Перегрины. Правда за горизонтом - Василий Кленин

И портойи решили переезжать, а значит, начались новые заботы. Вроде бы всего полмили, а два дня пришлось каноэ вверх-вниз по ручью гонять. За несколько дней обросли портойи дополнительным скарбом. Новое место – новые навесы. Пока не появятся постоянные жилища. Гончары, меж тем, уже нашли глину, накопали и сложили в яму отлежаться.

– Скоро начну кирпичи для печи обжигать. Ты скажи мне, где ее поставить можно? – и этот вопрос пришлось долго решать со строителями, у которых уже были свои планы на обустройство поселения.

На следующее утро злой спор вышел у землепашцев: как гряды возводить – вдоль реки или поперек. Если вдоль, то дальние гряды будут дальше от воды и там урожай засохнет, если поперек – то на каждой грядке будут сухие и влажные участки. Валетей попытался было разрешить этот спор, как оба пахаря накинулись на него и в один голос воскликнули:

– Дай нам людей строить фундаменты под грядки и искать хорошую землю!

Людей же не было совсем. В то утро даже на охоту некого было отправить – все пошли долбить камень либо рубить лес. Пришлось идти к сибонеям. Принуждать местных, конечно, нельзя (на это банально нет свободных рук!), но, может быть, удастся уговорить местных работать за подарки?

А пешком до них теперь не дойдешь. С утра пришлось на каноэ спускаться по Гуайяне, потом пересечь залив Силийпаче, затем снова подниматься вверх по другому ручью – Валетей не запомнил еще его названия. И разговор сразу не задался: Таллиэцалли встретил гостей сдержанно. Подарки принял с достоинством, но без заискивания. Достойный вождь, только вот сейчас бы пригодился более жадный и мелочный.

– Кори всегда есть чем заняться на нашей земле, – ответил он предводителю портойев в ответ на просьбу. – Но ты сам говоришь, что готов давать подарки. Поговори с людьми – может, они и захотят помочь твоему народу.

Вождь устранился от помощи, а ведь мог бы и упростить задачу: взять дары себе и заставить десяток охотников потаскать камни несколько дней. Пришлось ходить по селу, долго и мучительно через переводчика искать желающих торговаться. И после всего этого к портойям пришли шесть человек. Стоит ли говорить, что работники из них вышли аховые. Частично они не понимали, что нужно делать, а частично – отлынивали от работы. И ведь их не накажешь, как ара.

В общем, за десять дней работа практически не продвинулась. Все кругом куда-то носились, а дикий пейзаж на берегах Гуайяны оставался таким же диким.

А на одиннадцатый день случилось удивительное – в залив Силийпаче из моря вошло каноэ. Валетей тогда был на берегу, но поначалу не обратил на него особого внимания: могли прежде времени вернуться рыбаки либо местные сибонеи плыли. Но окружающие Протита люди один за другим прекращали работу и начинали с тревогой вглядываться в водную гладь. Поднял голову и предводитель: каноэ уже было гораздо ближе, и юноша поразился тому, насколько оно огромно! Судя по бурунчикам от весел, гребли на нем не менее 12 человек. 12 человек свободно разместились внутри судна, и оно летело к берегу заметно быстрее портойских лодок!

Когда, наконец, стало возможно разглядеть лица, беспокойство у Валетея сменилось радостью: он разглядел своего брата Ноя и – главное – родича Пуаблия, которого оставил на Порто Рикто в прошлую свою поездку. А тот все-таки построил свое огромное каноэ! С ума сойти – 12 человек в одной лодке!

– Брат! – распахнул он объятия родичу, забыв, о том, что тот ему брат, но не родной.

Пуаблий спрыгнул на мокрый песок (он был одет практически как сибоней – то есть не особо одет) и с достоинством отдал себя в объятья.

– Ты не приехал за мной… брат, – сказал он первым делом, когда отстранился. Сказал без особого упрека, скорее, констатировал факт, но Валетей осекся.

Он ведь даже не задумался о том, что Пуаблий его ждет. Он остался один на чужой земле и, конечно, был бесконечно одинок. Валетей не забыл про родича, но даже не задумался о том, что, оставив члена своей семьи, должен был выказать о нем заботу. К счастью, неловкую паузу прервал сам Пуаблий:

– А я женился. У местных здесь это делается весьма просто. Я слышал, с тобой благостный приехал? Можно будет сразу освятить мою жену.

Среди десяти стриженых сибонеев в каноэ действительно оказалась совсем юная девчушка с огромными глазами. Остальные местные приехали по своему желанию – просто услышали, что на берегу высадились люди из-за моря. Они уже много слышали и видели, и портойи были им крайне интересны своими умениями, своими рассказами о другой жизни.

Так что уже на следующий день дело сдвинулось с мертвой точки. Новенькие охотно впряглись в работу. Приезжие сибонеи, общаясь с соседями портойев, рассказали им много хорошего о пришельцах. После чего дикари из западного селения также стали без страха приходить в строящееся селение. Кто просто посмотреть, а некоторые и поработать не отказывались. К тому же стало больше переводчиков: Пуаблий освоил местный язык лучше всех, Ной тоже мог немного изъясняться, многие сибонеи с севера знали общие фразы на языке Первых.

А Валетей, наконец, разобрался, чем отличаются кори от сибонеев. Все жители Порто Рикто (кроме людоедов в горах) были людьми одного языка, одной веры. Но жители конкретной местности всегда называли себя кори, а всех прочих соплеменников – сибонеями. Причем называли себя так только тогда, когда находились на своей земле. Поэтому дикари, прибывшие с Пуаблием с севера, теперь себя называли сибонеями, а людей местной общины – кори.

Обмен информацией между поселениями наладился. Поэтому, когда днем девочка прибежала в селение кори с криками «Ханабеи! Ханабеи!», уже вечером портойи услышали всю историю в красках. Ребенок лазал по пальмам в поисках спелых орехов, как нос к носу столкнулся с толпой людоедов. Оказывается, здесь, на юге, загадочные кровожадные горцы жили гораздо ближе к побережью. Кори рассказали, что периодически их группы забредают в долину, так что прибрежным жителям приходится быть начеку.

– Это отличный способ доказать свою полезность! – заявил Нефрим Валетею, как только они встретились. – Соберем наших воинов и их охотников, прочешем лес и вырежем людоедов! Пленных, кстати, можно будет отвезти в Портойю. А местные будут больше ценить нас.

– Всё верно, друг, – согласился Протит. – Только мы