Диалог с Богом. История противостояния и взаимодействия человечества с Творцом - Джордан Питерсон

случае наделить обычного человека априорным правом на какой угодно статус, особенно по отношению к тем, кто действительно волен узаконить принцип силы – по всей видимости, верный во всех остальных случаях – и грозит сделать это любой ценой? Как справляться с проблемами без традиции неотчуждаемых прав и имманентной личной ответственности – логических следствий этой провозглашенной аксиомы о нашей божественности? Эта настойчиво повторяемая мысль одновременно маловероятна и неимоверно важна; возможно, это величайшая идея, когда-либо данная в откровении, – и она, играя в библейском корпусе главную роль, представляет собой саму основу иудеохристианской традиции. Эта самоочевидная истина – воззвание, которое должно стать краеугольным камнем, прежде чем сможет появиться любое общество, каким бы оно ни было; ее необходимо принять «на веру», как необходимое правило, иначе мы даже не сможем начать игру.

Такова, по большей части, подлинная религиозная вера. Это не попытка настойчиво утвердить достоверность сверхъестественного или невозможного – это объявление и определение основ реальности, того, что входит в ее в состав или становится ее отличительными чертами, поэтому нам следует обратить на это самое пристальное внимание и исходя из этого предпринимать меры. Это минимальное решение – не в последнюю очередь потому, что для заблаговременной уверенности наших знаний не хватает никогда, и наше движение вперед сопряжено с предпосылками, которые нам приходится выдвигать на фоне своего неведения. Полезной аналогией станет брак: он не может начаться без веры в то, что он заключен на постоянной основе, – но как доказать это прежде, чем мы примем на себя обязательства? Никак. Более того, нужные доказательства не получить без априорных обязательств – иными словами, без торжественного обещания сыграть именно в эту особую игру и ни в какую другую. Все ключевые решения в жизни принимаются из принципа, а не вследствие достаточных улик. Это не значит, что мы должны глупо и слепо ломиться напролом, но когда мы сталкиваемся с действительно неведомым, наш путь способна озарить только вера, а альтернатива поистине мрачна.

Во второй главе книги Бытия рассказ о том, как Бог преображает хаос и ничто в бытие, пригодное для жизни, начинает обретать подробности. Бог создает первое место, подходящее для людей:

И насадил Господь Бог рай в Едеме на востоке, и поместил там человека, которого создал.

И произрастил Господь Бог из земли всякое дерево, приятное на вид и хорошее для пищи, и дерево жизни посреди рая, и дерево познания добра и зла.

Из Едема выходила река для орошения рая; и потом разделялась на четыре реки.

Быт 2:8–10

Этот сад – умозрительно репрезентированная оптимальная среда, предназначенная для человека, архетипическое местожительство, где в тонко выверенном равновесии сосуществуют культура, или порядок (стены) и природа, или хаос (растения, деревья, птицы и животные). Это исток, начало и вечная идеальная цель для завершения пути – «сад, огражденный стеной» (именно это и означает слово «парадиз» – pairi daiza), и «обильно орошаемое место» (именно таков смысл слова «Эдем»). Именно этот изначальный рай, сам того не понимая, стремится воссоздать за своей оградкой любой домовладелец, мечтающий о саде на заднем дворе. (И даже если забор проявляется только в абстракции, в виде права собственности, место по-прежнему окружено, словно стеной, границами общественных договоров.)

Мужчины и женщины совершенно естественным образом, без вмешательства внешней силы, трудятся или жертвуют ради создания обстановки, которая неизменно ограничивает природу культурными рамками, – служит укрытием, оберегает и в то же время предоставляет возможности. Мы мечтаем о своем зеленом пространстве – или хотя бы об апартаментах с видом на парк – и хотим, чтобы это пространство было огражденным, отделенным, отграниченным. Нам нужно точно знать, какой ответственностью и какими правами мы наделены по отношению к ожиданиям и собственности других людей. В дальнейшем мы пытаемся сделать свое пространство прекрасным, мирным и безопасным; по сути, этот идеал становится нашей путеводной звездой, и именно стремление к нему – вот тот самый дух, тот процесс, тот принцип, который наполняет нас, пробуждает наш интерес, направляет наше внимание и становится мотивом наших действий. Что мы хотим увидеть в своих садах, если все выйдет как нужно? Вполне возможно, мы не сумеем позаботиться обо всем мире, но можем управлять нашими личными заповедными уголками, и это немало.

Каким мы могли бы вообразить такое место? Что мы сделаем с маленьким участком земли, призвав верный дух? Вот как поступали ревнители традиций в Индии, приступая к строительству дома:

«Прежде чем положить в основание фундамента хотя бы один камень… звездочет определяет исходную точку закладки фундамента, которая находится прямо над змеем, поддерживающим мир. Из дерева khadira главный каменщик выстругивает сваю и с помощью кокосового ореха заколачивает ее в землю в точно указанном месте, дабы непременно попасть в голову змея… Если бы эта змея в ярости подняла голову, то разнесла бы мир на куски». Камень, закладываемый в фундамент, кладется поверх сваи. Таким образом краеугольный камень закладывается в «центр мира». Но акт закладки фундамента воспроизводит космогонию, ибо «приколотить», забить сваю в голову змея означает повторение первого подвига Сомы (Ригведа, II, 12, 1) или Индры, когда этот последний «затаившегося змея пришиб» (Ригведа VI, 17, 9), и молния его «с силой разрубила голову Вритры» (Ригведа I, 52, 10).

Приколачивание изворотливого змея, который, пусть и незримо, лежит в основе всего – это водружение столпа традиции, дающего нам и обществу стабильность и ориентиры. Это сила, которую Моисей явил перед фараоном, египтянами и народом израильским, – та, что управляет обращением направляющего жезла в змею и обратно. Это копье, которым святой Георгий и святой Михаил пронзили сердце дракона, одержав победу над хаосом и злом. Мы хотим разграничить свой огражденный сад, мы нуждаемся в этом; мы желаем, чтобы он принадлежал нам, чтобы наши кратковременные жертвы, приносимые в погоне за мечтой, – время, деньги, усилия, – обернулись для нас долговременной выгодой, потому и возводим стены. Мы приглашаем природу выразиться в этих границах так, чтобы она привлекала взгляд и вызывала интерес. Мы трудимся, пытаясь воплотить свое видение земли обетованной, – и так мы обретаем мир и счастье. Там мы можем отдохнуть с семьей и друзьями, устроив, как гостеприимный хозяин, трапезу за небесным столом. Если все сделать верно, нас в это мгновение наполнит дух. Это то же самое Слово, рождающее сад и мироздание. Подобающая обстановка для мужчин и женщин, сотворенных по образу Бога, – это место, где соблюдено тончайшее равновесие природы и культуры, хаоса и порядка. Кроме того, как мы уже видели, это