Плавучий мост. Журнал поэзии. №3/2018 - Коллектив авторов

души, не способным изменить тот окружающий мир, который, по знаменитому ахматовскому определению, «жесток и груб».

Имя Ахматовой, кстати говоря, не случайно упоминает Искандер, говоря о великих поэтических фигурах, оказавших на Генину влияние. И влияние подобное не имеет ничего общего с примитивным эпигонством. Думается, что имеет смысл в данном случае исходить из понятия, ставшего на сегодняшний день едва ли не азбучной истиной: стиль – это человек. Чувствуется, что Ахматова попросту близка Гениной по духу, по мировосприятию, по отношению к жизни несколько больше, чем какие-то иные поэты. А тот факт, что иной автор сегодняшнего дня, стремясь выразить свои абсолютно искренние чувства, воплотить живые, самостоятельно найденные образы, в каких-то случаях невольно попадает в ту или иную тональность, основательно укоренённую в трехвековой поэтической традиции, тоже не представляется чем-то удивительным.

Соответственно, без всяких кривых ухмылок, без ехидного снобизма отметим в качестве нормального явления тот факт, что образный ряд хотя бы того же самого стихотворения о «зорком звуке» и Эвридике отмечен явным влиянием таинственного, причудливого мира «Поэмы без героя» (этой, по характеристике В.М.Жирмунского, «исполненной мечты символистов»). Равно как и тот факт, что в других стихах рассматриваемой подборки явно ощущается отголосок строфики и метрики той же «Поэмы» (пусть и размер у Гениной преобразован из специфического «ахматовского дольника» в более привычный анапест). Равно как и то обстоятельство, что в двух развёрнутых, программных стихотворения, идущих в начале подборки Гениной, слышится звучание, также напоминающее о тональности иных программных стихов зрелой Ахматовой. К примеру, о величавой скорби знаменитого: «Какая есть. Желаю вам другую, / Получше. Больше счастьем не торгую, / Как шарлатаны и оптовики».

И не в том дело, что о пресловутых «шарлатанах и оптовиках», благородно отвергавшихся поэтом-классиком, напоминают едкие реплики Гениной об иных персонажах сегодняшнего дня: «и что там наварили н у в о р и ш и, / они нам не доложат ни за что». Главное здесь – именно в ахматовском по духу сплаве смирения с горделивостью, который ощущается в подобных стихах Гениной. Вроде бы уговаривает себя поэт: «и голос твой потонет / в сугробах, и под купол не взлетит». И, в то же время, со всей определённостью даёт понять, что не сомневается в правоте своего жизненного выбора, своей тяги к творчеству: «В расщелину меж бытиём и бытом – / разлаженным, раздёрганным, разбитым, / в дыру озонную, заветную войти, / оскальзываясь в космосе открытом, / склоняясь над распластанным корытом, / понять: и н о г о н е т у н а с п у т и. // <…> Стрелять неловко, но в руках в и н т о в к а. / <…> И на ладони Божия коровка, / мычит – и в небо ц е л и т с я, плутовка». Насмешливые намёки на текст популярной советско-комсомольской песни ничуть не нарушают общей торжественной интонации. Равно как и сравнение самой себя с хрупкой букашкой на ладони ничуть не противоречит обозначенной здесь установке на энергичный п р и ц е л. На выстрел, посылающий снаряд в небеса (то есть, в вечность!), которому уподоблена здесь миссия поэта.

Прекрасно осознаёт автор все трудности и житейские тяготы, которыми приходится расплачиваться за занятия стихотворчеством: «Душа без стыда выворачивается наизнанку / (это, конечно, портит её осанку)», – и замечание в скобках представляется здесь не менее важным, чем то, что говорится перед ними. Но воля к самовыражению всё-таки берёт верх, и потому симптоматичными представляются строки верлибра Наталии Гениной, размещённого ближе к концу подборки: «Погодите, / я умею летать п р о т и в в е т р а. / В конце концов, / это моё право, / я так хочу. / Но только не смотрите мне в спину, / когда я, открывая лицо, иду вам навстречу»…

Что ж, и процитированные выше, и другие стихи подборки дают, как нам кажется, все основания всмотреться внимательнее в лицо поэта, их написавшего.

Примечание:

Ефим Гофман – критик, публицист, эссеист. Публикации в журналах «Знамя», «Октябрь», «Дружба народов», «Нева», и др. Член Всемирной организации писателей International PEN club (Русский ПЕН-Центр). Живёт в Киеве

Примечания

1

Куна – национальная валюта Хорватии

2

Хвала – «спасибо» на хорватском и сербском языках

3

Вход на крепостную стену Дубровника платный

4

Минчета – башня в крепости Дубровника, один из символов города

5

Срдж – гора, у подножия которoй расположен Дубровник

6

Ядран – Адриатическое море

7

Плаца – мощёная городская площадь

8

Во время войны в Югославии в 1990-х годах город неоднократно обстреливался сербами.

9

Бобровский Йоханнес (1917–1965) – немецкий поэт и прозаик, в рядах вермахта оказавшийся в оккупированном Витебске.

10

Чек-Шура (узб. – «собеседы в предместье») – название квартала на южной окраине Ферганы.

11

«Ит» (узб.) – собака.

12

«Каранг, осмон» (узб.) – смотрите, небо.

13

«Жаворонок» – пьеса французского драматурга Жана Ануя.

14

Лента Брессона – имеется в виду фильм Робера Брессона «Процесс Жанны Д’Арк».

15

«Этого боялся – этого желал» – последняя строка последнего (без названия) стихотворения итальянского поэта Марио Луци (1914–2005).

16

«Зор» (узб. сленг) – офигительно.