НедоСказанная Аксиома или Житие не святого, но Духовного - Леонид Духовный

Правда, есть такая сентенция: пиши только о личном, об общественном напишут в газетах. Возможно, но ведь угол-то зрения газеты тоже личностный, журналистский! К тому же, как заметил классик: нельзя жить в обществе и быть свободным от него.

Без сомнения, будут правы те, кто посетует, что мои заметки осовременены. Но объективно — невозможно писать о прошлом, не думая о настоящем. Волей-неволей ты — человек своего временного отрезка и его психологии... Однажды на семинаре в Стэнфордском Университете, парируя настойчивые экивоки моего оппонента на мифические Законы Истории, я в пылу спора резко возразил: разве мораль — фундамент Истории, скажем, времён Римского права приемлема в ХХ–XXI веках?! Жизнь — не ноты, у неё законы отсутствуют!

…Расплескалася в улочках окрестных

та мелодия, а поющих нет..»

                                    Б. Окуджава.

Смею предположить, что и нижеследующие события, скорее всего, я представлю не в вековом естественном освещении, а, пожалуй, в своей собственной лазерной композиции и, безусловно, с элементами личностных эмоциональных вспышек...

И ещё одно замечание: я рос и воспитывался в послевоенное время, т. е., когда стало возникать, по утверждению историков, гражданское общество, в конечном итоге победившее военный коммунизм 20—30-х годов. Может, это как-то объяснит бесшабашность некоторых моих поступков. В гражданском обществе по определению люди делают то, что их не заставляют. В идеале, конечно.

***

Москва,1985 год. Генсек Михаил Горбачёв провозглашает новое магистральное «мышление»… Киев, с его великой европейской культурой, но и с невероятно замшелыми «керівниками». Они добре приспособились, сибаритствуют себе в своём развитом социализме, а тут, вставайте — мышление? Дудки — может, у них там, во всесоюзных столицах, и перестроечно-магистральный зуд, но наш украинский, родной, «наш бронепоезд стоит на запасном пути». «Побрежнему» веселится Politguardbody — Комитет Госбезопасности (как его тогда окрестили — Комитет Глубокого Бурения): активно разгоняются собрания инакомыслящих, привычно преследуются несанкционированные творческие и другие объединения. Отправленная малой скоростью «Инструкция властям на местах: чем думать и как бдеть по-новой» запаздывает. Всё идёт по давно продолбленному «судьбоносному» пути. Строго отслеживается беззаветная преданность компартии и, главное, членам её ЦК. Лекторы общества «Знание» обрабатывают мозги, чем им выдают в местных райкомах.

Да что там лекторы! Сам «генерал-надсмотрщик», председатель КГБ Украины, а впоследствии и всего СССР, т. Федорчук В. В., «пошёл в народ» и выступает в крупнейших НИИ Киева, доверительно информируя «гнилую» интеллигенцию о заговорах и происках империалистов, самостийников, разных прочих сионистов, где, по высокому мнению всесильного партайгеноссе, я фигурирую как «редиска», или, говоря жестче, эдакий «бугор в законе» — резидент агентуры влияния сионистского Израиля и украинских националистов (???!), тайно внедрённой «во всё прогрессивное человечество»?!

Де нема нас тількі в міре:

І в Торонто, і в Каїрі,

В Нікарагуа, в Зімбабве,

На Гавайськіх Островах...

            Из сатиры Игоря Семененко

[Из Википедии: Федорчук Виталий Васильевич. С 18 июля 1970 г. председатель КГБ Украины, затем СССР. Позже Указом Президиума Верховного Совета СССР был назначен министром внутренних дел СССР. На этом посту прославился беспрецедентной по жестокости чисткой кадров, превратившейся вместо увольнений скомпрометированных сотрудников в компанейщину. Отличался грубостью и хамством в общении с подчинёнными, отсутствием принципиальности...]

Я от души посмеялся с коллегой по Дому Учёных АН УССР, сообщившем мне о такой «бузе». (Это был уникальный кардиохирург, доктор медицины Леонид Федорович Никишин, одним из первых в мире осуществивший операцию на сердце без вскрытия грудной полости. В сентябре 1992 года, провожая меня в Америку, на вокзале, он заговорщически подмигнул: «Ты — вот он, после всего, жив-здоров, слава Б-гу, а куда девался тот центурион Федорчук?!»)...

Но тогда смеялся я-то напрасно: оказалось, что для филологов от ГБ бард и сионист — синонимы! Да, я был бардом, неформальным лидером движения КСП на Украине, да — восхищался возродившейся и гордой страной?! Но почему — диссидент?! Не потому ли, что он, т. е. я, как шутили ребята, — древнеславянский еврей, а господам-товарищам не просто разобраться, где «пианист Сердюк, а где сионист Пердюк». Забавно? Но оказалось, что забавного здесь было меньше всего...

28 мая 1985 года в республиканской газете «Молодая Гвардия» (тираж в то время — 2 млн. экз.!) появилась статья «Барды» с многообещающим подзаголовком: «Кто они такие певцы?? Музыканты? или ремесленники от музыки!» (Текст — в оригинальной пунктуации!). Приведу только первый абзац статьи на русском языке. (Как забавно выглядит он в наши дни, будто написан героем Михаила Зощенко!)

«Сегодня, наверное, нет вида искусства популярнее музыки. Она всегда с нами. И влияние её на нашу жизнь возрастает (здесь и далее подчёркнуто мной. — Л. Д.) Музыка и мораль (каково, а?!!! — Л. Д.), музыка и духовные ценности человека (???) и, наконец, самое главное: музыка и идеология (уф, добрались таки!!! — Л. Д.).

А при чём здесь, вообще, аматорская музыка?! У поющих поэтов главное — стихи, а музыка — только интонирование. Смешно, но в статье ни слова о музыке, «до якої байдуже», а только о крамольных мыслях бардов...

Простая песенка Булата

Всегда со мной.

Она ни в чём не виновата

Перед страной.

                                          Е. Евтушенко

Далее на полстраницы страстно доказывалась вредоносность вольной песни, в отличие от разрешённой, которая «всё выше, и выше, и выше»! А дирижёром, негодяем эдаким, выполняющим заказы ФБР (???) и ЦРУ по распространению «оружия массового идейного поражения» — песенок, есть некий сочинитель Леонид Духовный, к тому ж Ведущий киевского КСП «Костёр» со товарищи. Почему молчит коллектив института, где работает этот враг народа?! Почему терпит инакомыслие?..

На следующий день после выхода статьи, утром зав.отделом кадров по телефону попросила зайти к ней в кабинет. Кадровичка была милой женщиной, лишь недавно переехавшей вслед за военным мужем из вольного Владивостока в наш зашнурованный Киев и, в принципе, случайно попавшей в номенклатуру. Она, не скрывая ужаса, чуть ли не заикаясь, сообщила мне требование некоего высокого лица явиться к двум часам дня к нему в Республиканский КГБ и дала его телефон. Я тут же позвонил «лицу» и сказал, что сегодня не приеду, так как работы — по горло. В ответ услышал, во-первых, угрозу доставить меня под конвоем, а во-вторых, пусть