Ткань Ишанкара - Тори Бергер

относился к нему, как к дому, а иногда, следуя во сне его путем и видя его глазами, Тайра понимала, что втайне Горан воспринимал Ишанкар как свою персональную ожившую сказку, для которой он был хранителем и хозяином. Тайра была уверена, что Горан будет хорошим Ректором. Ей было странно признаваться себе в этом, но она очень хотела быть рядом с ним, и если для этого ей необходимо было стать Некромантессой Ишанкара… Но от Горана не было никаких вестей.

Иногда Тайра подходила к большому зеркалу в маминой комнате и пыталась увидеть хоть какой-нибудь шрам на том месте, куда вошло серебряное копье, но кожа была ровной и гладкой, и тогда Тайре начинало казаться, что не было никакого копья, нет никакого Ишанкара, и Горана тоже нет, и все это она придумала, как придумывала свои миры Хидамари, которой уже давно пора было появиться у фонтана. Сегодня ждать подругу было, видимо, бесполезно.

Пешком до дома было где-то около получаса, а если идти через парк вдоль реки, то можно было убить почти час. В тени старых деревьев было прохладно, и Тайра подумала, что почти не помнит зим, и если бы кто-нибудь попросил ее показать, на что похожа ее жизнь, она показала бы вечное лето: голубое небо с редкими, идеально белыми, облаками, пляшущие на асфальте тени листвы, зеленую траву, горячий ветер и горы на горизонте.

Тайра засекла портал. Он открылся где-то неподалеку, но настолько тонко и незаметно, что она почти не почувствовала никаких магических колебаний, и если бы ее мысли не были столь же прозрачными и пустыми, как летнее небо, этого портала она бы и не заметила. Проверять, где и кто появился, Тайра не стала. Мало ли на свете магов? Любой из них мог перемещаться с помощью порталов. К тому же, Горан предупреждал, что ей нужно соблюдать осторожность и по возможности минимально реагировать на магические всплески, чтобы не привлекать к себе излишнего внимания. Тайра все же проверила, не потеряла ли она контроль и не открылась ли случайно магическому потоку, и, оценив свое состояние как вполне удовлетворительное, продолжила путь.

Она шла вперед, стараясь не наступать на швы между асфальтовыми плитами дорожки и думая о том, что надо бы позвонить Хи и еще раз обидеться, и в какой-то момент краем глаза заметила, что плиты были единственными более-менее реальными предметами в окружающем ее пейзаже. Деревья по краям аллеи мягко подрагивали и расплывались, как пустынный мираж, так что на них нельзя было сфокусироваться, а воздух стал практически осязаем. Внезапно Тайра словно увидела себя со стороны и остановилась. Она стояла посреди аллеи и была точкой отсчета. Она могла рассмотреть все, даже самые мелкие, черты своего лица, но все остальное, кроме нее самой, было размытым и смазанным. На мгновение ей стало страшно, но на память сразу пришел Сэл, который всегда говорил, что бояться должен не некромант, а некроманта, и взяла себя в руки.

…Мужчина появился из ниоткуда. Тайра была абсолютно уверена, что не было никакой иллюзии, и она не пропустила очередной портал, но секунду назад этого человека не было и в помине, а сейчас он уверенным шагом шел ей навстречу. Секунда страха могла стоить ей жизни, если бы маг хотел на нее напасть. Она видела его слишком четко: он, в отличие от всего остального мира, был не менее реален, чем она сама. Тайра заставила себя оторвать ногу от земли и сделать шаг. Это придавало уверенности в том, что этот мир не иллюзорен, и она шла вперед, следя за каждым движением идущего навстречу человека.

Он был высоким и стройным, с осанкой особы королевских кровей и заметной проседью в волосах, его движения были точными и уверенными, а взгляд карих глаз – цепким и проницательным. Он был олицетворением абсолютного спокойствия и абсолютной власти, и Тайра поразилась, насколько он гармоничен. Мужчина блокировал свою магию так же, как и она, но ошибиться было невозможно: даже с такой блокировкой магическая сила девятым валом накрывала все вокруг него. Было безумно трудно дышать, он словно контролировал ее тело и считывал информацию из ее разума, но она смотрела в его глаза и не могла оторваться.

Он мог и не представляться. Тайра уже и так знала, кто он.

Они остановились в паре шагов друг от друга. Тайра еще некоторое время не отводила взгляда от его глаз, а потом, вспомнив, что рассказывал ей Горан про ишанкарский Церемониал, прижала руку к сердцу и поклонилась.

Когда она выпрямилась, он все так же внимательно смотрел на нее.

– Здравствуй, Тайра. Я Йен хет Хоофт, Некромант Ишанкара, – сказал он по-английски.

Голос мага был глубоким и твердым, и Тайра сразу поняла, что навряд ли кто-то в здравом уме брался ему перечить. Она должна была бы что-то ответить, но даже не представляла, что могла бы ему сказать.

– Господин Ректор и Горан сказали, что ты хорошо говоришь на английском.

Тайра, конечно, сносно говорила по-английски, но сейчас не могла произнести ни звука.

– Ну скажи хоть что-нибудь, – попросил маг. – Я боюсь не меньше тебя, – и он чуть улыбнулся.

От его улыбки мир вернулся в свое нормальное состояние. Больше не было никаких цветных расплывающихся миражей, только она и этот человек перед ней посреди аллеи в старом парке.

– Я не думала, что когда-нибудь вас увижу, сэр, но очень на это надеялась, – старательно подбирая слова, произнесла Тайра.

– Ну вот и познакомились, – хет Хоофт снова едва заметно улыбнулся. – Я тоже до последнего сомневался, что нам стоит видеться.

– Значит, вы все-таки согласились, сэр.

– Согласился на что?

– Взять меня в ученики.

– Почему ты так в этом уверена?

– Я не то, чтобы уверена, сэр… Но вы ведь здесь, – Тайра смутилась.

– Я всегда знакомился с претендентами, – сообщил ’т Хоофт, – но, как ты понимаешь, по разным причинам все только знакомством и ограничивалось.

– Я не обольщаюсь, сэр, – Тайра покачала головой. – Горан и сэр Котца говорили, что уговорить вас будет очень сложно.

– И ты думаешь, они меня уговорили?

– Не думаю, сэр. Думаю, они потратили время впустую.

’Т Хоофт снова принялся изучать ее своим проницательным взглядом.

– Я дал свое согласие, – сказал он, – но не надо спрашивать, почему.

– Не буду, сэр. А Горан об этом знает?

– Знает. Ты зовешь его Гораном?

– Он так представился. Но к нему обращаюсь «Горан Иваныч».

’Т Хоофт удивленно поднял бровь.

– Это по-русски по имени и отчеству, сэр, – улыбнулась Тайра. – Просто у него фамилия такая же, как и отчество. Он же серб.

– Значит, придется учить русский обычным способом, – вздохнул маг. – Вот еще мне на старости лет занятие. А ты откуда так хорошо знаешь английский?

– Учила с детства. Мы с мамой собирались в Африку уезжать.

– В Африку? – ’т Хоофт опять удивился.

– В Красный Крест. Здесь работы не было, а туда сотрудников набирали. Так что я с пяти лет пытаюсь говорить на английском.

– Неплохо пытаешься.

– Это не полностью моя заслуга, сэр. Я просто умею считывать языки с тех, кто их знает. Будто беру взаймы чужие знания, чтобы суметь объясниться. А когда носитель уходит, и язык из головы выветривается. Остается только то, что я сама выучила.

– Интересно. А Горан все гадает, откуда ты так хорошо турецкий знаешь.

– Я и его учила. Он простой.

– Хм-м… А в Африку-то вы почему не уехали?

– Из-за Леши. Это мой старший брат. Он талантливый, ему надо было школу окончить и поступить в институт. Мама подумала, что в Африке он свой талант зароет, и мы остались тут. А потом Леша сам за границу уехал, теперь его зовут Алекс.

– Жалеешь?

– Нет, сэр.

– Правильно.

– Почему?

– Потому что лучше жалеть о содеянном, чем о несодеянном.

Тайра хотела сдержаться, но улыбка появилась против ее воли. Маг вопросительно посмотрел на нее.

– Это вы поэтому согласились взять меня в ученики, сэр?

Йен довольно усмехнулся.

– Может, пройдемся? – предложил он. – А то мы довольно странно смотримся, стоя на одном месте посреди пустой аллеи.