Критика платонизма у Аристотеля - Алексей Федорович Лосев

χρωμα), потому что эта вот видимая им краска есть краска [вообще]; и то, что видит грамматик, эта вот альфа, есть альфа [вообще]. Поэтому, если принципы должны быть общими, то и [зависимое] от них, [хотя бы и данное в чувственном], должно быть общим, как это имеет место и в доказательствах [165]. А если так, то – и не будет ничего отдельного от вещей, и не будет никакой [только единичной] субстанции; но ясно, что знание в одном отношении относится к общему, в другом – не относится [166].

«МЕТАФИЗИКИ» АРИСТОТЕЛЯ КНИГА XIV

1. Вечному не свойственны противоположности.

Итак, столько да будет сказано об этой субстанции. Все же [однако] признают принципы противоположными, как и в физических вещах [1], так и одинаково относительно неподвижных субстанций.

1.

Если не может быть ничего более раннего, чем принцип всего, то, надо полагать, невозможно, чтобы этот принцип был принципом как нечто другое, [т.е. как принцип противоположный чему-то другому] [2], как если бы, напр., кто-нибудь сказал, что белое есть принцип не постольку, поскольку оно – другое, [т.е. противостоит другому, указывает на нечто другое], а поскольку оно [именно] белое, но что оно, однако, существует [только] в субстрате и есть белое, [только] когда оно [указывает на] нечто «другое» [3]. Ведь последнее [субстрат] будет [тогда] раньше [самого принципа белого]. Однако, из противоположностей, как некоего субстрата, [по учению платоников], происходит все. Стало быть, надо, чтобы это [субстрат] было максимально налично в противоположностях, так что всегда все противоположное находится в субстрате и никоим образом не отделено [от него]. Но как и оказывается, ничто не противоположно [по своей] субстанции [4], да и рассуждение об этом свидетельствует [5]. Стало быть, ничто из противоположного не является воистину принципом всего, но [этот принцип] – другой [6].

2.

а) Они же делают другим [членом обеих] противоположностей материю [7], [а именно] одни – Неравное для Единого [как] Равного, так что оно является природой множества, другие для Единого [делают материей само] Множество. Именно, числа рождаются у одних из Двоицы Неравного, [или] Большого-и-Малого, у другого же – из Множества, но и у тех и других – при помощи субстанции Единого, потому что также тот, кто называет Неравное и Единое элементами, а Неравное – Двоицей из Большого-и-Малого, тот считает одной вещью Неравное и Большое-и-Малое и не различает того, что [они – одно] по смыслу, и не [одно] – по числу [8].

b) Однако, они также не правильно определяют принципы, которые у них называются элементами, если одни [из них] называют Большое-и-Малое рядом с Единым (эти, [стало быть], три элемента чисел: два – как материю и один – как форму (μορφην)), другие же – Многое-и-Немногое на том основании, что Большое-и-Малое по своей природе более свойственно [телесной, геометрической] величине, и, [наконец], третьи – более общее, [состоящее] над этим, [а именно,] Превосходящее-и-Превосходимое. Никакой из этих [взглядов] не отличается [от другого] в отношении тех или иных выводов, а [отличается] только в отношении логических трудностей, которых они стараются избегать в виду того, что и сами они пользуются логическими доказательствами. Кроме того, с одним и тем же основанием можно во всяком случае утверждать, и что Превосходящее-и-Превосходимое есть принципы, но [не принципы] – Большое-и-Малое, и – что число [происходит] из элементов раньше Двоицы, – потому что то и другое [Превосходящее-и-Превосходимое и число] более обще. Исходя же из своей точки зрения, они одно утверждают, а другое – нет.

c) Одни, далее, противополагают Единому «Различное» и «Иное», другие – [противополагают, как сказано], Множество и Единое.

d) Если, как они хотят, сущее [должно состоять] из противоположностей, а Единому или ничто не противоположно или, если уж, стало быть, действительно [так] должно быть, то [противоположно] Множество, Неравное же – Равному. Различное – Тождественному и Иное самому [одному], – то, конечно, больше всего придерживаются некоторого [правильного] мнения те [из них], которые противополагают Единое Множеству, однако, даже и они не достаточно основательно, потому что [тогда] Единое было бы малочисленно, [мало, а не едино] (раз Множество противолежит малочисленности, а многое – малочисленному) [9].

3.

a) Ясно, что Единое обозначает [на самом деле только] меру. Именно, во всем есть нечто отличное [от него] в качестве субстрата, [для которого оно и есть мера], – как напр., в музыке – четверть тона, в величине – вершок или фут или что-нибудь подобное, в ритмах – такт или слог. Подобным же образом и в тяжести есть определенный вес, и точно также и во всем; в качествах – нечто [одно] качественное, в количествах – нечто [одно] количественное, [определенное количество как мера].

b) При этом мера неделима, по виду ли, в отношении ли восприятия, так как данное Единое не есть само по себе субстанция. И это – основательно, потому что Единое обозначает меру некоторого множества, и число – измеренное множество и множество мер. Поэтому и [вполне] правомерно, что Единое не есть число [10], как и мера ведь не есть меры, [т.е. множество мер], но и мера и число есть принцип.

c) Необходимо, чтобы в качестве меры было нечто одно и то же присуще всем [измеренным вещам], как напр., если мера – лошадь, [т.е. если сосчитываются лошади], то она относится к лошадям, и, если человек, – к людям [11]. Если человек, лошадь и бог [есть измеренное, то мерой будет], пожалуй, «живое существо», и число их будет живыми существами, [т.е. будет числом живых существ]. Если же [счисляется] человек, белое и идущее, то [скорее получается единичность и] меньше всего получится число для этих вещей, вследствие наличия всех [этих признаков] в одном и том же по числу предмете, все равно, будет ли [такое] число числом этих родов или [числом] какой-нибудь другой подобной предикации [12].

4.

a) [Принимающие, далее], Неравное как нечто единое, [как одно понятие, равно как и] [13] создавая Неопределенную Двоицу [из] Большого-и-Малого, слишком уже удаляются в своих высказываниях от допустимого и возможного, ибо это, скорее, есть [страдательные] качества и акциденции, чем субстрат, для чисел и величин («Многое-и-Немногое» – для числа, «Большое-и-Малое» – для величин), – так же, как [можно им приписать] четное и нечетное, гладкое и шероховатое, прямое и кривое [14].

b) Далее, сверх этой ошибки, Большому-и-Малому и всему подобному необходимо быть в отношении к чему-нибудь, а

1. понятие отношения наименьше из всех