Махабхарата. Ревизия смыслов. - Пётр Степанович Лосев


Махабхарата. Ревизия смыслов. читать книгу онлайн
«Махабхарата» (букв. «Великая Бхаратиада», или «Великое сказание о потомках Бхараты») - древнеиндийский эпос, повествующий о легендарной борьбе потомков древнего царя Лунной династии, родов Куру и Панду, в северной Индии. Будучи одним из крупнейших литературных произведений в мире (18 книг, содержащих свыше 90 000 двустиший), поэма изобилует множеством вставных эпизодов - новелл, легенд, притч, лиродидактических диалогов, генеалогий, гимнов, плачей и др., превративших ее в поэтическую энциклопедию индийской мифологии, истории, права и философии.Как и всякий древний эпос, близко подступающий к мифу, «Махабхарата» полна загадок, темных мест и противоречий. Насколько реальны описываемые в ней события? Как понимать сложные отношения между персонажами? Кто или что стоит за всеми этими дэвами, асурами, ракшасами, якшами, видьядхарами, гандхарвами, ванарами, апсарами? Так ли просты, добродушны, благородны пандавы, Кришна, Вьяса и так ли злокозненны и бесчестны их антагонисты кауравы? Какой смысл таят в себе такие неоднозначные мифы, как пахание океана, убийство ниватакавачей, и такие простые, как игра в кости и убийство Вритры? На эти и многие другие вопросы ищет ответ автор настоящей книги, осуществляя «ревизию смыслов» одного из самых значительных памятников древнеиндийской литературы.
«Вайшампаяна сказал:
Сказавши так, Майтрея пошел дальше своим путем. А Дурьйодхана, потрясенный (известием) о гибели Кирмиры, (тотчас) вышел вон».
Встретившись с Видурой, Дхритараштра попросил его рассказать о гибели Кирмиры. Видура сообщил Дхритараштре, что о гибели Кирмиры он неоднократно слышал от пандавов. Рассказ Видуры во многом отличается от того, что сообщил Дхритараштре Майтрея. Он значительно длиннее и содержит множество ярких подробностей.
Араньякапарва. Глава 12. Шлоки 2 — 13.
«Видура сказал:
...Потерпев поражение в игре, о Индра царей, Пандавы ушли из здешних мест и через трое суток (пути) достигли леса, называемого Камьяка. Когда минует грозный час полночи и все погружается в сон, бродят, о царь, в тех местах, творя свои черные дела, людоеды-ракшасы. Отшельники и прочие обитатели лесов из страха перед людоедами обычно обходят этот лес стороной. И только (Пандавы) вступили в эти места, о бхарата, как вырос перед ними, преградив дорогу, престрашный ракшаса с горящими глазами, державший (в руке) пылающую головню...».
Он стоял, перекрывая тропу. От его рева все обитатели суши и воды бросились в разные стороны. Тигры, олени, медведи и буйволы спасались бегством. Лотосоокая Кришна испугалась и закрыла глаза от страха.
Смелый Дхаумья с помощью заклятий развеял колдовские чары. Юдхиштхира спросил его, кто он. Ракшаса представился Кирмирой, братом Баки, и очень обрадовался, что теперь он может отомстить за смерть брата. Юдхиштхира принялся в гневе поносить его, а Бхима вырвал из земли дерево высотой с девять вьяма и очистил его от листьев. Арджуна натянул лук, но его удержал Бхимасена. Пандава обрушил дерево на голову ракшаса. Но последний бросил в него головню. Кирмира выворотил из земли целое дерево. И закипела у них битва. Ракшаса поразил Бхиму камнем. Врикодара осилил ракшасу и повалил его на землю. Упершись в поясницу ракшаса коленом, Бхимасена сдавил ему горло руками. Пандавы оставили ракшаса лежащим на земле, лишенного одежд и украшений. Затем братья отправились к обители Двайтавана, прославляя по дороге Бхиму.
Избавив лес от ракшаса, пандавы поселились в нем. В конце своего рассказа Видура сообщил Дхритараштре, что, проходя тем лесом, видел валявшееся посреди дороги тело ракшаса, убитого Бхимасеной. Об этом подвиге пандавы он слышал рассказы других брахманов.
Узнав о гибели Кирмиры, царь Дхритараштра печально вздохнул, поглощенный своими мыслями.
2. Где в мифе история.
В Махабхарате уход пандавов в лес изложен в двух, отличных друг от друга вариантах. Также по-разному представлена беседа Видуры и Дхритараштры. И в двух разных версиях изложены обстоятельства убийства ракшаса Кирмиры. Первый вариант — краткий, второй же значительно более обширный. Но они не дополняют друг друга, а, скорее, противостоят. Нам предстоит сделать выбор: в каком варианте содержатся намеки на подлинную историю, а в каком авторы заняты апологией брахманов и пандавов, используя множество литературных средств и разнообразных приемов.
По версии, изложенной в Араньякапарве, изобилующей красочными подробностями, идеальный правитель Юдхиштхира уходит из столицы кауравов не по своей воле, а горожане (кстати, подданные другого царя!) отправляются вместе с ним, не в силах пережить утрату любимого всеми варнами царя. Но в таком случае, вероятно, власть Дурьйодханы должна рухнуть сама по себе. Этого мы не видим. И чем же заслужили пандавы такое отношение к себе со стороны простых горожан? Нет никаких указаний на существование таких заслуг. В центре внимания пандавов, в особенности Юдхиштхиры, проблемы и интересы брахманов. Братья живут на свете с мыслью, как они могут угодить жрецам. Все это затянувшееся повествование носит ярко выраженный священный характер. Царь, любимец народа, посещает место массового поклонения простых смертных и всю ночь наслаждается нежными голосами жрецов, восхваляющих его власть. Утром следующего дня Юдхиштхира одним фактом чуда словно подтверждает цель своей жизни — угождать брахманам, кормить их. Наивно, сентиментально, но нереалистично. Как ни угождай нахлебникам, но их аппетиты только растут и однажды они заявят, что им дают слишком мало. Но те, кто уважает свой собственный труд и труд других людей, неизбежно станут «неугодными» для паразитов, ибо не станут их кормить и ублажать. При этом в стране, где этих бездельников очень много («толпы брахманов») надо быть очень смелым человеком, чтобы даже с высоты царского трона решительно отвергнуть все притязания паразитирующего сословия. Именно таким правителем был молодой царь кауравов Дурьйодхана.
В истории были и другие правители с таким же характером и смелостью. Достаточно вспомнить византийских императоров из династии Исавров и Петра Первого в России. В Византии борьба иконоборцев с иконопочитателями продолжалась почти 120 (сто двадцать) лет!
Картина ухода пандавов в изгнание по краткой версии Сабхапарвы имеет сюрреалистический характер. Объяснения Видуры не проясняют суть произошедших событий, а представляют, как обычно, попытку оправдать пандавов и скрыть подлинные обстоятельства ухода братьев в лес.
Взглянем на эти обстоятельства с позиций здравого смысла, поскольку авторские объяснения выглядят психически не вполне нормальными. Обычно руки вперед во время ходьбы вытягивают либо слепые, либо идущие в темноте по незнакомой дороге. Близнецы идут с грязными лицами и телами. Зачем такой странный макияж? Дело здесь вовсе не в красоте героев или в их высокой моральной чистоте. Если бы уход происходил днем, то их узнали бы в любом случае — по фигурам, одеждам, составу изгнанных. Драупади не меняет платье, запачканное кровью, проклинает кауравов (хороша же маскировка, чтобы их не узнали горожане!), волосы ее распущены и покрыты пылью. Все это — свидетельство поспешности, отсутствия времени на сборы и стремления скрыть происходящее от посторонних. Видура объясняет, что царь справедливости прикрывает лицо одеждой, чтобы не сжечь людей своим страшным взглядом. Почему же он не сжег этим взглядом своих врагов во время «игры в кости» в сабхе — судебного процесса?! Если Драупади проклинает жен кауравов, то почему Юдхиштхира жалеет своих врагов — мужей этих женщин? Он, что, недостаточно любит свою жену? Или милосерден к врагам и ненавистникам своей жены до такой степени, что не может или не хочет защитить свою жену? Но если посмотреть внимательно на его поведение, то у нас не найдется оснований считать его таким благородным и прощающим своих врагов. Пройдут одиннадцать долгих лет жизни в лесах, но Юдхиштхира не забудет ничего и будет жаждать отмщения за оскорбления, нанесенные Духшасаной и Карной в судебном зале.
Араньякапарва. Глава 245. Шлоки 1 — 7.
«Вайшампаяна сказал:
...Царь-мудрец Юдхиштхира мощнорукий, помня, что это великое несчастье обрушилось на братьев по его вине, не мог спать спокойно: словно иглы кололи царя в самое сердце, когда он вспоминал о позоре, (выпавшем