Михаил Горбачев: «Главное — нАчать» - Леонид Васильевич Никитинский

Анабасис (дорога домой и вверх)

В этой книжке я не стану рассказывать о деятельности Горбачев-фонда, с которым сотрудничал в процессе ее написания. Сделано, в том числе Раисой Максимовной, пока она была жива, много нужного и хорошего, но это уже другой хронотоп. В нем нас интересует только сам Горбачев, осмысливающий свой путь, проделанный до 1991 года, и диктующий свои воспоминания и новые мысли стенографистке Ирине Вагиной.

Рассуждая в начале книжки о «временах», которые «не выбирают», мы вспоминали стихотворение Александра Кушнера, но только первые его и наиболее известные строки. А вот последняя строфа:

Крепко тесное объятье.

Время — кожа, а не платье.

Глубока его печать.

Словно с пальцев отпечатки,

С нас — его черты и складки,

Приглядевшись, можно взять.

Поразительно, что Кушнер использует то же слово, что и Жиль Делёз в своих рассуждениях о времени: «складка». Время имеет не ровную, а такую складчатую форму, и мы чаще всего не видим того, что находится за складкой, не только спереди, но и сзади.

Горбачев говорит о себе: «Я продукт системы». Это не вполне верно: осмысливая собственный путь — иногда ошибок и подчас, вероятно, с ошибками, он сумел сделать главное после Кремля — перестал быть «продуктом» чего бы то ни было, вернулся к себе. На пресс-конференции 12 декабря 1991 года, через несколько дней после сговора глав республик в Беловежской Пуще, он не только рассказал журналистам, как ходил с женой в консерваторию на Густава Малера, чья музыка произвела на него огромное впечатление, но и подвел своего рода итог: «Я прошел через такой опыт, что считаю себя совершенно свободным». И позже: «Я — человек свободы» (не «продукт»!).

Это личная стенографистка Горбачева Ирина Вагина — наверное, один из самых близких к нему в конце жизни людей. Именно она записывала и расшифровывала все его последние статьи и книги. При ней он не стеснялся плакать, вспоминая Раису Максимовну, а она отказалась перейти в «Лукойл», где ей предлагали зарплату в несколько раз выше, осталась с ним до конца

2012

[Личный архив И. Вагиной]

На протяжении этих тридцати лет я общался с Горбачевым не близко, но нередко: пока хватало сил, он приезжал на все праздники «Новой газеты» и сидел с нами в редакции или в соседнем кафе. Старея, он начинал все больше говорить о здоровье, но никогда не производил впечатления сбитого летчика — человека разочарованного, завидующего и подавленного своей неудачей.

Маска двуличия, используемая «в системе» для защиты своей личности как средство, прирастала к лицу и часто становилась сутью. Почему с Горбачевым этого не случилось — вернее, что или кто убеждает нас в этом? Убеждает поздний, последнего издания Горбачев, который в документальном фильме о нем сидит в неуютной бетонной даче, «закрепленной» за ним в пожизненное пользование, и предается размышлениям в компании подкинутого ему кота Вильки. Он содрал с себя прирастающую маску, но это было, конечно, больно.

Ален Бадью, чью трактовку «События» мы часто использовали в этой книге, дает и развернутую философскую интерпретацию «анабасиса» — первоначально это слово было использовано Ксенофонтом в описании возвращения греческих воинов, застрявших на территории персов, на родину. Анабасис у Бадью — сложное движение назад к себе, но всегда через враждебную, опасную территорию и обязательно вверх и к морю. К свободе, короче говоря.

«Sic transit gloria mundi» — «Так проходит мирская слава». Эти слова повторяются при вступлении в должность каждого римского папы: все — тлен, и слава не исключение. После смерти Горбачева его дочь и сотрудники фонда не нашли на казенной даче ничего, кроме многочисленных портретов Раисы Максимовны и книг, даже кот Вилька незадолго до смерти хозяина попал под машину, но Горбачеву не стали рассказывать, чтобы не расстраивать: ушел — и ушел.

Мне выпало все. И при этом я выпал,

Как пьяный из фуры в походе великом.

Как валенок мерзлый валяюсь в кювете.

Добро на Руси ничего не имети.

(Давид Самойлов — однокашник и близкий друг Анатолия Черняева.)

На даче также было обнаружено несколько подаренных хозяину икон и экземпляров Нового Завета. Дочь Горбачевых Ирина передала их протоиерею отцу Алексею Уминскому, а тот, в свою очередь, — сотрудникам фонда и тем журналистам, которые были наиболее близки с Горбачевым. По мнению отца Алексея, которого я об этом расспросил, Горбачев, конечно, не стал православным, но размышлял о Христе, а кто из нас верующий и кто неверующий, о том известно только Ему.

Тем же из газеты, кто был приглашен, но не был близок с Горбачевым, достались обычные экземпляры Евангелий, но с закладками в тех же местах, где их сделал Горбачев, по дурной привычке сгибая страницы пополам. Одна закладка приходится на Нагорную проповедь («Не собирайте себе сокровищ на земле…»), а вторая сделана в послании апостола Павла коринфянам. Отец Алексей считает, что среди четырех оказавшихся выделенными таким образом страниц, читавший имел в виду следующее: «Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я — медь звенящая и кимвал звучащий. Если имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание, так что могу и горы переставлять, а не имею любви, — то я ничто».

Самый маленький блокнотик, в котором Раиса Максимовна записывала анекдоты про Горбачева. Может быть, из-за величины он куда-то завалился и не был ею сожжен вместе с письмами после путча 1991 года

[Архив Горбачев-Фонда]

Чета Горбачевых в Италии с Софи Лорен

1980-е

[Архив Горбачев-Фонда]

* * *

Хочется закончить книжку как-то весело, тем более что основания для этого всегда можно найти. Копаясь с помогавшими мне сотрудниками Горбачев-Фонда в его архивах, я натолкнулся на маленький блокнот, заполненный рукой Раисы Максимовны: «Анекдоты про Горбачева». Например: «А что, в Москве Горбачева поддерживают?» — «Нет, он сам ходит» (это, должно быть, год 1985-й или 86-й, когда еще жива была память о Черненко).

А вот анекдот еще брежневского хронотопа, который Горбачев наверняка знал (все его пересказывали). У армянского радио спрашивают (ну, например, в 1993 году): «А кто такой Брежнев?» Ответ: «Мелкий политический деятель времен Аллы Пугачевой». А вот вам фотография