужчина, провожая меня к дальнему столику у стены. — Нравится тебе здесь?