Не для меня - Александр Викторович Егоров

прибыл на базу в свой любимый уголок, моего любимого города. Меня приняли так, как будто ничего не случилось. Всем было ясно, что моя пенсия – это свершившийся факт, но бывших сотрудников у нас не бывает. Бывают только выбывшие. По состоянию здоровья. Или погибшие при исполнении задания. Идти мне было совершенно некуда. Поговорить с кем то, так же. Мне оставалось надеется, что я смогу еще раз ее увидеть. Я написал ей письмо. Надеюсь, что вы меня за это не осудите. Наверное, это была опять ошибка. Оно вместилось в одну строку. Точнее в цифры моего сотового телефона: + 7 9…..1….0……

Зачем я это сделал? Не знаю. Потом я, конечно же сорвался и опять уехал туда, где каждый день в котором отсутствуют шмели и пчелы, буравящие бруствер окопа при обстреле, считается потерянным днем жизни. Мне опять было грустно. Я не знал, зачем я это сделал. На что я надеялся. И только голос мамы, который звучал во мне все чаще и чаще, не давал мне усомниться в своей правоте:

– Зачем я так поступил? Почему? Кто я, кто она? Говорил я сам себе, вступая в невидимый диалог с материнским сердцем, так давно и так безвозвратно покинувшим меня на этой земле.

– А о ней ты подумал? – Невидимо отвечала она мне. – О ней ты подумал?

–Что я могу сделать? – Говорил я маме в ответ. – Ты видишь, как мне тяжело.

– А этой девочке легче? – Невидимо возражала мне моя мамочка и была конечно же права. Как женщина. В любви всегда есть пострадавшие и победившие. Кто-то должен страдать больше чем другой. Но, наверное, это и справедливо. Т.к. в основе самой жизни, в ее философии, заложено неравенство. Да. Конечно же. Я совсем забыл написать, что после некоторого раздумья, я вставил там, в своем письме к моей Primo pallavolo свое имя. Сначала я хотел написать его настоящее созвучие. Но подумав, написал «Алекс». Привычка к перестраховке, вбитая в мой мозг практически с пеленок и тут дала о себе знать. Я совсем не хотел ее обманывать. Но люди моей профессии никогда, слышите, никогда не думают только о себе. Или своей выгоде. Да, они совсем не против того, чтобы заработать много денег и стать богатыми. Но главное для них, это чувство ответственности перед своими соратниками. Пусть я буду для нее «Алексом». Что в этом плохого? Думаю, что в этом нет ничего плохого. И только тогда, когда я отправил ей свое письмо, кажется я все понял. Я понял, что это Судьба. Она зовет меня туда, где произойдет окончание моей солдатской жизни. Все было решено. И я это принял как знак свыше. Ну, что ж. Когда-нибудь все должно было кончится. Тут или там. Какая разница. Но неужели это конец? Вот такой неожиданный и такой не предвиденный. Думал я в сотый и тысячный раз поглаживая зеленый дисплей своего телефона. На дне которого лежало ее письмо, убившее во мне последнюю надежду на исправление той ошибки. На исправление той самой, роковой ошибки, которую я совершил в одной далекой стране. Ошибки в оценке своей смерти. Боюсь ли я смерти, спросите вы? Конечно же да! Ее боятся все. И не верьте этим расхожим словам о том, что все мы рано или поздно умрем. И всякие напомаженные герои с экранов ТВ вещают вам о своем абсолютном безразличии к ее рубежу. Смерть неизбежна. И это знает каждый. Но каждый стремиться избежать ее как можно дольше. Хмм… Избегаю ли теперь ее я, спросите вы? Сегодня я точно и определенно могу ответить – да! До той встречи там, в той далекой стране я был одинок. И только игра со смертью привлекала меня в этой жизни. Как будто это была игра в прятки. Но по всей видимости эта игра была закончена. И я проиграл свою главную битву. Битву за свое сердце. Теперь в нем, кроме моей солдатской Судьбы, поселился этот маленький конвертик, чей знак так и остался одиноко раскрытым на дисплее моего сотового телефона. Чей номер был известен только тем, кто способен понять его значение. Но теперь выходит, что это было известно не только им. Но и ей. Моей Primo pallavolo. Наверное, вы считаете меня глупым человеком? Ну, что ж. Каждый имеет право на свое и только свое мнение. Я проиграл. Впервые в своей жизни я проиграл сражение, даже не успев его как следует начать. Осталось дождаться лишь окончания этой прелюдии. И сыграть свою последнюю партию в этом безграничном спектакле, под названием жизнь. Да, конечно же. Еще есть долг перед моими соратниками. Но этот день был последним в нашей совместной жизни. Я это почувствовал всей душой. Вы думаете, мне было жалко расставаться с ними? Наверное, да. Я еще не совсем понимал, что происходит со мною. Но в какой-то миг мне вдруг показалось, что я умер. Не знаю, как объяснить вам это состояние. Но как будто я умер для них. И родился для жизни с ней. Почему? Не могу вам ответить. Как и не смог ответить отказом на приказ о захвате подпольного завода по производству денег, в одном из горных ущелий, одной горной страны. И знаете, я как-то очень отчетливо осознал, что сегодня все кончится. Все завершится именно сегодня. Что именно? Я опять не смогу вам ответить. Но долг есть долг. И пусть этот последний выход с моими соратниками таит в себе немало опасностей. Но я не могу отказать им в поддержке, пусть даже ценою своей жизни и нашего с ней будущего. Я Солдат. Я родился им. И надеюсь умереть им. Здесь или там. Какая разница? Короче, приказ есть приказ. Готовься к штурму «Алекс» или как тебя там. Впрочем, это уже не так важно. Какая разница как меня зовут. Какая разница, куда мне идти. Какая мне разница, какая там будет погода и пришлют ли нам поддержку с воздуха, если что-то пойдет не так. Как это было уже не раз и не два. Мне уже все равно в этой жизни. Т.к. моя смерть вошла в мое сердце очень давно. Целых тридцать два дня назад. Вернее, не сама смерть, а ее преддверие, которое я увидел в глубине ее зеленый глаз, там, на волейбольной площадке, среди знойного лета и теплого моря.

Мы вышли на рассвете. Работали четко и быстро. Но как всегда, жизнь, состоящая из множества стечений обстоятельств, внесла свои коррективы