Забытое заклятье - Елена Комарова

придумал, как рассказать эту историю, чтобы выглядеть геройски, а иные версии событий его не устраивали.

– Никак не могу поверить, – сказала Эдвина, – что все эти магические штуки вроде пророчеств и проклятий действительно работают.

– С пророчествами и проклятиями мы еще не сталкивались, – оптимистично заявила Валентина, покорно отрываясь от путеводителя. – Пока мы имеем дело с типичным случаем преступного сговора между магом и графом Дюпри в корыстных целях – то есть ради извлечения выгоды, а выгода – это ты.

– Где ты нахваталась таких словечек?! – изумленно спросила Эдвина. Валентина покраснела. – Понятно, от отца. Хорошо, что еще кондитерскую технологию не цитируешь.

– Могу, если хочешь. Тебе о чем рассказать, о карамели, мармеладе, зефире, или сразу шоколаде?

Эдвина не сдержалась и хихикнула.

– Смейся, смейся, – пробурчала Валентина. – Тебе можно. Ты меня перещеголяла.

– Чем?

– Чарами своими. То есть, теми, которые на тебе. Как же я тебе завидую!

Эдвина хмыкнула. Как ни ужасно это звучало, но пока что выходило, что пользы от этих чар больше, чем вреда. Благодаря им Эдвина успешно избежала несчастливого брака – трижды, прошу заметить. А потом вырвалась из родительского гнезда и на всех парах мчит сейчас в Ипсвикский университет. Самой принимать решения – это ли не счастье?

– Вот бы только поподробнее узнать, как они действуют, – услышала она голос подруги и немедленно спустилась с небес на землю.

– Ну, вот и узнаем. Наверное, надо было предупредить профессора Кэрью магограммой о нашем визите.

– Вот уж не надо было! – воскликнула Валентина. – Мы сделаем ему приятный сюрприз.

– Ты думаешь, – засмеялась Эдвина, – нам следует застать его врасплох?

Поезд вынырнул из леса. Впереди замаячили опрятные домики и высокий шпиль Ратуши.

Ипсвикский университет был старейшим учебным заведением Ольтена. Носить знак выпускника Ипсвика – дубовые ветви, перевитые лентой с девизом, – было даже почетнее, чем щеголять шрамами после Авангурской кампании, иметь фамилию Этвеш или растить виноград в Асти. Ректорат Ипсвика славился своей неподкупностью, вступительные экзамены считались самыми суровыми на континенте, а студент, прошедший горнило учебы, получал лучшие предложения о работе.

Традиционно самыми престижными факультетами были юридический и инженерный. И так же традиционно меньше всего студентов было на магическом факультете. Отчасти из-за того, что сильные таланты в последнее время появлялись редко, отчасти из-за специфики магического искусства, даже одаренные природным даром студенты выбирали для поступления другие факультеты, где перспективы после обучения смотрелись лучезарнее.

Дела обстояли настолько плохо, что шесть лет назад министр образования собрался с духом (все-таки магов – пусть и не таких могущественных, что были в славном прошлом, но все же магов, – обижать не хотелось) и решил поставить вопрос о целесообразности сохранения в Ипсвикском Университете целого магического факультета.

В Оксере магов «слили» с химиками и биологами, Ипсвик же пока не трогали, поскольку упразднению факультета противился его декан, профессор Кэрью. Он даже имел очень неприятную беседу на повышенных тонах с министром, грозился, что добьется аудиенции у короля. «Да вас и на пушечный выстрел к королю не подпустят!» – гремел тогда министр. «Тогда я сложу с себя полномочия декана, – кипятился в ответ профессор, – а вместо себя поставлю профессора Довиласа, он ваши пушки узлом завяжет!» И все в том же духе еще минут двадцать. Покидая министра, он так хлопнул дверью, что та задымилась за его спиной, а на столе у секретаря взорвалось пресс-папье. Министр вышел следом, бледный, но еще не побежденный, напросился в гости в Службу безопасности к генералу Николаки, просидел всю ночь в архиве, листая дела волшебников, и только после этого признал идею упразднять магический факультет Ипсвикского университета преждевременной.

Магический факультет занимал отдельное крыло, пристроенное в краткие сроки – специально для волшебников-недоучек, как их заклеймил ректор Ипсвика, когда на очередной летучке ему наябедничали, что будущие маги всем осточертели своими дуэлями, колосящимся паркетом в аудиториях и повышенной смертностью среди мышей в виварии. «Сначала мыши, – злобно сверкал очками профессор Шамбли, биолог с мировым именем, – а потом и за людей примутся! Или я – или маги». И ректор принял мудрое решение – по возможности изолировать противников друг от друга.

Так что теперь паркет колосился лишь в отдельно взятых помещениях, поголовье мышей неуклонно росло, а главное здание Ипсвика, ранее с высоты птичьего полета напоминавшее букву «П», теперь иначе, чем «П с хвостиком», не величалось. В роли «хвостика» выступало, конечно, магическое крыло.

…Девушки отпустили экипаж и остались на небольшой площади, с трех сторон окруженной зданиями. В центре ее стоял памятник братьям Рейнбергам – математику Рене и астроному Камилу, которые вместе открыли новую планету, один на бумаге, а второй затем и в небе. Валентина засмотрелась на строгие лица братьев, и Эдвине пришлось дернуть ее за рукав, чтобы привлечь ее внимание.

– Ну и где нам искать профессора Кэрью? – тихо спросила она. Валентина пожала плечами. – А я говорила: надо было магограмму послать. Нас бы тогда встретили. Иди спроси, где тут магический факультет.

– Почему я?

– Ты вроде как моя компаньонка. Мне по статусу не положено спрашивать, предполагается, что аристократы выше этого.

Валентина секунд пять размышляла над таким раскладом, затем кивнула, соглашаясь. Поблизости не было ни души. И вдруг огромные часы над центральным зданием громко пробили двенадцать, двери распахнулись, и на волю посыпались студенты в черных мантиях с гербом Ипсвика. Площадь наполнилась гомоном и смехом. Подруги растерянно взялись за руки, чтобы их не сбили с ног, и стояли так, пока поток молодых людей не иссяк. Тогда Валентина отпустила Эдвину и решительно заступила дорогу высокому юноше в очках. Юноша как раз собирался откусить от яблока.

– Прошу прощения, – как можно более беспомощно произнесла Валентина. – Вы не поможете, сударь? Нам нужен декан магического факультета.

Юноша замер, не донеся яблоко до рта. Его и девушек окружила небольшая компания студентов.

– Гарри, это твои родственницы? – спросил один из компании. – Вот тихоня! Ничего нам не говорил!

– Пойдемте, – быстро сказал Гарри, галантно пропуская девушек вперед. Вслед им неслись шутки и смех.

Проведя подруг по коридорам и миновав не менее десятка лестниц, по которым надо было то подниматься, то опускаться, при этом Эдвина и Валентина едва успевали придерживать юбки, чтобы не споткнуться, – куда там следить за дорогой! – Гарри остановился перед дверью с двумя медными