Ост-фронт. Новый век русского сериала - Денис Горелов

временной потери трудоспособности[48]. Сатиру творят. К совести взывают. Среди позывов к совести вертится в роли себя Никас Сафронов и сам режиссер, в гриме Гребенщикова[49] поющий с кабацкого подиума «Проснись, моя Кострома» и дальше про Дубровского.

Весь этот цирк с гусями здорово смахивает на пышные экранизации «Мастера и Маргариты». Все поголовно постановщики «М М» из истории русского Фауста делают балаган имени Бегемота. Кафешантан и Варенуха выходят просто отлично, голожопый бал Сатаны с фейерверками — несравненно, Бегемот с Коровьевым ловко, Воланд с Мастером по-всякому, а Иешуа с Пилатом вовсе никак. Руки заточены под варьете с девочками, а не под Назарет с Откровением. И у зрителя глаз заточен на то же самое, все довольны. Вот теперь кабацкий шармер сбацал «Мертвые души». И жизнь его прошла в ресторане, и фильмы сняты в ресторане, и критика социальных язв у него ресторанная. Из ста семидесяти минут экранного времени в кабаках снято тридцать семь и еще ровно столько же — на поместных застольях с расстегаем и наливочкой. Шалман во всех его фильмах был главной локацией — только в 90-е наркоманы-бандюганы швырялись с экрана чужими деньгами в знак веселого угара, а сегодня — с целью народного гнева. Тогда модно было жечь и колбасить, нынче клеймить и хайпожорить, без отрыва от карты вин. Как говорил Козинцев о пырьевском «Идиоте»: «Ндраву моему не препятствуй! Я власть денег изобличаю!»

Согласно апокрифу, двести лет назад царь, посмотрев «Ревизора», буркнул: «Всем досталось, а больше всего мне».

Если нынешний царь и посмотрит «Мертвые души», то скажет, наверное: «Чем бы дитя ни тешилось — лишь бы не вешалось. Дайте ему, что ли, заслуженного деятеля искусств — авось уймется. А то он мне так всю классику перебалаганит. Там еще добра много.

Давненько что-то никто „Вишневый сад“ не осовременивал».

«Мужчина, вы куда??» «Слуга народа». Украина, 2015–2019. Реж. Алексей Кирющенко. Доступен в сети

Простой киевский учитель Вася Голобородько, лишь недавно привыкший откликаться на Василь Петровича, однажды слетает с нарезки и матом объясняет школьному завхозу положение дел в стране. Запись уходит в сеть, народ счастлив, Васю избирают президентом, потому что на Украине им может стать любой.

Исполнивший главную роль яркий, дерзкий и харизматичный Вова Зеленский, которому с сегодняшнего дня суждено отзываться на Владимира Александровича[50], вместе со сценарной группой идеально смоделировал напасти, которые с утра навалятся на молодого гаранта и не отпустят на протяжении пяти лет.

Первую прессуху, на которой желчные медийные волки непременно спросят, какие технологии энергосбережения ему ближе — котловые или турбовентиляционные.

Сувенирную гетманскую булаву, которую ему будут вручать в раде, администрации, школе, пароходстве, на заводе, стадионе и студии Довженко (не смейтесь, она до сих пор есть).

Яростное и непримиримое желание ста процентов украинцев оплатить его коммуналку, улучшить жилищные условия, сменить отцу автомобиль, устроить маме распродажу со стопроцентной скидкой, сосватать племянницу и пристроить родственников.

Столь же яростное желание олигархата, который, в отличие от нас, там есть и неплохо выглядит, поймать его на коробке с долларами, оседлать таможню и налоговую, отжать колбасный завод и автобусный маршрут, а когда не удастся — съесть это недоразумение вместе с зубными коронками (артист Боклан в роли бессменного премьер-министра Чуйко подозрительно похож на самого богатого человека Украины Ахметова Рината Леонидовича — что радует украинцев особо).

Необходимость вчить мову и давать на ней присягу, как будто иностранцам.

Сериал стал витриной умеренной российскомовной Украины, которая нам и не друг, и не враг, а так, и которая с сегодняшнего дня вверила свою судьбу исполнителю главной роли (по всей вероятности, ибо номер подписан за несколько часов до начала голосования).

Нас, москалей, всегда дивил энтузиазм, с которым люди с русскими фамилиями на чистом русском обозначали себя украинцами и принимались козлить таких же русских, но живущих по нашу сторону границы.

Сегодня на их улице праздник.

Верящие в сказки избиратели В. А. Зеленского решили под названием Украина построить у себя вторую Россию, но без отягчающих обстоятельств, которые так удобно списать на соседа. Без пьянства, коммунизма, унылого пейзажа, злобы, налогов и азиатов (тут уже слышен дистиллированный украинский расизм).

Без воровства, наконец.

На последней фразе всякий москаль, видавший живьем хоть одного украинца, падает хохотать до икоты, до визга, до слез, стекающих в уши.

Но его не слышат. Молодым государственностям свойственно считать себя подарком Бога человечеству (США с Израилем перед глазами), и Украина не исключение. Все, что плохо, — наше. Все остальное — их, и за эту прекрасность мы должны им платить дань, хотя дань платят монголо-татарам, а это мы и есть.

Главной издержкой остается ридна мова, но они готовы ее платить, давясь и коверкая речевой аппарат, — над чем тоже потешается Зеленский, о чем вскоре пожалеет.

Хамства до нас в сериале нет, разве что часто кричат «Путина свергли!» в качестве бородатой шутки.

Врагом обозначена готовность основной массы украинцев тырить все, что лежит, ибо в хозяйстве и веревочка сгодится. Серии к шестнадцатой, когда честность авторов уже переходит границы, начинает казаться, что врагом президента Голобородько является весь его подмандатный народ. Папа, рада, сестра, премьер, сватья, кумовья, жены одноклассников, соседи, гайцы, управдом и выдра-журналистка Клименко, спрашивающая со всех за коррупцию с целью лично возглавить антикоррупционный комитет, — в чем немедленно опознаются манеры занятой тем же и в жизни выдры Татьяны Черновол.

Воюя с ними, Зеленский даже временами перестает быть мажористым говнюком, которого мы привыкли видеть в передачах «95-го квартала». Тянется ввысь на турнике, как на логотипе студии.

Но — судя по предвыборным заявлениям — родина тянет обратно.

Он же теперь лицо страны.

Истый украинец.

И не друг, и не враг, а так.

Пан Президент из «Кабачка „13 стульев“».

P. S. Кстати, никто не помнит фамилию основателя «Кабачка»? Будете смеяться. Зелинский была его фамилия.

Догвилль 2 «Обоюдное согласие», 2022. Реж. Валерия Гай Германика

В последние дни русского Фейсбука, о которых еще никто не знал, что они последние, Дмитрий Ольшанский написал текст «А юбка-то была — короткая!».

Об Одессе 2 мая.

О том, как накрыло отчаянием страну, как обугленные тела в мониторе застили свет, как взрослые мужики отворачивались в стенку, и пялились, пялились в никуда, чтоб глаз никто не видел. Как весело было молодым упырям, а кто-то загундосил вечное: сами и виноваты. Зачем было злить. Зачем напрягать победивший народ. Зачем цеплять ленточку. Да и что уж такого