НедоСказанная Аксиома или Житие не святого, но Духовного - Леонид Духовный

Прошло минут пять, когда ко мне подскочил высокий, весьма худой парень, сглотнул слюну и спросил:

— Вы — Леонид Духовный? — добавив: — Меня Кужелиха попросила встретить вас и занять до вечера. Идёмте — на площади нас ждёт авто.

Уже в машине он предложил «шефу» заехать к Васе (имён, каюсь, не помню, потому они тут будут весьма условными) за самогоном — времечко было строго антиалкогольным. Обернувшись ко мне, он неожиданно произнёс, легко и естественно перейдя на «ты»:

— Рыбу умеешь жарить? Понимаешь, мне сегодня принесли карпов свежевыловленных, а кроме этого, в доме ничего нет, да и на кухне никого — жена с сыном уехала погостить к тёще, а я науке готовить так и не сподобился.

— Мука, яйца, лук, подсолнечное масло-то есть? — поинтересовался я.

— Наверно, да поскребём по сусекам, — был ответ.

Подъехали к «Васе». Какой-то типично заводской «поселковой архитектуры» трёхэтажный барак. Поднялись по скрипучей деревянной лестнице на последний этаж и постучали в струпчатую коричнево-бурую дверь. Долго ждали. Наконец, щёлкнул входной замок и на пороге появилось в трусах и майке заспанное существо, произнеся что-то типа, ну, кто это в такую рань, да ещё в субботу, ломится в квартиру?! Увидев моего гида, осклабился и пригласил его и меня во внутрь. Я вежливо отказался и вышел на улицу. Минут через 10 к нам с шофёром спустился весь сияющий добытчик, с трёхлитровой банкой первача....

Частный дом, к которому мы затем подъехали, стоял на дачном участке и скорей походил на хижину дяди Тома. Кухня размещалась тут же у выхода на улицу в летней застеклённой веранде. Я, отыскав всё необходимое, привычно, по походному, принялся за приготовление позднего завтрака. Через полчаса появился преобразившейся хозяин в представительском костюме, в белой рубашке и галстуке.

— Понимаешь, старик, я вообще-то не местный... А начал работать, тут в Запорожье, шофёром. Через несколько лет назначили завгаром. Ну, там, активничал. Четыре месяца тому избрали… Первым Секретарём Горкома Комсомола. Обещали в течение полугода дать квартиру в центре, а пока снимаю вот эту халупу.

Он рассказывал и при этом поглощал неимоверное количество овощей, хлеба, рыбы и, главное, стаканами вливал в себя местный алкоголь.

Мы хорошо(!) посидели, когда у калитки раздался автомобильный клаксон.

— О, это за нами», — слегка заплетающимся языком сказал мой новый приятель.

— Понимаешь, старик, сегодня, как раз, открытие футбольного сезона, и я на стадионе обязан толкнуть речуху! Ты уж мне, в случае чего, помоги. Лады?!

И мы двинулись в путь на «шикарном «Шевроле», типа «Запорожец». Проехав сквозь милицейские предстадионные кордоны, машина остановилась у самого входа на арену. Какой-то майор поспешно открыл дверцу нашей «кареты», отдал честь, помог выползти моему соседу и проводил нас в первый ряд центральной трибуны. Только уселись, как хлебосольный приятель, сказав — прости, уронил голову на моё плечо и мгновенно заснул.

Мне казалось спит он мертвецки, но, как только диктор по стадиону объявил, что слово для открытия футбольного сезона Второй лиги мастеров предоставляется первому секретарю горкома ЛКСМУ, мой сосед мгновенно вскочил, поправив галстук и отдёрнув пиджак, бодрым шагом, не отклоняясь ни на миллиметр от белой линии, разделяющей поле надвое, пошёл к центру, где уже стоял микрофон. Без бумажки, убедительно и призывно он минут 20 говорил о достижениях совейских людей в строительстве светлого будущего, о спорте, культуре и науке, где « ...мы делаем ракеты / И перекрыли Енисей / А также...».

Закончив «речуху», он под бурные аплодисменты тем же уверенным чётким прямолинейным шагом вернулся на трибуну. Едва успев сказать — «всё!» — снова рухнул на моё плечо, выдохнул перегар и... выключился. «Они» умели отыскивать кадры: этот был свой, настоящий, прирожденный партдеятель, вожак прогрессивных трудящихся, трибун, который может спать в президиуме с открытыми глазами!

Через полчаса — а матч уже бурно начался — подошла милая девчушка, и, тихо увела меня с собой...

...Да, моё плечо своим подменил шофёр, но, боюсь, что этого наш добрый Первый с бодуна даже не заметил ... Вот так…

Я думал, что сюрпризы на тот день закончились. Ан, нет. Перед началом Конкурса, в большом зале какого-то Дворца Культуры должен был состояться концерт знаменитого В. Туриянского. Но его московский поезд катастрофически запаздывал, и Саша Кужель вместе с Сергеем Кучмой, замолились — «выручай» и всучили гитару. Я долго отказывался, ссылаясь, что подменять в нашем деле вообще — моветон. А тут ещё и Володю Туриянского!!! Устоять перед «казаками-запорожцами», практически, нет никакой силы — вы же знаете! Это же знают турки, поляки, шведы и другие «азиопы». А я, что — сильнее?

Ссылаясь на неподготовленность, согласился всё ж только на одно отделение, а во втором — пусть отдувается «местная элита»… И начал со своих известных песенок. Наладить контакт с очень благожелательным залом было несложно. В финале, спел свою лирику, меня не отпускали, я не знал, как выйти из этого положения и за поддержкой обернулся к кулисам. Но помощь оттуда уже спешила сама: из-за портьеры на меня смотрело доброе улыбающееся лицо Владимира Львовича Туриянского — пока я пел, его скорый московский уже прибыл и, надо сказать, удачно и вовремя.

...Всё-таки Сергей Есенин прав: «И не нужно мне лучшей удачи...»

Глава 12

НЕУЖЕЛИ ЭТО БЫЛО?

ЭССЕ (КГБ)

Несколько определений:

Леонид Альтшулер: «Авторская песня — это музыкально интонированная... поэтическая речь». Почему оно (это определение) мне нравится? Потому что необходимым условием является наличие именно поэтической речи. А если будет попса или банальное графоманство, то нечего интонировать. Раз так, то к авторской песне это отнесено быть не может.

            Из интервью с А. Городницким

...Важная особенность… авторской песни — в её «вписанности» в русскую культуру в целом и в... коммуникативную культуру, в частности. Дело в том, что авторская песня — это форма проявления жанра общения по душам...

                        Из научной статьи

«…И привлек к себе массы социальных завистников, мечтавших «отобрать и поделить». Доктор Маркс придал этому желанию несбыточную легитимность. В его теории зависть стала моралью, насилие — свободой, а грабеж — справедливостью…»

Копель Маймон из статьи «Выбор и жизнь»

— Семён, что это у вас под глазом? Синяк?

— А пусть не лезут!

                  Из бытия нашего

Годы идут, эпохи меняются. Канут в Лету их