Варварины сказки - Иеромонах Тихон (Невидимов)

- Ангелочек! - прошептал он, и страх отступил, как тьма перед светом. - Как выбраться? Всё тает, кружится!

Ангел улыбнулся, и вокруг расцвели цветы с лепестками-часами, что тикали в такт сердцу.

- Давай поиграем в загадку, дружок. Что у тебя в сердце, что светит в темноте, рвёт цепи и зовёт домой? Оно меньше пальца, но сильнее горы."

Сеня задумался, и радость пробилась сквозь страх, как росток сквозь землю.

- Молитва! - воскликнул он. - И любовь к Богу!

Ангел кивнул:

- Верно! Прошепчи 'Отче наш', и увидишь.

Сеня закрыл глаза и начал: "Отче наш, иже еси на небесех! Да святится имя Твое..." Слова текли, как ручеёк, смывая тени. Цепи на руках зазвенели и растаяли, как воск от свечи. Лешонок взвизгнул: "Ай, жжёт! Этот свет - моя слабость!" - и его фигура съёжилась, превратившись в чёрного ворона с цепями на лапах. Он вспорхнул и улетел в далёкую тень, бормоча: "Я вернусь... когда забудешь..."

Мир вокруг изменился снова. Деревья выпрямились, их ветви стали мостами света, ведущими к небу. Река заискрилась чистой водой, где плыли рыбки с крылышками ангелов. Часы на ветвях оживились, стрелки побежали вперёд, обещая: "Время вернётся, но ты мудрее!" Сеня встал, и Ангел обнял его:

- Видишь, милый? Духовный мир - как большой сад. В нём есть цветы радости, но и колючие кусты обмана. Лешонок - страж теней, он крадёт у тех, кто ищет лёгкий путь. Но Бог дал нам ключ - молитву. Она открывает двери в настоящий рай, где нет таяния, только вечный свет.

Они пошли по тропинке, что вилась как золотая нить. По пути Ангел показывал чудеса: холмы, что плавно изгибались, как спины дремлющих слонов, облака в форме сердец, капающие радугой, и птицы, чьи перья пели псалмы. Сеня чувствовал, как страх уходит, оставляя место теплу.

- А что, если я снова встречу Лешонка? - спросил он, сжимая руку Ангела. Такая она была мягкая, как пух бабушкиной подушки. - Сердце опять заболит?

Ангел погладил его по голове:

- Тогда вспоминай: истинная радость - не в грибочках, а в добрых делах. Поделись пирожком с другом, помоги маме - и лес станет твоим союзником. А я всегда рядом, шепчу в ушко: - Не бойся!

Вдруг тропинка вывела к огромному озеру - не простому, а такому, где отражение было живым. В нём Сеня увидел себя: сначала - заплаканного, в тенях, потом - сияющего, с крыльями из света.

- Это ты, - сказал Ангел. - Духовный мир отражает душу. Когда ты веришь, он расцветает.

Сеня засмеялся, и смех его эхом разнёсся, превращая тени в бабочек.

Наконец, они вышли к опушке. Солнце садилось, окрашивая небо в цвета сказки: розовый, как щёки мамы, и фиолетовый, как сумерки. Дом Сени светился в отдалении, из трубы вился дымок, пахнущий хлебом.

- Спасибо, Ангелочек! - Сеня обнял его, и слёзы теперь были радостными. - Я понял:чудо - в сердце, с Богом."

Ангел кивнул:

- Иди, рассказывай друзьям. Пусть знают: лес тайн полон опасностей, но свет молитвы - сильнее всего.

Сеня побежал домой, босиком по траве, что теперь казалась мягче ковра. Мама встретила его у калитки:

- Где ты был, солнышко? Ужин стынет!

Он обнял её крепко-крепко, чувствуя, как сердце поёт.

- Мамочка, я в сказке был! Там таяли часы, и тени пугали, но Ангел спас меня молитвой!

Мама улыбнулась, поцеловала в макушку:

- Слава Богу! А теперь садись, кушай кашу с мёдом. И помни: настоящие приключения - с верой.

С той поры Сеня изменился. Он бегал по лесу смелее, но всегда с крестикомна груди и молитвой на устах. Дети в деревне собирались у него на байки: "Расскажи про тающие деревья и светлого Ангела!" А Сеня смеялся: "Не верьте Лешонкам с грибочками! Лучше - в церковь с цветами, где поют ангелы и мир сияет по-настоящему!"

А в церкви, под сводами, расписанными ангелами с золотыми крыльями, Сеня зажигал свечку и шептал: "Господи, спасибо за сказку жизни!" И мир вокруг становился объёмнее: небо - шире, река - глубже, а сердце - полным радости, что не тает.

И если ты, маленький читатель, услышишь шёпот в лесу, помни: проверь сердце - там ли свет? И тогда никакие тени не страшны.

СКАЗАНИЕ О ВЕЛИКАНЕ АМИРАНИ

В высоких горах, где орлиные гнезда качаются на горных ветрах, а снежные вершины целуют самые смелые облака, стояло маленькое селение. Домики там были сложены из дикого камня, будто ласточкины гнезда, прилепившиеся к скале. Жила в том селе девочка по имени Лиа. Ей было семь лет, и сердце у нее было такое же чистое, как вода в горном ручье.

Лиа любила подолгу смотреть на Большую Спрею - так называли самую высокую и суровую вершину, что подпирала небо. Но с некоторых пор вид на нее закрывала другая, странная гора. Она была не остроконечной, а округлой, похожей на спящего великана, укрывшегося стареньким, потертым на плечах, плащом из мхов и карликовых сосен. Взрослые говорили, что гора эта всегда тут стояла, но Лиа почему-то не верила. Она чувствовала, что у этой горы есть тайна.

Однажды поздним вечером, когда солнце уже спряталось за горны хребтом, окрасив небо в цвет спелой ежевики, Лиа пошла искать свою заблудившуюся козочку Белянку. Она зашла дальше, чем когда-либо, в ущелье, которое называли Каменным Горлом. Там всегда было темно, сыро и дул пронизывающий ветер.

Вдруг она услышала тихий стон. Он был таким низким и глубоким, что его скорее можно было почувствовать ногами, чем ушами, - земля слегка вибрировала. Лиа осторожно пролезла через завесу дикого винограда и замерла.

Перед ней, прислонившись к скале, сидел Великан. Он был не просто большим. Он был огромен, как холм. Лицо его, изрезанное морщинами, похожими на высохшие русла рек, было печальным и усталым. А в плечо ему, прямо в живую плоть, впился огромный ржавый крюк, от которого тянулась тяжелая, темная цепь. Звенья ее были толще, чем стволы столетних дубов, и каждое было покрыто странными, колючими письменами, которые светились тусклым, злым светом.

Великан медленно повернул голову. Глаза его были цвета горного тумана.

- Не бойся, дитя, - голос его пророкотал, как подземный гром. - Я не причиню тебе зла. Меня зовут Амирани. Я прикован здесь за то, что хотел принести людям свет.

- Кто... кто так с тобой поступил? - прошептала