Маг из Ассурина. Том 2 - Татьяна Кирсанова

Андроник встретился взглядом с девицей, и душа ухнула в пятки. В алых всполохах мелькала нечеловеческая жажда крови.

— Да, госпожа, на месяц должно хватить.

— Он говорит правду, любимая?

— Привирает, конечно, но у тебя же нет других претендентов на должность главного мастера?

— Я не вру, досточтимая. Вы сами можете проверить — вся древесина находится вот под теми навесами. Я всегда стараюсь держать запас.

— Неужели ты полагаешь, что я стану считать бревна? Арестовать его!

Охрана тут же схватила Андроника за руки и надела кандалы.

— Прошу вас, господин наместник! Проверьте, прошу вас! Проверьте сами!

Но его привязали за руки к седлу лошади и потащили в сторону дворца.

— Поехали, любимый, нам нечего тут делать.

Под ошарашенными взглядами работников верфи Цебер с невестой уселись в лектику и покинули порт.

Андроник бежал за лошадью, спотыкаясь, дыхание сбилось, несколько раз он чуть было не упал. Произошедшее просто не укладывалось у него в голове. Как же так? Ведь он честно служил, старался… да где еще они найдут толкового мастера! Эх, надо было бежать, когда казнили Ариса.

Едва они выехали из порта, как лошадь тут же пошла шагом. Стражник бросил на него сочувственный взгляд. Они вошли на территорию дворца с черного хода, его провели по каким-то подземельям и бросили в темницу.

Если до этого всё происходящее казалось чудовищной нелепостью, то теперь он в полной мере осознал как влип. В кромешной тьме пахло кровью и нечистотами.

Кто-то тихо стонал.

— Кто тут? — спросил он в темноту.

— Я повар, служил у наместника. Но невесте его что-то за ужином не понравилось, и вот я тут, — раздалось совсем рядом. — А стонет бедолага ювелир. Его пороли сегодня с утра, принесли без сознания, вот очнулся только.

— За что его?

— Рассказывал, что задержал заказ. Это всё Кинтия, по сравнению с ней Цебер просто добряк. Ты сам-то кто?

— Андроник Фотис — главный мастер на верфи… был с утра.

Раздался удивленный вздох.

— Совсем Цебер голову потерял, раз в угоду своей девке арестовал тебя, мастер. Поистине безумец.

Через несколько часов повара увели, а ювелир стонать перестал. А потом послышался лязг дверного замка, пришли за мастером.

Его провели по каменным сырым коридорам, и он оказался в скудно освещенном факелами каменном зале. Сам не осознавая того, он всё еще продолжал надеяться, что его освободят, но представшая перед ним картина повергла его в полнейшее отчаяние и ужас.

Среди различных орудий пыток стояла дыба, на ней висело истерзанное тело немолодого мужчины, он был мертв или без сознания. В другом конце зала, на покрытой белым шелком клинии, возлежала Кинтия, она была одета в нежно-розовую тунику, расшитую жемчугом, и казалось, что светлое существо из лучших миров спустилось в чистилище для темных душ. Перед девушкой стоял поднос с различными яствами. Увидев Андроника, она хищно заулыбалась. Мастер взглянул в её глаза и захотел заорать от ужаса, но не смог не то чтобы крикнуть, а даже вздохнуть.

Дальше всё было как в страшном сне, его подвесили на дыбу.

— Ну приступайте, — с наслаждением протянула девица и впилась белыми зубами в мякоть арбуза, по пальцам потек красноватый сладкий сок.

Андронику показалось, что сердце вот-вот разорвется. Он каким-то чудом вдохнул и истошно закричал.

В этот момент дверь открылась, и на пороге в сопровождении двоих людей появился Корнут Мугнус.

— Ты что позволяешь себе, девка⁈ — рявкнул он с порога. — Освободите его немедленно!

Палач и перепуганные охранники тут же сняли мастера с дыбы.

— Амэтус, он в порядке? — обратился легат к сопровождающему его мужчине, который пристально смотрел на жеманно развалившуюся на ложе Кинтию.

— Да, только и успел испугаться, хорошо, что сердце крепкое, а то мог бы и помереть.

Корнут подошел к Андронику.

— Мастер, всё произошедшее с вами — недоразумение, которые мы успели вовремя исправить. Надеюсь, вы примите наши извинения и вернетесь к работе. Я лично гарантирую вашу безопасность.

Не верившего в своё счастье мастера увели из темницы и доставили домой.

Кинтия проводила Мугнуса долгим взглядом, как только он скрылся в темном переходе, она взяла раскаленный прут из жаровни и яростно ткнула в глаз, валявшегося на полу без сознания повара.

Ночь опускалась над Ненавией. Деревья и кусты вокруг дворца, благоухали первыми весенними цветами. Женская фигурка пересекла сад и вышла в неприметную калитку, ведущую на тропинку к морю. Никто не заметил, как она покинула территорию дворца, ведь Зель использовала заклинание для отвода глаз.

Всё шло очень неплохо, Цебер оказался послушным, как она и ожидала. Он готов был сделать всё, лишь бы любимая была довольна, ведь каждый вечер она давала ему иллюзию восхитительных незабываемых ночей, где он грубо и властно брал ее, а она таяла от наслаждения в его руках. Только вот ей очень мешал старый легат и его верный слуга, светлый маг Амэтус.

Пришло время от них избавиться, а заодно она сменит тело. Юная наложница Корнута отличалась изысканной северной красотой. Её тонкий стан, небесно-голубые глаза и роскошная грива пшеничных волос сводила с ума большинство мужчин. Зель отлично это чувствовала и собиралась получить совершенное тело девушки. Ведь дни Цебера были сочтены, демоница прекрасно понимала это.

Чуть отойдя от ограды, она выпустила из руки тьму, перед ней закрутилась мутная воронка, она шагнула в неё и очутилась в своем мире, на задворках замка, где жили высшие демоны. Тут, среди темных деревьев, которые привычно потянули к ней свои плотоядные ветви, располагалась огромная свалка. Запахи гниющей плоти били в нос, но Зель это ничуть не трогало. Она сосредоточилась и почувствовала множество мелких темных существ, копошащихся в останках.

Демоница расстелила на земле платок, в котором лежало отрезанное ухо повара. Серые существа, похожие на гигантских тараканов с мохнатыми лапками, выползли из мусорных куч и тут же принялись за трапезу. Собрав их в кулек, Зель вновь открыла портал и вернулась в сад. Ступив на порог, она раскрыла платок и выпустила насекомых.

— Осваивайтесь пока, — довольно протянула она. — Я позову вас, когда будет необходимо.

Гликерия проснулась от странного звука, словно множество маленьких лапок шуршало по деревянному полу. В льющимся из окна лунном свете она разглядела стайку неизвестных насекомых, длинные, словно сороконожки, с мохнатыми лапками и тараканьими усами, они ловко забрались по свисающим шелковым простыням на ложу и побежали к Корнуту. Гликерия хотела закричать, но как бы ни пугали её странные существа — разбудить грозного легата казалось страшней. И только