Личность в истории и художественной литературе - Коллектив авторов

Литература

1. Гоголь Н. В. Собрание сочинений: в 7 т. Т. 3. Повести / под общ. ред. С. И. Машинского и М. Б. Храпченко. М.: Современник, 1983. 447 с.

2. Топоров В. Н. Петербургский текст русской литературы. Избранные труды. СПб.: Искусство-СПб., 2003. 616 с.

3. Berman M. Tudo que é sólido desmancha no ar – a aventura da modernidade. São Paulo: Companhia das Letras, 1986. 472 p.

4. Carvalho B. O filho da mãe. São Paulo: Companhia das Letras, 2009. 208 p.

5. Segrillo A. Os russos. São Paulo: Contexto, 2015. 288 p.

References

1. Gogol N. V. Collected works: in 7 vols. Vol. 3. Novellas / Ed. by S. I. Mashinskij and M. B. Hrapchenko. Moscow: Sovremennik Publ., 1983, 447 p. (In Russian)

2. Toporov V. N. Petersburg text of Russian literature. Selected works. St Petersburg: Iskusstvo-SPb Publ., 2003, 616 p. (In Russian)

3. Berman M. Tudo que é sólido desmancha no ar – a aventura da modernidade. São Paulo: Companhia das Letras, 1986, 472 p.

4. Carvalho B. O filho da mãe. São Paulo: Companhia das Letras, 2009, 208 p.

5. Segrillo A. Os russos. São Paulo: Contexto, 2015, 288 p.

Zhukov A. P., Ferreira R. B. Saint Petersburg as an image of a collective personality in the novel “Mother’s Son” by Bernardo Carvalho: A view from Brazil

Abstract: the aim of the research is to analyze Bernardo Carvalho’s novel “mother’s Son” (“O filho da mãe”, 2009) in order to find out how the urban space of St Petersburg, where the novel’s plot unfolds, is built in the artistic plane, revealing cultural and symbolic codes from the point of view of the semiotics of culture, the city as a text, according to the concept of research By V. N. Toporov. This method of analysis explores the fictional locus as an element that combines various cultural codes and characters that represent urban culture, as well as poetic thought, taking into account the mentality of the people. Tuh s, the artistic image of Saint Petersburg in Bernardo Carvalho’s novel difef rs from the locus of the real city, as well as the image that exists in Russian literature, in particular, in the works of Gogol. In addition, from the point of view of an outsider, St. Petersburg acquires the connotation of an alien culture. Teh study is based on the statement of M. Berman on the unreality and ghostliness of the city, and also draws as a methodological base the works of Yu. M. Lotman and B. A. Uspensky and others in order to extract artistic elements of the text related to the topographical, architectural, historical and social description of St Petersburg.

Keywords: Bernardo Carvalho; Mother’s Son; Saint Petersburg; semiotics of culture; city text.

Образ Елизаветы I Английской в романе Антонии Байетт «Дева в саду»

А. Я. Климовская (СПбГУ)

В статье с помощью сравнительно-сопоставительного, интертекстуального, интермедиального методов и гендерного подхода анализируется роль образа Елизаветы Английской в сюжетной канве романа Антонии Байетт «Дева в саду». В статье рассматриваются сходные черты внешности (рыжий цвет волос, символизирующий мужскую стихию огня), характера (уверенность в себе, властность, чувственность), модели поведения (независимость, стремление к первенству), образа жизни (неприятие брака) Елизаветы и главной героини Фредерики Поттер. Сочетая в себе женские и мужские черты, подобно Елизавете, Фредерика выражает суть андрогинности, олицетворяет собой новый тип феминности. Делается вывод о том, что образ Елизаветы Английской используется для сопоставления с Фредерикой, выполняет характерологическую функцию. Обращение к реальной исторической личности имеет просветительскую функцию, актуализирует в памяти читателя литературные и изобразительные описания. Байетт также ставит вопрос о роли женщины в истории и культуре. Постановка пьесы «Астрея» о Елизавете I, которая является центральным событием романа, приурочена к коронации в 1953 году Елизаветы II, так в романе возникает сопоставление двух королев и их царствований.

Ключевые слова: Антония Сьюзен Байетт; Дева в саду; образ Елизаветы I; Фредерика Поттер; тема непорочности; синтез женского и мужского начал; андрогинный характер.

Рефлексии над образом Елизаветы Английской (1558–1603) посвящен пролог романа «Дева в саду» (1978) современной британской писательницы Антонии Сьюзен Байетт (род. в 1936 г.). Главные персонажи романа собираются в 1968 году в Национальной портретной галерее послушать, как известная актриса Флора Робсон декламирует стихи и речи Елизаветы I. Это первый женский образ, который появляется на страницах романа и задает тон противопоставлений. В прологе содержится отсылка к знаменитой речи Елизаветы в Тилбери в 1588 году перед нападением Армады и делается акцент на присущем ей сочетании женских черт и качеств государственного деятеля: «тела слабой женщины с сердцем и мужеством короля»[20] [7, p. 14]. Подобный синтез был необходим ей для «преодоления противоречия между женской подчиненностью и главенствующим положением правителя» [4, с. 125], благодаря чему она стала «единственной женщиной, которую современники расценивали как абсолютно самостоятельно действующую политическую силу» [4, с. 125]. Будучи монархом, она объединяла в себе два тела правителя – физическое и божественное.

Пролог включает в себя цитату из четвертой книги поэмы Э. Спенсера «Королева фей» (опубликованной в 1590 году), где Елизавета предстает в образе самодостаточной Госпожи Природы, объединяющей в себе два начала – мужское и женское (см: [7, p. 13]). Глядя на свой любимый «портрет Дарнли» (Teh Darnley Portrait, неизвестный художник, 1575), Александр Веддерберн раскрывает сущность этой исторической личности, которая характеризуется ее «двойственностью» [2, с. 131]: энергия соседствует в ней со спокойствием. Прибегая к приему экфрасиса – вербального описания визуальных изображений, Байетт упоминает и «Дитчлеевский портрет» (Teh Ditchley Portatrait, неизвестный художник, 1590), где Елизавета возвышается над своими графствами, что акцентирует присущие ей качества настоящего лидера (см.: [2, с. 127]), женщины, изменившей ход истории.

Образ королевы Бесс затмил для англичан деву Марию и со временем превратился в мифическую многоликую фигуру, вызывая у современников двойственные чувства: любовь и ненависть (католики считали ее блудницей), преклонение и страх. Подданные распознавали в Елизавете одновременное сосуществование мужского и женского начал: она была и отцом и матерью, и Гермесом и Афродитой (см.: [7, р. 246]). С помощью вышеперечисленных отсылок Байетт в прологе ставит акцент на присущем Елизавете синтезе противоположных начал.

Личность Елизаветы I выступает своеобразным эталоном, с которым сопоставляется одна из главных героинь романа Фредерика Поттер. В