Миха. Пролог - Константин Михайлович Ганин

или убийств выжить им было не под силу. Будь они просто деревьями – и легенды не было бы, но люди, которых они потребляли, стали их частью и совестью. Как передаётся память – во все времена загадка. Известно одно – не только плоть была пищей, но и разум, накопленный в ней. И вот деревья те, почуяв скорую гибель, решили её отсрочить.

Как уж оно сложилось – никто не скажет, но единственного сына того героя принесли в жертву родовому дереву матери. Она нашла дитя у корней на следующую ночь, и там же, у обглоданных костей, дерево голосом открылось несчастной женщине. Оно назвало память предков, заговорило мыслями сына. Двадцать суток мать жила возле дерева, утешаясь его плодами и рассказами. Двадцать дней, пока герой поднимался вверх к заоблачным садам, его жена слушала легенды о том, что подвиг супруга не честь ему, но смерть для родов.

Связанные корнями, деревья вели героя вверх, нашёптывали сны. Сам того не ведая, он предвкушал судьбу, где благо – смерть, а жизнь – страдание. На двадцать первый день, когда герой взошёл на расстояние голоса, супруга позвала его. Три дня горя и любви прожили они вместе. Три ночи сливались как муж и жена под родовой кроной. Три зари их будил голос сына, а на четвёртую несчастная жена высвободилась из объятий любимого и легла к корням, отдавая тело своё на пропитание. Это могло бы отсрочить гибель рода, но измученная, несчастная женщина в ночи ошиблась. Её тело стало плотью молодого деревца рядом, её разум укрепился в нём.

Утром, найдя кости в пустом платье, обезумевший герой выл, пока не утратил голос. Он голыми руками рыл землю и ломал ветви, пока не стёр кожу до мяса. Дерево плакало любимым голосом и спустя три дня и три ночи отчаяния муж не смог разобрать, чего в нём больше – любви или ненависти. На четвёртое утро герой пошёл убивать. Он отыскал врагов, отнял им головы и обложил телами дерево сына. Дерево жены несчастный вырвал с корнем, взвалил на спину и потащил вниз. Сны его превратились в кошмары. Дерево плакало, жаловалось на жажду. Герой воровал для любимой еду у других родов, если не получалось – кормил собой. Он забыл про время и голод, а когда сошёл вниз, то понял, что силы его иссякли. Голос дерева к тому времени совсем ослаб. Даже во снах любимая жена чаще бредила, чем говорила. Понимая, что дальше идти не сможет, муж посадил дерево на опушке леса и лёг у его корней, присыпав себя землёй. Растение забрало его, слив влюблённые души в себе навеки. Даже исхудавший, герой оказался так могуч, что его сока хватило им, чтобы выжить в новом теле.

Годы шли. Без войны одно за другим высохли родовые деревья на склонах пирамид. Сейчас среди корявых стволов и безжизненной пустоши осталось только два. Одно – здесь, а второе – там, наверху. Оно встречает путников дивной песней, обманывает сказками. Укладывает спать, а ночью забирает себе. Это маленькая плата за мир, воцарившийся вокруг. Невольная благодарность людей за подвиг и самоотверженность героя, прекратившего войну. К слову сказать, у сына героя чудесный голос и удивительная фантазия. Обещаю – мы с вами ещё успеем насладиться и тем, и другим.

Старик замолчал. Тишина разлилась вокруг. Огонь сжался, на минуту пришла прохлада.

– Жуть какая, – прошептала Лара.

– Выходите уже, – позвал незнакомец в темноту. – Хватит девочку пугать. У нас завтра тяжёлый подъём.

Из темноты с подвываниями выскочили оба шутника.

– Вы что, с ума сошли?! – закричала на них Лара. Расплакалась.

– Лар, ну ты чего, – принялся успокаивать её Лёнька. – Да этот дед – проводник наш.

– Ну ты, старый, даёшь, – довольный Куб уселся рядом со стариком. – У тебя на каждый случай байка есть.

– Работа такая, – пожал плечами проводник. – Ложитесь спать, отсюда до пирамиды пара дней, а потом до дерева двадцать дней ходу.

– Я не пойду никуда, – заупрямилась Лариса.

– Ну хватит уже, – разозлился Лёнчик.

– Что хватит?! Нам что, из-за ваших приколов ему теперь воду всю отдать?

– Да он подыграл просто, да дед?

Старик с сомнением повёл плечами.

– Вон видишь! – Лара кивнула на деда. – Он-то так не считает.

– Лар, с пирамид небесные сады видно.

– Это правда, – кивнул старик. – Но нет тех, кто бы это подтвердить смог.

– Почему нет?

– А вот про это уже не легенда, а правда есть. Но её я буду рассказывать в следующие двадцать ночей. Нужно же нам как-то развлекаться в дороге.

– У нас же воды нет.

– На ногах быть и пить не найти – это глупость… – скривился старик. Губа его отвисла, а лицо отупело, стало совсем неприятным.

– Как же это дерево? – с робкой улыбкой поинтересовалась Катя, которая уже вернулась и слушала, стоя поодаль. – Без кровушки нашей не высохнет?

– Не переживай, – через губу произнёс проводник, – ему хватит тех, кто на ваши поиски явится. Тем и живёт милое.

– Да я никуда не пойду! – возмутилась Лара.

– Кто не пойдёт – настоящей истории не узнает, – равнодушно отозвался старик.

– Мальчишки потом расскажут, – уже тише произнесла Лариса.

– Это едва ли, – покачал головой дед. – Кто слышал да рассказать может, тех считай что и нет. Иначе бы в книгу давно оформили.

– И после этого вы хотите идти с ним куда-то?!

– Ну ты чего, Лар? Ты не видишь, что это за персонаж? – засмеялся Куб. – У него же на каждый случай…

– Но у меня за сказ условие будет, – как ни в чём не бывало продолжил старик. – Никаких костров. Это единственное правило.

– Там что, веток нет? – спросил Лёнька.

– Веток много.

– Тогда что?

– Просто – хочу так, – пожал плечами проводник.

– Вы как хотите, а я не пойду, – заявила Лариса и скрылась в темноте.

Остальные немного пошумели и, договорившись продолжить путь завтра, ушли спать.

Когда звуки стихли, старик разбросал костёр, принёс откуда-то фляжку воды и вылил под дерево. Уселся лицом к ветвям и всю ночь молчал, перебирая пожухлые листья.

***

Как и куда ушла Лара ночью никто из её друзей не слышал. Всё утро они ходили вокруг и кричали девушку, но она не появилась. Славик собрал вещи подруги, свои и отправился на поиски Ларисы. Поредевший отряд после долгих споров двинулся к пирамиде.

Константин Ганин, 02.10.2024