Перегрины. Правда за горизонтом - Василий Кленин

Морту аж подпрыгнул! Так вот кто его едва до смерти не довел! Он уже хотел схватить посох, чтобы как следует отделать дерзкого сибонея. Но остановился. Больно уж жалко выглядел тот даже по меркам своих родичей. Низенький, сутулый, с тонкими ручками, ножками и округлым пузиком, которое – Морту это знал лучше многих! – не служило признаком обжорства.

– Какой же ты убогий, – улыбнулся Морту своим былым страхам. Незнакомец закатил глаза и что-то проквакал своим широким жабьим ртом. Впервые благостный пожалел, что не учил слова языка дикарей. Вон вечно улыбающийся балбес Валетей уже сносно с ними общался, а Морту даже приветствия не знал. Поэтому он слегка нагнулся и поманил дикаря рукой.

Тот вздрогнул, дернулся было в лес, но затем, весь трепеща, заставил себя подползти к портойскому священнику. Последние пару шагов он практически на пузе прополз, а затем стал просовывать нечёсаную голову под ладонь Морту. Тот вспомнил, как местный до этого, клал свою руку на голову и, преодолевая брезгливость, повторил его жест. Коротышка сразу же что-то забулькал, заквакал на дикарском наречии, и по всему видно было: выражал удовольствие.

Это было приятно. «Не зря же Исус учил наших предков любить всяких. Не только за то, что сильны они, богаты или красивы, а просто так», – подумал Морту и слегка потрепал патлы Жаборота. Он уже для себя решил, что так его и назовет. Вспомнив про оброненную еду, благостный подобрал остатки лепешки и в приступе благодушия протянул ее дикарю. Тот осторожно и недоуменно взял кусок в руки. Затем понюхал, куснул, и, как бы осознав, что это съедобно, яростно с урчанием вцепился в объедки своими крепкими зубами.

– То-то же! – воздел палец вверх Морту. – Твои жалкие духи, поди, таким тебя не кормили! А у ЙаЙа и не такая вкуснятина есть! Попробовал бы ты курятину, вообще с ума сошел бы.

Жаборот улыбался и кивал, подбирая и слизывая с пальцев упавшие крошки.

Определенно, этот мир Морту всё больше и больше нравился.

Глава 20. Людоеды

Имя: Валетей Протит. Место: остров Порто Рикто

Выдохнуть. Как же хочется просто взять, наконец, и выдохнуть. Расслабленно. Забыв обо всех страхах. Потому что последние дней двадцать Валетею было страшно. Постоянно! Как только караван отошел от Суалиги, сразу объял его неубывающий страх. За доверившихся ему людей, которых он повел в неизвестность. За потерявшееся в море каноэ. За непокорную Гуильду, пробравшуюся тайком на каноэ. Страшно плыть мимо Капачина, населенного возможными врагами. Страшно встретиться с Таллиэцалли и не суметь договориться с местными сибонеями. Даже за жирного Морту страшно, который каждый день уходил в густой лес, к своему священному месту.

Так что хотелось выдохнуть. Не удалось. Ибо после страха началась суета. Оказывается, для того, чтобы просто выжить, требовалось делать кучу дел. И на всё нужны были люди. Первые дни, пока часть портойев расчищала лагерь и делала временные навесы, другая постоянно добывала пищу. Да, у перегринов были куры и зерно, но это был неприкосновенный запас на воспроизводство. Поэтому постоянно два каноэ рыбачили в море, часть людей вместе с местными кори ходили в лес на охоту, женщины целыми днями искали коренья, плоды, яйца и прочую снедь. Семь десятков ртов поедали всё моментально – никаких запасов делать не получалось. Валетей уже ходил в селение сибонеев и делал новые подарки в обмен на продукты, но всего было мало. Мало!

А люди требовались не только для добычи пищи. Земледельцы сразу занялись своими делами: зерно везли в двойных кожаных мешках, но всё равно его нужно было просушить на солнце. Ячмень рассыпали на широких пальмовых листьях и следили, чтобы никакая местная крыса ничего не съела. Для кур соорудили просторный загон, который можно было передвигать с места на место, чтобы птицы сами добывали себе пищу. Но за ними тоже нужно было следить – ведь на Порто Рикто других кур уже было не найти.

Гончары тоже отказались от общих работ.

– Ты посмотри, как местные любят глиняную посуду! Это же самый ходовой товар! Надо срочно искать глину и готовить смесь для лепки и делать печь!

И все требовали себе ара. Даже жирный Морту требовал рабочую силу – строить Дом ЙаЙА. Ох, не до этого было! Но как откажешь – после всех этих пальм и прочих знаков.

Тут еще Нефрим уперся и потребовал, чтобы половину его башенников не трогали. Они, дескать, будут нести охрану и изучать местность. И так сказал, что Валетей даже не попытался поспорить – задавит. Правда, очень скоро их работа принесла благие плоды. К северу от лагуны воины обнаружили большой ручей – местные называют его Гуайяна. Он был так велик, что по руслу могли свободно проплыть ряд два или три каноэ. В нем даже водилась своя рыба – не морская! Ручей тёк с северо-запада, а там, в полумиле от устья, где в Гуайяну впадал еще один ручей Инхено, начинались гористые холмы. По мнению разведчиков, это место прекрасно подходило для поселения. Валетей велел отвести его туда вместе с другими старшими. Они поднялись на один из холмов и огляделись.

– Здесь лес лучше, – первым раздался бас Нефрима. – Не пальмы трухлявые, а настоящие деревья и на строительство, и на каноэ.

– Холмы в основе каменистые, это хорошо, – добавил самый опытный строитель Варин Пубулий. – Если здесь окажется известняк, то лучше и быть не может. Можно начать строиться между Гуайяной и холмом, последний будет прикрывать нас от хураканов. Если, конечно, они приходят здесь так же, как и в Портойе. А у ручья наверняка и глина найдется!

– Мне тоже нравится, – кинул свой камень на чашу весов хромой Сервий Мехено – родич Нефрима и хранитель зерна. – Земли тут не так много, но место посуше. Значит, гряды можно не такие высокие поднимать. Возведем их по обе стороны от Гуайяны – в сухое время удобно будет поливать из ручья.

– А то, что не у моря поселимся?

– Да тут до моря – три гребка! – повел могучими плечами Фелиг Ремигуа. – Зато от непогоды защита – прав Варин. Каноэ можно будет прямо здесь строить и по ручью