Напарник обмену и возврату не подлежит - Лена Тулинова

Их Везунчик не видел. Он смотрел прямо перед собой. Этот, который сидел в голове, перестал захлёбываться и орать. Он медленно проявлялся над кроватью, и был это уже хорошо знакомый Гервасу стажёр Железной Феи.

– Чезаре Гатто, – вслух вспомнил Везунчик. – Питомец Ферры.

– Мы нужны Ферре, – сказал Гатто. – Вставай.

– Я пока не могу встать, – посетовал на свою слабость и бесполезность Везунчик.

– И даже не пытайтесь, – сердито сказал доктор, думая, что обращаются к нему. – После стольких дней в коме удивительно, что к вам вернулась хотя бы членораздельная речь.

– Что с Гатто? – спросил у него Везунчик. – Почему он призрак? Висит над кроватью… не видите?

– Не думаю, что с ним что-то случилось. А видения после комы – это, наверное, нормально, – начал отвечать женский голос, но вот Дженна встревоженно спросила:

– Матео, – она всегда так нежно называла его «Матео»! – Ты видишь призрака? Это точно наш Чезаре?

Гатто с печальным видом кивнул.

– Передай ей, что она в опасности, – приказал он. – Сюда едут убийцы. Они уже напали на машину Сарчинелли, где мы с ним и погибли. Они стреляли в Ферру и шефа. Сюда едут…

– Призрак Чезаре сказал, что сюда… едут убийцы. И… и что я нужен Ферре, – с затруднением, стараясь говорить как можно чётче, произнёс Везунчик. – Я не знаю, какого дьявола творится. Но на всякий случай послушал бы мальчонку.

– Матео, не ругайся, – с нежностью и тревогой сказала Дженна.

– А вот и Ферра, – произнесла та женщина, которую Мад никак не мог увидеть. – Эрми, что такое случилось?

– Все на пол. Заприте двери, – скомандовал тихий и почему-то страшный голос Феи.

Мимо Герваса прошли, оставив после себя пахнущий порохом и свежестью ветерок ещё на секунду. Ширкнули занавески, стало немного темнее. Только после этого ходячее невезение Везунчика уселось на край кровати. Железная рука сжала руку воришки, и он почувствовал боль – с замиранием сердца и радостью.

– Мад, я так счастлива, что ты вернулся, – по голосу не сказать было, чтоб там звучало счастье. – Мы только что потеряли двоих, так что если бы ты погиб, я…

– Не знаю, порадует ли Железную Фею… факт, что я теперь вижу призрака её Гатто, – проворчал Мад Гервас, не в состоянии вытереть выступившие на глазах слёзы. – Но он говорит ужасные вещи. Стрельба и покушения…

– Всё так, – ответила Ферра машинально, но тут же напряглась и сжала руку Везунчика ещё сильнее. – Гатто?

Ответить они с Чезаре не успели.

Автоматная очередь искрошила стёкла, разорвала занавески. Полетели в разные стороны пух из подушек и стеклянное крошево. Выругавшись, Железная Фея сдёрнула Везунчика с кровати под яростное и злое шипение доктора. Теперь все лежали на полу, а Гервас едва мог повернуть голову, как ему ни хотелось убедиться, что все живы.

Наконец, он сумел – и встретился с горящим взглядом Ферры.

– Не лезь под пули, – сказал с трудом.

Но она одними губами сказала:

– Я должна. Я – маг.

– Ты чувствуешь магию? – спросил из-за плеча Везунчика Гатто, и тут Ферра увидела его.

Откинулась назад, неудачно – ударилась головой о ножку кровати. И тут же ошеломлённо кивнула и заговорила, будто в бреду:

– Я чувствую магию. Кто-то навёл их сюда, кто-то нарочно поставил маячок. И машины наши тоже наверняка, и эта палата… Чёрт, чёрт… Но хотя бы управление полиции защищено от любых разрушений, даже магических…

Её взгляд метался, лицо было растерянным. Новая порция выстрелов пронеслась над головами, и Ферра словно пришла в себя. Глаза перестали блуждать по больничной палате и остановились на мальчишке Чезаре.

Везунчик уж думал, сейчас она расплачется или начнёт причитать, осознав гибель напарника, но во взгляде Эрманики огонь быстро превратился в холодную сталь.

– Вылетай наружу и осмотрись, Чезаре. Я знаю, Альтео мог довольно далеко от меня отходить, стало быть и ты можешь, – отрывисто приказала она. – Сколько, где и кого. Как стоят. Из чего стреляют. Пока я слышала двоих. Давай, не виси почём зря, действуй!

Чезаре нерешительно сделал круг над лежащими людьми. Везунчик, у которого едва-едва двигались голова и руки, позавидовал лёгкости призрака, хоть и не всерьёз. И ещё тому, что кроме них с Феррой парня никто не видит.

– Их четверо. Двое палят по окнам, двое идут сюда по коридору, – доложил Гатто через полминуты.

– Торрано, ты как? – окликнула Ферра. – Можешь приблизиться к окну так, чтобы тебя не зацепили?

– Я могу, – сказал женский голос. – Мне ближе.

– Я отвлеку, – вызвался Торрано.

– Танита, как ты? – спросила Эрманика.

– Осколками посекло, не страшно, – сказала женщина.

– Доктор здесь? – спросила Ферра. – В порядке? Дженна, ты цела?

– Мы тут, – сказал врач откуда-то из дальнего угла.

– Найдите, чем прикрыться. Тумбочки, стулья, всё сойдёт… Будет жарко. Танита, на тебе окно, стреляй, чтобы они думали, будто мы отвлечены только на них. Торрано, прикрывай Дженну и доктора, Тани справится сама. На мне дверь.

– А я? – глядя в потолок, спросил Везунчик.

– Отползай подальше. Вон туда, где Дженна. Сам знаешь, Гервас – чем дальше от меня, тем лучше.

Грянули выстрелы – это подруга Ферры высунулась и дала несколько залпов из пистолета.

– Хотел бы я знать, где ваш новый напарник, детектив, – пробурчал Гатто, оказываясь рядом с Эрманикой.

– Какой новый напарник? – поинтересовался Везунчик.

– Ползи-ползи, – напутствовала его Ферра, а сама на четвереньках двинулась в сторону двери.

– А я не могу. Я вообще только что очнулся. Да и то везение, – проворчал Везунчик.

Но всё-таки попытался. И снова. И снова. Пока, наконец, не сумел перевернуться на живот и по-пластунски поползти туда, откуда слышал голос доктора.

– Я помогу, – вызвалась Дженна.

– Не пускайте, – тут же отреагировала Ферра. – Всё, идут. Слышу шаги.

Везунчику хотелось вскочить, закрыть её собой, всех спасти – непонятно как, но спасти! Однако он даже голову повернуть как следует не мог. Лишь прижался к полу, когда услышал долгое, жаркое «Хххха!» – словно дракон выдохнул пламя, – и звук выбиваемой из петель двери.

***

Дверь, по замыслу мафиози, должна была