Ташкент: архитектура советского модернизма, 1955–1991. Справочник-путеводитель - Борис Чухович

Вид на административный корпус, библиотеку и аудиторный блок. 1974

Проектирование студгородка как государственная задача высокой важности было передано в Москву и велось в уже упомянутом Гипровузе. Главным архитектором стала Елена Калашникова, прежде уже работавшая над проектами университетских комплексов в Новосибирске, Хабаровске, Перми и других городах, однако все они создавались еще до 1955 года, а потому были оформлены в неоклассическом стиле. В конце 1950-х, то есть в разгар «борьбы с излишествами» в архитектуре, архитекторам нужно было найти совершенно новые решения и для планировки территории, и для облика зданий.

Развертка главного фасада. Проектная графика

Судя по документам и публикациям, в работе над проектом планировки ташкентского Вузгородка группа архитекторов под руководством Калашниковой ставила перед собой две основные задачи: новый Вузгородок должен был, во-первых, отвечать требованиям современности (что было в целом критически важно для культуры эпохи оттепели), во-вторых, учитывать «национальные традиции» — это требование фигурировало по отношению к республикам на протяжении всего существования СССР, хотя и трактовалось на каждом этапе советской истории по-своему.

Решение первой задачи — задачи современности — в соответствии с градостроительной теорией эпохи оттепели заключалось в применении недавно пришедшего в Советский Союз из Западной Европы принципа «свободной планировки»: без явно обозначенных границ, без строгой регулярности и симметрии, но с плавно «перетекающими» друг в друга пространствами и с учетом рельефа.

В случае с ташкентским Вузгородком принцип свободной планировки был принят московскими проектировщиками как вполне отвечающий и второй задаче, то есть согласующийся с национальными традициями. Дело в том, что в конце 1950-х «национальный» подход во многом трактовался как умение «традиционными» способами решить климатические задачи — как в планировке территорий, так и в архитектуре самих зданий. В этом заключалось противопоставление ушедшей эпохе сталинского ампира со свойственными ей «украшательствами» в национальном стиле, то есть в новом, «оттепельном» понимании — с поверхностным подходом к решению этого вопроса.

Студенты у здания факультетов ТашГУ. 1970-е

Объясняя связь свободной планировки с национальными традициями, Елена Калашникова в 1967 году пишет: «Генеральный план решен по системе свободной планировки, позволяющей использовать планировочные приемы, отвечающие специфике климата Средней Азии, необходимости соблюдения достаточных разрывов между корпусами, проветривания отдельных зон застройки, предельного озеленения территории и размещения учебных корпусов с наиболее благоприятной ориентацией по сторонам света»[442]. Елене Калашниковой вторит в 1973 году архитектор Лидия Комарова: «Архитектурно-пространственная идея Ташкентского комплекса вузов учитывает климатические особенности места строительства и дальнейшее развитие национальных планировочных приемов, состоящих главным образом в стремлении превратить в цветущий сад пустынную и необжитую территорию, создать благоприятный микроклимат и все необходимые условия для плодотворной жизни и учебы большого студенческого коллектива, научных сотрудников и ученых»[443].

Лестница административного корпуса. 1970-е

Выделенный для Вузгородка участок сама Калашникова назвала «сожженной солнцем территорией», которую предстояло превратить в комфортный и современный учебный оазис с большим количеством воды и зелени. По утвержденному в 1960[444] году плану, композиционным центром Вузгородка должна была стать большая площадь-сквер — «студенческий форум» — с декоративными и фруктовыми деревьями, цветниками и искусственным озером со скульптурой. К «форуму» от Университетской улицы, соединяющей улицы Фараби и Талабалар, вела прямая каштановая аллея, вдоль которой предполагалось устроить широкий арык с каскадами. Вокруг площади и озера было решено расположить по сторонам света четыре самых значимых и крупных архитектурных объекта: главные корпуса трех вузов и фундаментальную библиотеку. За каждым из корпусов располагался соответствующий ему сектор: юго-западный принадлежал Университету, северо-западный — Политехническому институту, южный — Институту физкультуры и спортивным сооружениям. За главными зданиями каждого из вузов планировалась застройка отдельно стоящими павильонами-факультетами. Восточный сектор, расположенный за зданием фундаментальной библиотеки и «отрезанный» от общей территории улицей Мухбир (сейчас Талабалар), был отведен под жилье и бытовое обслуживание студентов и преподавателей. Северо-западная часть территории, расположенная на стыке секторов ТашГу и ТашПИ, была отдана под их общую научную зону с лабораторными корпусами и вычислительным центром, а в юго-западной части изначально был старый фруктовый сад, который предполагалось расширить и превратить в общеуниверситетский ботанический сад площадью 20 гектаров с обсерваторией, оранжереей, теплицами и виварием.

Фасад общежития. Нач. 1970-х

Строительство Вузгородка было начато в 1961 году со зданий, предназначенных для Университета как главного вуза республики. В это время он был рассчитан на 6500 студентов с возможностью увеличения до 12 000 к 1980 году.

Подход к архитектуре зданий Вузгородка у архитекторов Гипровуза изначально был основан на тех же принципах, что и подход к планировочному решению: современность, с одной стороны, и использование традиционных для местного климата приемов и архитектурных форм — с другой. Здесь были «внутренние замкнутые и открытые дворики с зелеными насаждениями и бассейнами, террасы, лоджии, затененные эксплуатируемые кровли, навесы и т. д. Применяется также стационарная и вертикальная солнцезащита, декоративные решетки, лоджии с вертикальными элементами, складчатые навесы…»[445]. Технологии строительства большинства корпусов тоже были новаторскими для своего времени — конструктивной основой служили крупногабаритные железобетонные рамы, позволявшие делать широкое остекление и большепролетные перекрытия.

Смысловым и визуальным центром Вузгородка, его вертикальным акцентом, взаимодействующим с городом, были Главный учебный и примыкающий к нему административный корпуса Университета. В описании корпусов, сделанном в 1980 году для узбекского свода памятников, фигурируют все те же «национальные» мотивы его архитектуры: «Общее объемно-пространственное решение здания выполнено с учетом климатических условий Средней Азии и сложившихся традиций культуры Узбекистана, что получило свое отражение в своеобразии архитектуры здания, жизнерадостном характере его образа, выгодно отличающегося от монотонных, однообразных, рядовых решений… Фасады главным образом широко развернуты к Востоку, символизируя раскрытие высшего учебного заведения для народов Востока»[446]. Несмотря на то что такую символику, по всей вероятности, не закладывали в образ архитекторы здания и вряд ли считывали студенты, Главный корпус действительно был обращен своим главным западным фасадом к центральной площади-форуму и выглядел эффектно за счет контраста протяженной горизонтальной части с ломаными линиями перекрытий и широким остеклением и вертикального административного корпуса с глубокими лоджиями и пластически выразительными солнцерезами. Эффектность этого образа была оценена и профессионалами: фотография здания дважды оказывалась на обложках главных архитектурных журналов — как республиканского, так и всесоюзного[447].

Аудиторный блок. 1972

Главный учебный корпус состоит из нескольких разновысотных и разнообразных по функциям блоков, объединенных между собой. Так, его центральная часть образована из трех 5–6-этажных факультетских зданий, выходящих торцами на главную площадь и соединенных