Перегрины. Правда за горизонтом - Василий Кленин

– К тебе пришел вождь, – вежливо остановил сына Валер.

– Да, – стушевался Валетей. – Коцапалли уже видел наше каноэ, и оно его восхитило. Он начал расспрашивать меня о нашей державе. Я отвечал уклончиво и с преувеличением. Рассказал, что портойев – многие сотни, что живем мы на десятке островов, знаем истинного бога ЙаЙа и сына его Исуса. Вождь спросил, тот ли этот бог, что ведает штормами и землетрясениями. Я сказал, что наш бог ведает всем в этом мире. Коцапалли поцокал языком, но дальше о боге спрашивать не стал.

Я тоже спрашивал его и узнал, что это селение – одно из многих. И на север, и на юг по берегу живут сибонеи… Кажется, сибонеи. Так я и не понял, кто кори, а кто сибонеи. Сколько всего их, неизвестно. Но Коцапалли показал мне все пальцы обеих рук и сказал, что деревень больше. В каждой – свой вождь. На острове Капачин живут люди моря. Их немного – то ли две, то ли три общины. Но они постоянно приплывают на Землю – кори зовут свою страну просто Земля – и хотят прогнать местных жителей. Я спросил у вождя, неужели тут так мало земли и так много людей, что чужакам негде поселиться? Много, ответил мне Коцапалли, он сам никогда не видел западного края их Земли. Но люди моря не будут жить рядом с ними, добавил вождь.

По красно-черным сиденьям отцов прошелся шепоток – дикарский вождь не знает края своей земли!

– В тот раз Коцапалли рассказал мне и о жителях гор. Они точно не кори и не сибонеи. Всё, что правитель говорил о них, было пропитано лютой ненавистью. Хаттабеи прячутся в пещерах и расселинах. Их трудно увидеть, но иногда дикари спускаются со своих гор и воруют детей или даже взрослых. Если с людьми моря сибонеи могут торговать и даже брать девушек в жены друг у друга, то любого хаттабея при встрече требуется убить на месте, – Валетей сделал паузу.

– Они людоеды.

Портойи перекрестили лбы. Вторая заповедь Исуса после «не убий» была – «не поедай человечину». Даже бьорги, забывшие истинного бога, чтили этот закон. Не были людоедами ни макатийцы, ни летапикцы. Про ферротов ничего нельзя знать наверняка, но никто не слышал о том, чтобы они промышляли человечиной. На Прекрасных островах людоедство было под запретом.

– Я несколько дней гулял по деревне. Сибонеи, вычистили участок прямо возле ручья, где и поселились. Они даже мылись в ручье. У них нет никаких выдолбленных в скалах водохранилищ – воды в избытке весь год. А какие там растут деревья! Прямо возле селения рос прямой и стройный гигант в два обхвата. Кори рассказали, что у него пушистые семена – ими можно набить кожаный мешок, и тот будет на воде держать лучше пузыря с воздухом. Мой родич Пуаблий, когда оправился от раны, вышел из хижины, увидел его и просто обомлел. Ходил вокруг да около, ковырял кору ножом, щупал древесину. А потом стал умолять Коцапалли разрешить ему срубить это дерево для каноэ. Вождь был в недоумении – оказывается, кори не умеют рубить такие могучие деревья. Пуаблий нашел местных мастеров по камню и уже на следующий день научил их делать каменные топоры. Почти день ушел на то, чтобы срубить гигант, еще день обрубалось всё лишнее, и когда я увидел заготовку – ахнул! Она была вдвое длиннее нашего каноэ, а наше каноэ было самым большим на Суалиге! А мой родич хромал вокруг нее на костыле и бурчал что-то: «Ну, если оно поплывет – мы всем нос утрем».

Коцапалли приходил ко мне каждый день. Он задавал много вопросов, часто переспрашивал, потому что не мог поверить во многое из того, что я ему рассказывал. Однако деяния Пуаблия во многом помогли побороть его недоверчивость. Мой родич научил их делать топоры, потом он начал делать новые инструменты – долото, сверлильный шип, нож-пилку. Он научил, как с помощью катков дотащить тяжеленную заготовку к морю. Кори полюбили моего родича, – улыбнулся Валетей. – И ко всем нам стали относиться с еще большей теплотой. Мы с Опеньей показали, как плести корзины. Кори уже умели плести грубые циновки, а вот до корзин не додумались.

Но я хотел рассказать о Коцапалли. Я тоже мучил его вопросами, почти все они были о Земле, ее богатствах и – главное – о ее пределах. Наконец, вождь устал и воскликнул: «Никто не ведает пределов Земли! Но, если ты так хочешь, ты узнаешь о ее пределах много больше, чем многие жители этой страны. Завтра наши молодые ребята отправятся к Хоц-Клалац. Это гора в трех днях пути от деревни. Ты узришь нашу Землю».

Глава 16. Новый страшный ветер

Имя: Сервий Клавдион. Место: остров Вададли

Сервий продрог. Ветер донимал его, лез к самым костям – старческим хрупким косточкам, которые тряслись в дряблом кожаном мешке, коий все с почтением именовали Бессмертным Клавдионом. Ветерки дули всегда, но какими слабыми они были! Вот молодые семьи, у которых мало женщин, мало слуг, а добыть всё это негде. Их голод и жадность могли привести к непоправимому. Но Сервий легко останавливал этот ветер, самых непокорных еще десять лет назад разослали по мелким островам. Гранум был придуман не только для того, чтобы разнести зерна портойского народа, как куриные яйца в разные корзины. Сервий продавил этот закон, чтобы спасти Рефигию Ультиму от бунта незнатных семей.

Был ветер чернявого Кабалуса. Несмотря на внушительные габариты тот был миролюбив и хотел, чтобы портойский народ ушел прочь от моря и всех его обитателей: диких и разумных. Он хотел лишь возводить гряды под ячмень, собирать пальмовые плоды и разводить кур. В разной степени к клану Мехено прислушивались около десятка семей. Этот ветер был даже полезен, но, главное, не давать ему силы – полная изоляция от мира не приведет к добру, сделает портойев беззащитными и не готовыми к удару. Так что Клавдион не душил этот ветер, но держал его в узде.

Последние годы всё сильнее задувал ветер молодого Принципа. Мальчишка Корвал жаждал чего-то великого. Он еще сам не знал чего, и пока