Детство в режиме онлайн - Екатерина Вадимовна Мурашова

подошла и спрашиваю: «С кем ты разговариваешь?!» Он повернулся и сначала заорал: «Не твое дело!» (лицо прямо перекошенное все) – а потом, видимо, взял себя в руки и сказал: «Ты все равно не поймешь. Выйди отсюда и закрой дверь. Я тысячу раз просил вас стучаться». – А какой, скажите мне, смысл к нему стучаться, если он все равно в наушниках и ни черта не слышит?

– До этого эпизода были галлюцинации, голоса, бред внедрения и всякое такое?

– Нет. Только сейчас началось, в том-то и дело. Я побежала к психиатру, он говорит: надо госпитализировать, пока чего-нибудь не случилось.

– Уже были госпитализации?

– Одна, в десять лет. Его тогда из школы попросили уйти. В больнице якобы пытались разобраться с диагнозом. Мы потом его полгода в себя приводили. Он сидел на кровати и не разговаривал почти.

– Когда вы, семья, поняли, что с вашим ребенком что-то не так?

– Да лет в пять, наверное. До этого думали – такой характер. Если его не трогать, так и он никого не трогает. Все вроде понимает. Говорит, когда ему что-то надо. В садике нам сказали – покажите вы его кому-нибудь. Ну мы пошли, а нам сразу – да он же у вас аутист! Мы так и сели. Потом отец сказал: «Ерунда это все какая-то! Мальчишка как мальчишка! Просто упрямый».

– В школе?

– В школу он пошел по возрасту, в обычную, во дворе. Умел читать и писать. И тогда же, в первом классе, он придумал свой язык. Точнее не язык, а письменность.

– Поясните.

– Он придумал буквы и знаки. Свои собственные. Он нам с отцом объяснил – тогда он еще думал, что мы можем его понимать. Там были и звуки, и еще несколько знаков, которые определяли самые распространенные слова и связки. И еще важно было – что над чем находится, каждая строчка это как бы три уровня. Всего знаков было семьдесят два. Он обучил на них писать двух своих друзей, и они втроем переписывались своим тайным шрифтом.

– У Владислава в школе были друзья?

– Да, было двое. Они ему в рот заглядывали, он все время что-то им рассказывал и придумывал. Один из них сейчас живет в Германии, и они иногда до сих пор присылают друг другу письма, написанные той детской азбукой. Поздравления с днем рождения и еще что-то. А второй в какой-то момент переметнулся и стал во главе тех, кто Владика травил.

– Когда началась травля?

– Ну вот где-то в конце третьего класса, наверное. Учительница тогда тоже честно сказала: «Я от него устала».

– Почему? Что он делал?

– Да, в общем, ничего такого. Не бегал, не орал, не хулиганил. Но он выполнял задания на уроке только тогда, когда ему хотелось. Это было приблизительно в половине случаев. Иногда мог напевать себе под нос. Разрисовывал картинки в учебниках. Пару раз нарисовал неприличные карикатуры. Выписал в столбик в тетрадке матерные слова и разобрал их по составу – ну, корень, приставка, суффикс и все такое. Правильно. Учительницу раздражало, конечно. И когда дети припечатали: придурок! – она особенно и не возражала. Сказала, что по вашему сыну с самого начала плачет спецшкола.

– Но?..

– Но он усваивал основную программу на твердую четверку. А по биологии, географии, физике и химии в третьем классе знал больше восьмиклассника (они его как-то на перемене позвали и проверили).

– Вы сменили школу?

– Да. После больницы он отказался в ту идти.

– Сейчас где Владик учится?

– Это вроде как домашнее обучение, но мы приписаны к школе, он туда ходит на некоторые уроки и там же сдает все.

– Успешно?

– Вполне. Но вот последнее время говорит: мама, папа, ну неужели вы не понимаете, какая все это фигня – все это обучение по учебникам и предметам?

– Это как-то связано с его нынешними бредовыми идеями?

– Думаю, да.

– Озвучьте свой страх.

– Это шизофрения. Он прямо сейчас начнет деградировать и в конце концов умрет. Просто так, от побочного действия таблеток, или покончит с собой. Это будет продолжаться много лет и полностью разрушит все вокруг, в том числе и мою жизнь.

Я мысленно зааплодировала краткости и ювелирной точности формулировки и поняла, что в своих первоначальных прикидках насчет ее интеллекта была абсолютно права.

– Хороший вариант?

– Это разновидность аутизма. Не самая страшная – он говорит, общается, способен обучаться. Он вырастет и сможет как-то работать по интернету, зарабатывать, чтобы хватило на еду, одежду и оплату коммунальных услуг. Квартиру мы ему купим.

– Вы озвучивали Владику оба варианта?

– Конечно нет!!!

– Озвучьте.

– Зачем?!

– У вас талант к формулировкам. Талантом надо делиться. Владика-то вы привели? Я хочу с ним поговорить без вас.

* * *

Владик толстый и низенький. Глазки в щечках. Похож на декоративного хомячка.

Интересно, она ничего не сказала о таблетках.

– Влад, ты принимаешь какие-то таблетки?

– Ага. Они говорят, что это витамины. Но, конечно, врут. Я пробовал их за щеку и выбрасывать. Этому меня еще в больнице научили. Но тогда мне труднее… труднее делать обычное, то, что надо. Вы понимаете?

– Конечно, понимаю. Мать чуть не до смерти напугал твой разговор с пустым экраном. Что это было?

– А вы пользуетесь интернетом?

– Ну разумеется, пользуюсь.

– В телефоне?

– Нет. Я пользуюсь либо планшетом, либо большим компьютером. С телефоном я не могу, я по нему только звоню.

– Вот! – неожиданно обрадовался Владик. – А большинство сейчас с телефонами, даже дома, это потому что телефоны маленькие и через них не так заметно. А большой экран – это совсем другое дело. А вы разве не чувствуете?

– Не чувствую – чего?

– Что там уже кто-то есть.

Так. Я взяла паузу секунд на тридцать, надеясь, что Владик меня поймет. Он явно понял и ждал, и смотрел с сочувствием. Взгляд у него был прямой и вполне эмпатичный.

– Скайнет? – предположила я наконец. – Из «Терминатора»?

– Ну это смешно, – улыбнулся Владик. – Для детей. Но в каком-то смысле… Да. Да, сложность этой штуки уже достигла некоего уровня, и стало возможным там… трудно подобрать слово… родиться… завестись… нет, все не то.

– Поселиться? – я вспомнила общение со «штукой» самого Владика.

– Да. Наверное, это точнее всего. И теперь оно там живет, и даже удивительно, как этого можно не заметить. Я думаю, все это замечают на самом деле, только боятся признать.

– А где оно жило до того?

– Да везде, – Владик пожал плечами. – Наверное, труднее сказать, где наоборот – никогда и ни за что. Вы же историю знаете? В камнях жило, в деревьях, в источниках, Солнце и Луна –