Оракул - Яков Барр

Рука прикоснулась к плечу Клеща, тот исчез, та же участь ждала и его отрубленную голову. Так же мы справились и с тремя другими мертвыми бандитами. Я еле успел остановить руку, когда там потянулась к еще живому Янке. Что-то он, кстати, долго отдыхает, накачали его что ли чем-то?

Глава 18

Убедившись, что пульс у Янко прощупывается, я набрал его дядюшку.

— Твой племянник со мной. Не сказал бы, что здоров, но жить будет, особенно если, не мешкая, оказать ему медицинскую помощь.

— Скажи, где он, я пришлю врача.

— Сейчас скину адрес. У меня, в связи с этим, есть маленькая просьба. Как у вас в таборе с клинингом?

— Нужно забрать тела? — слишком быстро догадался барон.

— С трупами я сам разобрался. Не спрашивай, как. Я сделал все тихо, но помещение, в котором я нахожусь, залито кровью. Можно ли здесь все помыть?

— Я все устрою. Спасибо, бхут.

В ожидании цыганской делегации я осмотрел дом, который, на минуточку, должен стать моим. До сих пор мое знакомство с ним проходило в нездоровой спешке. Убийства, знаете ли, здорово отвлекают от созерцания.

В приемной я заметил внушительного вида кофейный автомат. В шкафчике по соседству нашелся и симпатичный фарфоровый сервиз. Вряд ли его принес с собой Клещ, значит это — овечье наследство. Я приготовил себе чашечку эспрессо, потом еще одну.

Подумал, что сгинет это богатство в аду неизбежного ремонта, дал команду воровской руке и в ее тайнике исчезли и автомат, и сервиз. А затем я подумал и отправил туда же и мешочек с кофейными зернами. Не от жадности, не подумайте плохого, я просто хотел провести эксперимент, как будут себя чувствовать в кармане продукты питания. Если предположить, что там нет ни пространства, ни времени, то с ними вообще ничего не должно произойти. Но проверить надо. Протез скромно промолчал, ему-то кушать не хочется, из хозяина соки сосет. «Кто из кого сосет», — проворчала рука.

Я вновь попытался привести спасенного юнца в чувство, но опять не добился успеха. Ну и ладно. Моя работа выполнена, здоровьем пациента пусть занимаются специально обученные люди. Эти молодцы подъехали на карете скорой помощи, погрузили Янко, мгновенно утыкав его капельницами и напялив кислородную маску. В парня сразу же мертвой хваткой вцепилась заплаканная чернявая девица, она забралась с ним и врачами в кузов скорой.

Медиков сменила бригада женщин с тряпками и швабрами. От вида крови они в обморок не падали. Я оставил дом на попечение этих милых женщин, а сам отправился в «Ласточку». По дороге я решил заехать за своей машиной, оставленной на приличном отдалении от места стрелки. Да, мне тогда пришлось изрядно прогуляться, но в хорошую летнюю погоду да по лесу это было одно удовольствие.

Эдельвейс я оставил на крохотной стоянке возле съезда на проселочную дорогу, как раз и ведущую на смотровую площадку, облюбованную любителями шашлыков и стрелок. Я припарковался рядышком, вышел, потянулся, разминая немного затекшие от сидения в машине мышцы. Неожиданно я услышал стук, доносившийся из багажника. У меня же там сладкая парочка заныкана, а я совсем про нее забыл. Проснулись деточки!

Я вытащил их, в силу сложившихся между нами традиций, за шиворот. Они мешками с трухой рухнули на потрескавшийся асфальт.

— Ну и что с вами делать? — спросил я, скептически глядя на пленников. — Повезло вам, забыл я про вас, когда ваших дружков зачищал. Исправить упущение?

Бандиты под моим скептическим взором нервно заерзали на асфальте. Мелкий попытался что-то возразить, но из его пересохшего горла вырвалось только слабое шипение.

— Понять и простить? — переспросил я хрипуна.

Тот отчаянно закивал, активно соглашаясь.

— Ладно, будем считать, что сегодня провидение на вашей стороне. Катитесь из города и вообще из губернии. Увижу еще раз — не пощажу! И лучше поторопитесь! А то цыгане — народ злопамятный. Поймают — отрежут что-нибудь важное.

Кажется, мелкий ожидал, что я протяну ему руку и помогу встать. Наивный, максимум, чем я мог ему помочь, это пинками отогнать от машины, к которой он прислонился. В итоге проныра оперся на своего друга и с горем пополам попытался сесть за руль. Этого я, конечно, позволять не собирался. Оттащил дурачка за многострадальный ворот от заветной дверцы.

— Куда! Автомобиль я оставляю себе как трофей и возмещение ущерба. Топайте на север, там при заправке есть автобусная остановка.

Страдальцы заковыляли под шоссе в даль светлую. Я дождался, пока они скроются за горизонтом, и на любимом Эдельвейсе поехал в санаторий к девушкам.

Я намеревался только лишь немного побеседовать с Надей, ну и пообедать, конечно, а то я, пока устраивал резню, порядком проголодался. Как случилось, что я оказался в постели сразу с Надей и ее двумя подругами-блондинками, понятия не имею.

Когда активная часть нашего «совещания» закончилась, девушки стали одеваться, что тоже само по себе очень красивое зрелище, особенно когда модели тебя немного поддразнивают и принимают разные соблазнительные позы. У меня-то процесс натягивания костюма происходит по-военному быстро. Сорок секунд и команда «форма одежды номер три» выполнена. Кстати, я конечно же успел переодеться в «цивильное» прямо на стоянке в лесу.

Мы спустились из номера в ресторан, где мне очень шустро и с заметным уважением накрыли стол. Блондинки, поняв, что мне надо поговорить с Надей, испарились по дороге.

— Помнишь, как вы с Цитрамоном обсуждали дробовик? — спросил я ее.

Надя поежилась.

— Забудешь тут.

— Держи ухо востро. Держи на быстром доступе и мой номер, и Треплова. Выбери нескольких боевитых и смышленых девиц, у них должно быть оружие под рукой.

— А что случилось? — забеспокоилась девушка.

— Пока ничего, но птичка на хвосте принесла, что всякие нехорошие люди могут устроить провокации. Не факт, что это коснется именно вас, но и не факт, что не коснется.

Надя накрыла мою руку своей.

— Расскажи мне, что происходит, пожалуйста! Это райское место, где ты нас поселил, может оказаться роскшной ловушкой, если мы не будем понимать, что к чему.

Я подумал и решил, что таить суровую реальность смысла нет, да и права она, я ведь приперся специально, чтобы предостеречь ее. И зачем тогда играть в молчанку?

— В вашем славном Гречине сейчас вообще нет организованной преступности, никакой. Это вакуум, который попытаются заполнить те, кто вел с Овсовым дела раньше.