Михаил Горбачев: «Главное — нАчать» - Леонид Васильевич Никитинский
Михаил Горбачев: «Главное — нАчать» читать книгу онлайн
Короткая, но яркая эпоха Горбачева погребена под штампом лихих 90-х: сменившим его правителям этот период отечественной истории неудобен — он порождает сомнения и будит мысль. На Горбачева приклеен ярлык, который одни давно прочли как «могильщик великой державы», а другие — как «великий реформатор», но так или иначе он уже как-то классифицирован и пахнет пылью краеведческого музея.
На самом деле предшествующий ему брежневский «социализм» сегодня мифологизирован, а о спрессовавшемся времени перестройки поколение родившихся в 90-е и позже почти ничего не знает. Извлекая новые смыслы из известных, казалось бы, фактов, автор стремится передать самый дух политической и нравственной революции, которой стала (хотя едва ли сразу была так задумана) горбачевская перестройка.
Загадку Горбачева, который возглавил могущественный СССР, как будто усыпив бдительность избравшего его на должность Политбюро, автор объясняет тем, что примерно до 1988 года он и сам ни за что не догадался бы о той роли, которая была ему отведена в российской и мировой истории.
Потерпела ли перестройка провал? Сегодня кажется так. Но завтра ответ на тот же вопрос будет зависеть от того, была ли она случайным отклонением в российской истории, или очередной попыткой сменить «колею».
Горбачев голосует за кандидатов на Съезд народных депутатов. Результат он пока даже не может себе представить
26 марта 1989
[Из открытых источников]
На все еще подконтрольном партии телевидении о нем старались не говорить, но Ельцин все равно мелькал в передачах молодежной редакции, кроме того, он собирал многотысячные митинги, которые невозможно было запретить. Политическая судьба Ельцина, который противопоставлял себя Горбачеву, стала главной интригой выборов на Съезд народных депутатов в Москве, и ошеломительный результат — 91,5 % голосов в первом туре — должен был насторожить Горбачева, но он, сам не будучи популистом, тогда еще не понимал всей силы этого явления и был уверен, что сумеет поставить того на место.
Время «кайрос» открывает новые возможности не только для тех, кто находится у власти, но и для оппозиции. «Вайб», то есть резонанс, в который входят человеческие массы в таком режиме, делает их намного податливей для манипуляции, чем в обычном, нормально текущем времени. Сам процесс выборов еще до начала Съезда народных депутатов разогрел общество до температуры кипения, в том числе в национальных республиках, где беспроигрышной ставкой для популистов стали опасные националистические лозунги и посулы. В феврале 1988 года произошел никем не предвиденный погром в Сумгаите, а первый по-настоящему кровопролитный конфликт с участием войск случился в Грузии ровно за полтора месяца до Съезда народных депутатов (более подробно об этих событиях в главе 21).
Пока еще есть минутка, чтобы побыть обычным дедушкой
1980-е
[Архив Горбачев-Фонда]
Глава 19
Что такое политика?
Дедушкин телевизор
Солнечный день 25 мая 1989 года стал настоящим праздником для москвичей, которые встречали толпы депутатов, идущих пешком к Боровицким воротам Кремля от метро «Библиотека имени Ленина». Вся страна бросила работу и прилипла к телеэкранам, чтобы насладиться невиданным зрелищем препирательств в Кремлевском дворце съездов.
Более чем тридцатилетней давности воспоминание о тех днях по-прежнему ярко, но смысл споров забыт, и о содержании работы Первого съезда народных депутатов СССР сегодня сказать, оказывается, как будто и нечего — вроде бы он не явил ничего, кроме публичности как таковой.
Не будем спешить с этим выводом. Вспомним историка Козеллека, с которым познакомились в главе 2: история начинается в тот момент, когда все могло быть совсем по-другому. А ведь могло, и тогда «утопическое» постановление Первого съезда народных депутатов СССР от 9 июня 1989 года, с которым мы скоро познакомимся, сегодня играло бы такую же роль, как для Англии в 1215 году Великая хартия вольностей.
Если мы хотим извлечь из истории смыслы, надо точно настроить свою оптику: сначала, следуя Козеллеку, попытаться понять явление изнутри его времени, отталкиваясь от того поля опыта и того горизонта ожиданий, которые были у участников событий, и лишь затем посмотреть на них из других «времен», включая сегодняшние. Смыслы, извлекаемые из Съезда народных депутатов, например, в 1993 году, будут не те же самые, что в 2011-м, а что нам тут сможет пригодиться, условно, в 2027-м, мы пока не знаем: история принципиально открыта, поэтому и для этого, мысля исторически, мы пересобираем современность (см. главу 4), подтягивая в нее горбачевские реформы.
Статистика, которую опубликовал «Бюллетень Верховного Совета СССР», мало что говорит о происходившем на съезде
1989
[Из открытых источников]
Плоский экран, какой сегодня висит у каждого в гостиной, в те годы мы еще не могли себе даже представить: главной деталью дедушкиного телевизора был кинескоп — вытянутая в длину электронно-лучевая трубка, так что и сам телевизор имел каплевидную форму и занимал довольно много места — вот на экране такого мы и будем наблюдать Съезд народных депутатов СССР.
Члены Политбюро во главе с Горбачевым не вышли из-за кулис в президиум, как раньше, а сидели в первом ряду, пока председатель Центральной избирательной комиссии Владимир Орлов докладывал уже известные результаты выборов. Дальше случилось первое отступление от сценария: никого не спросив, на трибуну поднялся Вилен Толпежников — врач-реаниматолог из Риги, русский, примкнувший к латвийскому народному фронту. Он предложил депутатам встать и почтить молчанием память погибших в Тбилиси. Горбачев в первом ряду тоже встал вместе со всеми, а Толпежников подал первый в новейшей истории депутатский запрос о расследовании обстоятельств тбилисской трагедии.
Горбачев, как председатель прежнего Верховного Совета СССР, временно занял председательское кресло, чтобы открыть работу съезда, но тут слова попросил академик Сахаров, которому председательствующий не решился в этом отказать. Сахаров сказал, что поддерживает кандидатуру Горбачева на пост председателя съезда условно, но кандидатов должно быть несколько, и они должны сначала изложить свои взгляды. Конкуренцию Горбачеву рискнул составить лишь один человек, но генсеку ЦК пришлось коротко отчитаться перед съездом и даже ответить на вопрос о слишком роскошной, по мнению, высказанному от микрофона в зале, государственной даче в Крыму (той самой, где всего через два года и три месяца он будет изолирован во время путча).
В таком же духе бесконечных споров и препирательств проходил весь съезд, больше похожий на митинг, в течение двух недель, с 25 мая по 9 июня. Депутаты входили в роль телезвезд, выстраиваясь в очередь к микрофонам. Следить за логикой их выступлений было трудно, но Горбачев, как признает даже возненавидевший его впоследствии Болдин, проявлял настоящее политическое мастерство, как-то дирижируя этим нестройным хором.
Выступление академика Сахарова. Горбачев пытается напомнить ему о регламенте. Но это еще только начало
25 мая — 9 июня 1989
[Архив Горбачев-Фонда]
Те депутаты, которые были избраны по квотам или на альтернативной основе в крупных городах, в основном поддерживали перестройку, но в большинстве считали, что она развивается слишком медленно. Это были пассионарии, но новички в политике, а какую-то общую платформу они начали искать только, когда оказались уже в зале Дворца съездов. Больше всего хлопот доставлял
