Знание величия - Юлия Олеговна Чеснокова

нас в России полно такого, на заборах, незаконченных стройках и гаражах. Совершенно бесплатно. Обычно администрация призывает коммунальные службы зашпаклёвывать и замазывать подобное, но если вдруг маляры не добросовестные, и надписи вандалов проступают сквозь краску, получается один в один твой Вул. Не то недоделано, не то исправлено, не то испорчено. - Так и задумано. Это отражение нашего бытия, небрежное, с попытками разобраться, не совершать ошибок, но всё равно делая их, а потом попытки начать с чистого листа… Но никто не даёт новый бланк, каждому выдано по единственному, потому и приходится чиркать всё на том же. Я вгляделась в серо-черно-белое полотно, где на цементного цвета и качества штрихах, размашистого вида, будто раскатанных валиком, вилась кривая, смахивающая на шнурок линия, а более бледного серого цвета разводы как бы создавали ощущение затёртости. Нет, не было тут ничего такого, о чём говорил Сынхён. Его философия хороша, но она настолько же применима сюда, как и к тому дяде, закрывшему лицо яблоком, как к Джоконде, к «Купанию красного коня» и даже «Утру стрелецкой казни». При желании смысл можно придать любой и всему, как и говорил когда-то Джиён, только у каждой вещи он всё-таки должен быть заложенным изначально и просматривающимся, а не вот это вот всё, что называется «современное искусство». Чтобы не быть неблагодарной гостьей, я отвлеклась от живописи. - Теперь выспался? - Да, вполне, а ты? – Он всё так же был в халате поверх пижамы. - Я тоже. Только умоюсь – и взбодрюсь окончательно. - Давай. Я буду ждать тебя на кухне. Чай и завтрак? - С удовольствием. Чай чёрный, с сахаром. Имеется? - Найдём, - улыбнулся Сынхён и, уже двинувшись, притормозил. – Надеюсь, если я заварю его както не так, ты не будешь кряхтеть и ныть, как Джи от плохого кофе? Замешкавшись, я даже немного растерялась. Не только я сопоставляю себя изменившуюся с Драконом, но и мне намекнули, что у меня есть возможность уподобиться владыке Сингапура. Хорошо это или скверно? - Не буду. Я не такая избалованная, как он. Умыванием всё не закончилось, меня потянуло в душ, и только после него я выбралась на кухню, немного более старомодную, чем у нас с Сынри в Сеуле, или даже у Джиёна в особняке. Сынхён налил мне из фарфорового чайника ароматный тёмно-коричневый напиток, от которого взвивался вверх парок. Поставив передо мной тарелку, он скинул на неё со сковороды три пухлых оладушки. - Ничего себе! – засмеявшись, пододвинула я к себе зарумянившиеся аппетитные кругляшки. – Да ты не хуже моей бабушки. Да что там – любой русской бабушки. - Я поискал в интернете вечером русские рецепты, - открыв банку с джемом и присоединив её к тарелке, сообщил Сынхён, - нашёл этот, он напомнил мне французские оладьи, я люблю их есть в европейских кафе. Пожарив порцию и себе, он уселся возле меня, попивая зелёный, в отличие от моего, чай. Я чувствовала, как моя батарейка заряжается, как почва под ногами твердеет, как этот день налаживается и обещает быть добрым. Если бы не кружившая надо мной туча в виде Сынри в больнице. - Сынхён, - прожевав первую оладью, я вытерла от джема уголки рта, - тебе известно, почему Джиён не захотел со мной сразу увидеться? – А захочет ли позже? - Смею предположить, потому что именно этого ты и ожидала. Он предпочёл удивить. - Господи, он невыносим! - Он старается для этого, - улыбнулся Сынхён, - мы с ним недавно поругались, он достал даже меня. Я люблю этого идиота, но его заморочки порой через край. - Что он опять выкинул? - Да так, sottise[43], мелочь. Ты не хуже меня знаешь, как он умеет выводить из себя. - А сейчас… вы помирились? - Когда есть общие дела, трудно надолго расстаться и дуться друг на друга. – Моё лицо невольно помрачнело. Я знала, какие у них общие дела. Впечатление от Сынхёна, как от добряка, ангелапокровителя и моего второго papa развеялось. Он занимался торговлей наркотиками, при нём тоже убивали людей, а он этому никак не препятствовал, он прикладывал руку и к работорговле, и его это ничуть нравственно не коробило. – В чём дело? – заметил перемену мужчина. - Вспомнила ваши дела. Сынхён замолчал. Что тут скажешь? Ради чего ему отказываться от всего этого бизнеса, приносящего миллионы? Уж точно не ради меня. Я попыталась расслабиться. В конце концов, зная и понимая всё это, я полюбила Джиёна, принятие его сущности было обязательным условием появления чувств к нему. - Послушай, а… кроме его вечного желания удивлять, есть что-нибудь, что мешало бы мне оказаться у него дома? - Например? - Ну… Новая девушка? – закинула удочку я. Мне хотелось увидеть то же выражение, что у Тэяна, мол, что за глупости? Но что-то пронеслось в Сынхёне такое, что меня это насторожило и заставило предчувствовать повод для огорчения. Неужели всё-таки у Дракона появились серьёзные отношения? - Даша, petite[44], у Джиёна всегда было, есть и будет, что скрывать. Но свою нынешнюю спутницу он точно не прячет. - Я бы хотела её увидеть. - Зачем оно тебе? Ты ревнуешь его? - А ты как думаешь? – Положив руки перед собой на стол, я покачала головой. – Нет, я не настолько наивна, чтобы думать, что Джиён теперь мой и только мой. Никому и никогда он не будет принадлежать полностью, без остатка, я знаю. Но… было любопытно, как он ведёт себя с другими? Я видела его с Кико, это выглядело фальшиво, пусто, дёшево. Неужели у него всегда так? Неужели рядом с ним всегда такие девушки? Алчные, бездушные и не понимающие его. Он заслуживает большего. - Он заслужил тебя, о большем нельзя и мечтать. - Но даже не удосужился уделить мне хотя бы пять минут! Сынхён, мы сегодня с ним увидимся? Мне нужно обсудить с ним состояние Сынри, врача, которого Джиён обещал найти и привезти. - Если он обещал, значит, всё сделает, не волнуйся. - Так, никаких встреч всё-таки не запланировано? – угадала я, поймав разоблаченный взор мужчины. – Он решил избегать меня, как я и подумала. - Вовсе нет, если хочешь, мы можем поехать к нему… - Хочу ли я? Хотела, теперь не знаю, положено ли бежать к человеку, который от тебя убегает? В конце концов, если Джиён спасёт Сынри, то