Черкасов. На страже империи - Егор Золотарев

расписали. В исключительных случаях банк в одностороннем порядке может менять процентную ставку и даже выставлять дополнительные требования.

— Сколько нужно заплатить? — нахмурился я.

— Много, Володя. Очень много, — отец покачал головой и снова тяжело вздохнул. — Триста двадцать тысяч.

Хм, после оплаты работы магов-технарей у меня осталось около ста пятидесяти. Придётся завтра зайти в аномалию и забрать остальные кристаллы. Думаю, их хватит, чтобы закрыть отцовский долг.

Я решил успокоить старика, чтобы не нервничал понапрасну.

— Не переживай. Деньги будут.

— Откуда? — глава семейства удивлённо посмотрел на меня.

— Я же тебе рассказывал про кристаллы в аномалии, — ухмыльнулся я. — Завтра с Мирой и Живчиком заберём оставшееся. Продам камни. В общем, должно хватить.

— Там же тварь эта сидит… — начал отец, а потом спохватился. — А, точно, на неё же отдельный купол поставили. Но будь осторожен… Может Славика с тобой отправить?

— Вот уж кого не надо, так это братца, — резко ответил я. — Мне питомцев хватит. Ещё и за ним следить?

— Ну хорошо… ты прав, — кивнул отец.

Он немного выдохнул и принялся убирать деньги в сейф. Так-то лучше. Возможно он уже привыкает постепенно к той мысли, что теперь не нужно в одиночку решать все проблемы. И он может опереться на меня.

О том, что произошло у особняка Воронцовых, я рассказывать ему не стал. Зачем тревожить старика понапрасну? Конфликт улажен. Теперь пусть Воронцов крепко задумается, прежде, чем нападать на меня.

* * *

Граф Константин Черкасов решительно двигался по коридору, пол которого устилал красный ковёр. Он был вне себя от злости и намеревался высказать всё, что накопилось на душе. А также вытрясти обещанные ему деньги.

Он взялся за ручку двери и, вобрав в себя побольше воздуха, вошёл внутрь. Собравшиеся в кабинете затихли, на графа уставились несколько пар глаз.

Аракчеев проводил совещание для своего ближайшего окружения, куда его — Черкасова, не позвал. Вот же сволочь!

— Что тебе здесь надо? — сухо спросил князь, даже не удосужившись поздороваться.

— Анатолий Александрович, тут какое-то недоразумение, — он постарался говорить ровно и спокойно. — Я проверил свои счета и недосчитался круглой суммы, которую вы мне обещали заплатить.

Нет смысла ходить вокруг да около, он решил сразу сообщить об этом. Но он сразу почувствовал неприязненное к себе отношение.

Те, кого он раньше приглашал к себе в гости, сейчас буравили его ненавистными взглядами. Из-за неудачи в деле с красной аномалией на участке брата, от него все внезапно отвернулись. Что этот ублюдок им уже напел на уши⁈

— А я тебе ещё должен что-то заплатить? — насмешливо переспросил Аракчеев и презрительно скривил губы. — Ты — бесполезный, никчёмный червяк, который предал свою семью для собственной выгоды.

— Не понял? — Константин не ожидал такого ответа. Он почувствовал, как застучал пульс в висках, а каждое слово князя доносилось до него через какую-то пелену.

— Да с такими, как ты, я никаких дел не хочу иметь, — продолжал Аракчеев. — Ты же ненадёжный. Или задание провалишь или предашь меня, как свою семью.

— Чт-то? — выдавил осипшим голосов Константин. — Это я — предатель? Ты воспользовался мной, гнида! Да я тебя сейчас собственными руками…

Граф раскраснелся и хотел отправить ментальную атаку, но его тут же заблокировали. Все, находящиеся в кабинете, главы родов были сильными магами. Но это сделала охрана князя, которая сразу же накинула на него магический пузырь, который исчез впитывая в себя заклинание.

— Выведите этот кусок дерьма, — угрожающе посмотрел на него Аракчеев и махнул своим телохранителям, которые уже окружили Константина. — Ещё появишься здесь — за себя не ручаюсь!

Два амбала с активированными жезлами в руках контролировали каждое движение графа. Ещё двое подтолкнули его к выходу.

Константин Черкасов проскрежетал зубами. Нападать при всех было верхом глупости. Да и шансов у него не было. Когда он уже выходил из кабинета, услышал насмешливый голос Аракчеева:

— Господа, не обращайте внимания. Иногда приходится работать со всяким сбродом.

Послышались смешки.

А сын князя грубо толкнул его в спину, плюнув вслед:

— Пшёл прочь, кусок дерьма! — выкрикнул Илья Аракчеев, злобно скалясь. — Чтобы твоя жирная жопа больше здесь не появлялась. Иначе спущу бойцовых собак!

Граф ничего не ответил. Он сжал губы, заскрежетав зубами. А когда его проводили до автомобиля, он прыгнул на заднее сиденье.

— Поехали! — крикнул он грубо водителю.

Эти твари поплатятся за весь позор, который он перенёс. Аракчеевское отродье! Что князёк, что его сынуля… они за всё ответят. И пожалеют, что так с ним обращались. Очень сильно пожалеют.

* * *

На следующий день мы встретились с Юлей в столовой между парами и вместе пообедали.

— У нас с отцом был серьёзный разговор, — призналась она и тяжело вздохнула. — Даже не ожидала, что он так рассвирепеет. Впервые его таким видела.

— И про меня он отзывался очень лестно, — ухмыльнулся я в ответ.

— Даже не спрашивай, — побледнела Юля. — Столько грязи в адрес твоей семьи вылил. Я пыталась протестовать, но было бесполезно.

— Понятно, — я допил чёрный чай с лимоном. — Ну пошли, что ли, скоро занятия начнутся.

— Ты не подумай, я и не думаю прекращать с тобой общаться, — пробормотала Юля, положив ладошку на моё запястье.

— Мы уже общаемся, как видишь, — улыбнулся я. — А как и дальше встречаться вне Академии… я подумаю об этом.

— И как же? Тут вариантов нет, — удивилась Юля.

— Пока не знаю. Но придумаю, — ответил я, и мы встали из-за столика.

А затем в коридоре разошлись. Я лишь заметил на себе чей-то пристальный взгляд.

«И кто это за мной следит? Можешь определить?» — спросил я Крыса.

«Сам не понял», — признался он. — «Но точно кто-то справа».

Я осмотрел толпу студентов, заходящих в аудиторию. Ну что ж, у Воронцова есть здесь глаза и уши. Ничего удивительного. Поэтому во время нашего общения на переменах лучше выбирать более безлюдные места. И Крыс тогда сразу заметит шпиона.

После следующей пары, я вернулся домой. Переоделся, пообедал, а затем направился к питомнику. Отец знал, что я собираюсь делать, поэтому вышел на крыльцо и прокричал мне вслед:

— Удачи, сын! Будь осторожен!

Я махнул ему в ответ.

Живчик и