Николас Кейдж. Биография. Культовый неудачник или гениальный актер? - Иван Константинович Афанасьев

href="ch2.xhtml#id5">[36] еще до его развода, а после официально объявили о своих отношениях в мае 2001-го, хотя потом расстались. Чтобы спустя недолгое время начать встречаться вновь, а 10 августа 2002 года, менее чем за месяц до премьеры «Жиголо», официально уже и обручиться на Гавайях.

Ну кому какое дело до своего неудачного фильма, когда ты женат на девушке мечты, как тогда казалось Кейджу? Сам он описывал первую встречу с будущей супругой примерно так: «Меня будто молнией сразило. Она была будто бы фейерверк». Кстати, как он сам признавался, он не видел в ней «дочь Короля», а видел в первую очередь Лизу Марию. Что, впрочем, не помогло их браку, который не продержался и четырех месяцев, – пара разошлась 25 ноября 2002 года. Официального развода, впрочем, по традиции пришлось тоже подождать, он случился лишь в 2004 году. Почему же так произошло? Какое-то время бывшие возлюбленные молчали, но в 2003 году Пресли призналась[37] в интервью The Rolling Stone: «Мы были как 12-летние дети в песочнице. Учитывая, что мы оба склонны к драматизации, когда нам было хорошо, то это было просто прекрасно, но когда нам было плохо, это был просто кошмар. Прямо-таки “Дикая поездка мистера Тоада”»[38]. Кейдж, впрочем, честно признавался, что «скучает по Лизе», а она сама говорила, что он неоднократно пытался наладить отношения до того, как случился их развод. «Но нельзя сперва закатить истерику, а потом позвонить спустя четыре дня, как будто ничего не было».

Тем не менее в том же 2003 году она сказала[39], что «обожает Ника», просто «когда один пират женится на другом, они рискуют потопить весь корабль». После развода они поддерживали хорошие дружеские отношения. Кейдж говорил, что у Лизы Марии «лучший смех из всех, что он слышал». Когда в 2023 году она умерла от остановки сердца в возрасте 54 лет, Кейдж утверждал, что «убит горем». Вполне возможно, что он был искренен в своих словах – судя по всему, это была короткая, как вспышка, но необычайно сильная любовь, которая, увы, не пережила реалии традиционного брака. Может быть, поэтому в «Семьянине» он был таким невыразительным и скучным? А мы пока можем лишь представить, что однажды о браке Кейджа и Лизы Марии Пресли снимут фильм или сериал.

После таких потрясений обычно наступает период адаптации. Что ж, наступил он и у Кейджа – речь, конечно, о буквальной «Адаптации», последней работе актера до того, как он ступил на скользкую дорожку сугубо коммерческого кинематографа. Вышла картина Спайка Джонза аккурат после расставания с Лизой Марией Пресли. несмотря на то что посвящена она не Кейджу, а творчески осмысленной рефлексии автора сценария, выдающегося драматурга Чарли Кауфмана, трудно не увидеть в ней перекличку с судьбой самого актера. Которая, конечно же, получилась ненамеренно, ведь фильм снимался задолго до всех печальных событий.

Еще до этого в карьере Кейджа было много моментов, когда он вынужден был играть «двойных» персонажей. Живущий с вампирской личностью внутри себя Питер Лоу в «Поцелуе вампира», Кастор Трой / Шон Арчер в «Без лица», альтернативная версия главного героя в «Семьянине». В некотором смысле его режиссерский дебют «Жиголо» тоже как будто был про противопоставление себя «прежнего», главного героя, которого он хотел сыграть (и роль которого исполнил Джеймс Франко), и себя нынешнего, уже буквально более старого, по ту сторону кадра, за камерой. В какой-то момент он даже думал взять себе второе имя – Майлз Лавкрафт (в честь джазового трубача Майлза Дэвиса и писателя Говарда Лавкрафта), которое он использовал бы для особенно сложных артхаусных проектов. Впрочем, мы так ни разу Кейджа под этим именем и не увидели.

Но можно интегрировать метафору разделения во всю его жизнь: с одной стороны – Николас Коппола, наследник творческой династии, которым он является; с другой – Николас Кейдж, человек, отказавшийся от преференций, чтобы строить свою собственную карьеру. С одной стороны – Кейдж-экспериментатор, который ищет роли по принципу «чем страннее, тем лучше»; с другой – Кейдж-делец, который не станет отказываться от десятка блеклых, но коммерчески успешных ролей. Даже выбор его любимого супергероя в этом плане кажется неслучайным: есть Кал-Эл, могущественный криптонианец, способный летать и пускать лазеры из глаз, и есть Кларк Кент, скромный землянин, влюбившийся в обычную женщину. Наконец, есть Кейдж-звезда, и у этой звезды четыре особняка, один из которых принадлежал его кумиру Дину Мартину, собственный автопарк и диковинные животные вроде осьминога и парочки кобр. А есть Кейдж-семьянин – скромный парень, что любит своего сына и мечтает о женщине, которая примет все его приколы как должное.

Неудивительно, что ему понравилась идея сыграть сразу две роли в «Адаптации» – Чарли и Дональда Кауфманов, близнецов-сценаристов, из которых первый мучается от желания адаптировать неадаптируемый роман Сьюзэн Орлеан «Похититель орхидей», а второй не парится и мечтает тоже стать сценаристом, но писать популистскую хренотень, которой учится на занятиях Роберта МакКи. На эту роль изначально подразумевался Том Хэнкс, но, по-видимому, звезды не сошлись по части гонораров. Кейдж оказался более сговорчивым и согласился сыграть братьев за сумму в 5 миллионов долларов – значительно меньше, чем его стандартный гонорар. И выдал один из лучших образов в своей карьере.

Как известно, Дональда Кауфмана никогда не существовало – этого персонажа сценарист Чарли Кауфман, ранее уже работавший с режиссером Спайком Джонзом (который, к слову, за пару лет до съемок женился на Софии Копполе, двоюродной сестре Кейджа), написал специально для фильма. Чтобы сыграть его, помимо таланта пригодился бы солидный заряд самоиронии. С ней у Кейджа на тот момент не было никаких проблем, поэтому невротичный Чарли дался ему с легкостью и изяществом. И это несмотря на то, что на протяжении съемок актер носил специальный «жировой костюм», чтобы сыграть более упитанного, чем он сам, персонажа.

Критики и журналисты вновь пророчили номинацию на «Оскар» за эту двойную роль – и Кейдж ее бы получил, но, увы, проиграл Эдриану Броуди, который отхватил статуэтку за роль в «Пианисте» Романа Полански. Кто-то скажет, что справедливо, и, возможно, даже будет прав – мы не будем судить. Но если бы академики знали, что впереди у Кейджа с полтора десятилетия ухода в почти тотальную коммерцию, возможно, они бы хотя бы задумались о том, чтобы поменять решение. Ведь «Адаптация» и вправду станет для Кейджа на долгие годы чуть ли не последним проектом, которому действительно подошел бы его так и не пригодившийся второй псевдоним. А что, представляете, как красиво выглядели бы титры: «В