Перегрины. Правда за горизонтом - Василий Кленин

позабыл, что значит быть Первым. Первые люди – это тибуроны против склизких медуз! Бьорги, конечно, не идеальны. Они забыли истинного бога, они жадны и хвастливы. Но они точно не трусы и никогда не бегут от схватки. Бьорги не станут выбирать союзника только за то, что тот сильнее. Когда наши главы раскроют им весь смысл происходящего – сотни могучих воинов с Примеры встанут с нами в один строй. Особенно, если мы пообещаем им все земли к югу от Примеры. Все.

– Пусть Исус услышит твои слова, – склонил голову ангустиклавий. Похоже, его въедливые вопросы уже закончились, пришла пора переходить к главному.

– Мы можем сколько угодно спорить о том, на что мы не сможем повлиять, – поставила женщина красивую точку. – Но мы оба здесь – на краю мира, а решать всё предстоит Совету. Думаю, твой дядя Кабалус и прочие советники справятся. Нам же стоит заниматься нашими делами.

Нефрим подобрался. Чутье у воина отменное.

– Глава Мехено через меня напоминает тебе о данном обещании. Настала пора избавиться от мелкого Протита, Нефрим.

– Мне его на бой вызвать, что ли? – буркнул воин.

– Если найдется достойный повод, то почему бы и нет, – снизила голос Прецилья. – Я уверена, ты сможещь выиграть бой с мальчишкой. Идеальным вариантом было бы убрать Протита чужими руками, но, мне кажется, в этом ты не очень силен… То ли дело, своими. Но смерть мальчишки не должна вызвать недовольства. Он не должен стать ни героем, ни мучеником. Скажи мне, ангустиклавий, кого, в случае чего, послушаются башенники: тебя или его?

– Меня, – сразу ответил Мехено. Затем подумал. – Конечно, зависит от того, к чему мы будем их призывать.

– Что это значит? – нахмурилась глава.

– Пользуясь твоим же примером, – прищурился великан. – Если я скажу воинам биться за Мабойю – они, конечно, послушаются не меня. Так понятно? Если мой приказ не будет откровенно беззаконным, они послушают меня.

– А вообще, как люди относятся к Валетею?

– Сложный это вопрос, – нахмурился Нефрим. – В общем-то, Валетей – неплохой руководитель, но авторитета у него нет. Что это за глава такой – даже детей еще не завел, всего одна жена. Примерно так все думают. Да и семьи тут собрались все разные – кто им Протиты! А в ходе обустройства всегда, конечно, возникают проблемы, трудности, неурядицы. Что-то решается, что-то – не очень, но всегда во всём народ норовит попрекнуть Протита. Мол, не доглядел, не уберег. Кто-то за глаза ворчит, кто-то – и в лицо.

– Не любят его, значит?

– Да, не совсем так. Ворчать ведь на кого-то надо, чтобы себя не обвинять. Протит для этого очень удобен – молодой, неавторитетный, не член Совета. Но за помощью всегда идут к нему, его приказы исполняют… Потому что они почти всегда разумны.

Прецилья смотрела на Нефрима и злилась. Ей на самом деле было плевать, как народ относится к Протиту. Она хотела понять, как сам ангустиклавий относится к управителю Порто Рикто. Чтобы понять, что сделает именно он, Нефрим: выполнит клятву, данную родному дяде, главе его семьи или послушается приказа мальчишки.

И не могла понять. Нефрим плохо скрывал свои мысли и чувства. Она явно видела, что в словах ангустиклавия сквозит уважение к мальчишке. Но, при этом он явно не считает его ни своим другом, ни соратником.

Ему неприятно говорить о Валетее!

Ох, как же с тобой сложно, Нефрим! Ты не можешь говорить о нем плохо, но и не хочешь хорошо. Что тут у вас произошло, на этой волшебной земле?

– Не он один может давать разумные приказы, – наконец изрекла женщина. – Уверена, многие могут заменить его. Более достойные, более верные всей Портойе, а не своим желаниям. Вот, например, ты, Нефрим, вполне можешь занять место Протита. Во многом.

– Занять место Протита? – воин вскинул глаза, и на миг Прецилья разглядела в них пламя какого-то безумия! Которое Мехено держит в глубине – но вот прорвалось. Она не понимала, что это, однако не стала отпускать открывшуюся брешь.

– Именно! Избавь державу от Валетея, найди удобный способ – и ты, несомненно, станешь гораздо более достойной его заменой.

Мехено молчал. На темном лице нельзя было ничего прочитать. Но руки выдавали его – здоровые кулаки постоянно сжимались и разжимались.

– Я понял тебя, уважаемая, – склонил голову великан. – И я сделаю это.

Считая разговор законченным, воин легко поднялся с циновки.

– Все-таки позови моего сына, – улыбнулась Прецилья. – Я действительно очень по нему соскучилась и хотела бы увидеть.

Мехено кивнул и ушел в сторону поселка. Женщина откинулась на подушки. Пока не проснется малыш, есть еще не меньше хоры покоя, которого матери так не хватало. Семья и слуги вокруг продолжали суетиться с выгрузкой и обустройством, но старались делать это потише, зная, какой гневной может быть недавно родившая глава семьи.

Она же не могла успокоиться. Выполнила ли она свою задачу? Не подведет ли Мехено? Он ведь даже не понимает, насколько важной фигурой стал Протит, правящий этим богатейшим местом. Он очень хорошо начал. И уже совсем скоро Порто Рикто может стать сильнейшей частью портойской державы. Каким оно будет? Если оставить мальчишку с его амбициями – это место станет кладбищем всего портойского. Семьи разрушатся, дикари вытеснят немногочисленных Первых. Этой земле будет плевать на истинный порядок, а вся власть сосредоточится в руках Протитов. Ведь тут и гадать не надо – Валер со всей семьей очень скоро приехал бы сюда и сгреб всю власть в свои цепкие лапы. Нужно было опередить выскочку. Прецилья сама вызвалась пожертвовать благополучной жизнью в столице, бросить всё – и всей семьей отправилась в рискованное путешествие. Ее семья вернет на эту землю дух Первых людей.

А Мехено нужно лишь убрать Протита с дороги. Справится ли? Вернее, захочет ли? Ох, не понравился Прецилье разговор с ангустиклавием. Как ни уверял Кабалус ее в верности племянника, она этого не почувствовала. Не понравился ей спор про летапикцев, не понравилось отношение Нефрима к Валетею. Одно хорошо – воин сам толком не понимает, чего он хочет. Не заметила в нем Прецилья цельности. Свой взгляд на всё имеется – не переспоришь. А вот к чему стремится Нефрим – он, похоже, сам не ведает.

И это надо использовать. А потом…

Навес накренился, сверху посыпались