Перегрины. Правда за горизонтом - Василий Кленин

Змей не боялся ничего. Разве что времени. Время уничтожает всё, и даже ему – почти вечному – есть угроза. Волны, ветер, дожди и даже скалы наносили ему удар за ударом, оставляя шрамы, разрушая крепкую плоть.

Но люди заботились о нем. Они обтачивали его острыми, кислыми на вкус когтями. Смазывали смолой. Поливали кровью: чужой и своей. И кровь эта роднила змея с людьми. Презирая мягкую податливую плоть людскую, он, тем не менее, был верен своим людям. Вел их вперед, прокладывая путь в негостеприимной морской пучине, первым принимая на грудь все опасности. О крепкую грудь змея разбивались самые яростные волны. Обтекали его по бокам – и его люди могли плыть дальше.

Человек, обнимавший змея за толстую шею, всегда первым мог увидеть среди пенных гребней желанную черноту новой земли. Змеи не раз ходили в самые разные стороны света – и всегда находили землю. Необъятную и полную опасностей – на западе, совершенно безлюдную – на севере, страшно далекую – на юге. На востоке же – Злую Землю. Вроде и была она ближе прочих, а ходили сюда только самые отчаянные.

И сам змей, конечно, тоже не раз ходил. Даже сейчас, развалившись брюхом на сыром песке, он бдительно смотрел на нависающие неприветливые скалы. То еще удовольствие! Море всегда меняется, оно живое. Удивляет, пугает, радует. А скалы скучны в своей неподвижности. Но ничего – надо, значит надо. Уж змей-то получше многих понимает, что такое долг.

За спиной заскрипело дерево. Змею не нужно было оборачиваться – он прекрасно знал эти шаги. По крепким доскам прохаживался Хозяин Змея. Ну, как Хозяин – это люди так любили себя называть. Да, слегка самонадеянно. Но змею было наплевать. Он вообще невысоко ценил слова. Так, сотрясание воздуха. То ли дело – поступки! Тут к новому Хозяину Змея претензий не было: море он знал, опасностей не боялся. Люди за ним шли, а значит, было с кем змею рассекать волны морей всех четырех сторон света.

Хозяин был не один. Кто-то еще ловко и уверенно ухватился за бок змея и взобрался на спину. Как это водится у людей, сейчас они начнут пересыпать время словами.

– Привет, Хрогерт! – так и есть, змей довольно скрипнул. Не могут не болтать. Вот сейчас его хозяин непременно ответит.

– Доброго вечера, Гуннольфр! Я вижу, все твои люди благополучно вернулись из леса.

Гуннольфр – это тоже Хозяин Змея. Только другого. Поплоше и помельче. И люди у него – так себе. Но Хрогерт крепко подружился с ним в прошлом походе. Вот и в Злую Землю они пришли вместе, каждый – со своим змеем.

– Все живы, хвала Старым и Новым! Так, царапины, не заслуживающие внимания воина.

– Значит, был бой с врагами?

– Всё, было Хрогерт! И враги, и бой. И победа. Ко всему люди мои вернулись с прибытком. Эй, Эрнвиг, тащи заморыша сюда!

Хрогерт раскатисто рассмеялся. Видимо, увидел непонятного заморыша. Несколько человек подошли к боку змея, медленно досчитали до трех и закинули на деревянную спину тело. Судя по стуку, было он маленьким и тщедушным – как почти все жители Злой Земли.

– Охохо, Гуннольфр! Славно удружил ты мне таким прибытком. Дикарь плюгавенький, зато какой щедрый дар богам по прибытии на далекий берег! Я вкопаю в песок резной хер Старого, после чего взрежу это жалкое пузико и заставлю дикаря наматывать кишки на хер кругами. А когда этот заморыш начнет издыхать, вырву сердце и сожгу в огне, дабы Новые тоже возрадовались.

Возникла пауза.

– Он понял тебя, Хрогерт, – ухмыльнулся друг Хозяина. – Испугался, может, и не сильно, но вот понял он твои слова – это совершенно точно.

– Понимаешь язык повелителей моря? – прошипел Хрогерт. – Значит, уже встречался с самыми лучшими воинами в мире! Удивительно, что ты еще жив после этой встречи, дикарь.

Змей услышал мягкий стук и стон жителя злой земли. Это явно был смачный удар ноги, обутой в сандалию с толстым кожаным носком.

– Говори, кто ты? Где твоя деревня? Как звать?

– Моя никто. Моя быть нигде и везде, – прохрипел пленник. – Зови моя Кутку. Зови меня Смерт, мертвец.

– Ах ты, тварь! – теперь дикаря, похоже, пнул Гуннольф. – Еще один Кутку. Проклятое семя!

– Говори, где ваш лагерь, смертопоклонник? Или хуже будет! – накинулся на связанного Хрогерт.

– Доставать твоя нож, мертвец, – зашипел Кутку. – Твоя холодный колючий нож. Тыкать моя, резать моя, мотать кишки на деревяшку. Моя нисколько не страшна! Моя смеяться в твоя морда! Кутку везде. Кутку всё видеть. Кутку всегда будет. Смерт нельзя убить! Ну! Тыкать! Тыкать!

Дикарь уже не шипел, а вопил. Пока очередной пинок не выбил у него воздух из груди и не заставил закашляться.

– Бесполезно, – вздохнул Хрогерт. – Эти одержимые твари ничего не боятся. Эй, мужики! Доставайте хер, разжигайте костер жаркий – будем тешить дарами Старых и Новых!

– Не лучше ли делать это утром, пред ликом солнца?

– Ты прав, друг, – согласился Хозяин Змея. – Уберите эту тварь до утра!

Дикаря уволокли, а Хозяева всё еще оставались на палубе.

– Что дальше, Хрогерт? Что нам делать завтра?

– Не знаю. За ночь люди отдохнут и будут готовы к походу и бою. Но куда идти? Эти берега выжжены нашими отцами и дедами. Все, кто выжил – научились ютиться в норах и бить зазевавшимся в спину. Если мы пойдем просто в горы, не зная куда, мы ничего не найдем. Только людей потеряем.

– Это поход – все мы знаем, на что пошли.

– Меня это не устраивает. С той самой поры, как смог я заполучить своего змея, как смог заполнить его бойцами, я не потерял ни одного человека. Ни коварное море, ни чужая воля не отняли у меня никого! И для меня это очень важно. Важно, чтобы каждый из них вернулся в свои семьи. Чтобы мог рассказать, что Хрогерт сын Визибада никого не бросил.

– Это из-за отца?

– Ты не представляешь, как мы жили после того, как отец вернулся из похода с едва десятой частью команды. Вряд ли ты тогда что-то слышал в Чертогах. Уцелевшие говорили, что из той бойни вообще мог никто не вернуться,