Сновидения и способы ими управлять: практические наблюдения - Леон Гервей де Сен-Дени

следующий текст покажет, как можно применить вышеизложенные психологические законы для достижения этой цели.

Размышляя о той тесной связи, которая устанавливается в нашей памяти между определёнными ощущениями и определёнными понятиями от них зависящими, как то: боль от укуса и представление о насекомом, крик петуха и представление об этой птице, запах дыма и представление огня и т. п., я часто размышлял, что это явление — такое постоянное и такое простое — основывается исключительно на законе ассоциаций, которые устанавливаются между одновременно получаемыми представлениями. Скулящая собака и конь, пускающийся вскачь от одного щелчка кнутом — события этого же закона. Эти размышления навели меня на мысль:

1) Если удастся искусственно создать такую же непосредственную и такую же постоянную связь между какими-нибудь ощущениями и какими-нибудь идеями (даже душевного порядка), то всякий раз, когда будет возникать одно из этих ощущений, автоматически будет вспоминаться и идея, ставшая сопряжённой с этим ощущением[114].

2) Поскольку предметы, о которых мы только думаем в сновидении, автоматически становятся предметами наших сновидений, то вызывание определённых ощущений у спящего человека, воздействуя на его органы, должно вызвать в его сновидении те предметы, понятия которых стали у него сопряжёнными с этими ощущениями.

Итак, исходя из этой гипотезы, я провёл следующий опыт, как раз перед тем как отправится в Виварэ, чтобы провести недели две в деревне с семьёй одного из моих друзей. Прежде чем отправится, я купил в парфюмерной лавке один пузырёк духов, который возможно был и не самым приятным, но, по крайней мере, с самым специфичным запахом. Я позаботился, чтобы не откупоривать этот флакон до того как доберусь в то место, где мне предстояло провести несколько недель; но всё время моего там пребывания, я постоянно пользовался его содержимым, которым был постоянно пропитан мой платок, и это несмотря на требования и жалобы, которые этот опыт не замедлил вызвать вокруг меня. Только в день отъезда этот флакон был герметично закрыт; много месяцев после этого он оставался на дне выдвижного ящика и, наконец, я его вручил моему слуге, который имел привычку рано вставать, и попросил его капнуть несколько капель этой ароматной жидкости на мою подушку каким-нибудь утром, когда он найдёт меня крепко спящим. Впрочем, я предоставил ему полную свободу выбора времени, дабы само ожидание этого эксперимента не повлияло бы на мои сновидения, занимая мой ум. Прошло восемь или десять дней; мои сновидения, записываемые каждое утро, не выдавали ни каких напоминаний о Виварэ. (К моему флакону ещё не прикасались.) Наконец, настала ночь, когда мне приснилось, что я нахожусь в крае, в котором я проживал в прошлом году. Предо мною нарисовались горы, усеянные огромными каштанами; одна базальтовая скала показалась мне так чётко вырезанной, что я смог бы нарисовать её в мельчайших деталях. Я встретил почтальона, который принёс мне письмо от моего отца. Это письмо повернуло мой ум в другую сторону, вызвав другие воспоминания и другие образы, и я уже был далеко от окрестностей Обены, когда я вернулся в реальный мир. То, что мои мысли задержались там не столь долго, не так уж и важно; важным моментом является то, что они меня туда привели. Итак, проснувшись, я убедился, что всё ещё вдыхаемый мною запах духов, которыми была увлажнена моя подушка этим утром во время моего сна, вызывал переживание, с которым он был сопряжён.

Итак, восприняв ощущение, отныне связанное в моей памяти с воспоминанием определённых других впечатлений, одновременно с ним полученных вначале, моё обоняние уже не могло распознать его, без того чтобы в то же время не вызвать сопряжённые с ним представления. Эти сопряжённые представления и составили сновидение, которое я, таким образом, намеренно вызвал, и этот самый эксперимент я повторял многократно с интервалом в многие месяцы, и неизбежно приходил к такому же результату.

Этот первый успех распалил во мне желание пойти дальше по той же дороге. Сначала я использовал различные другие духи, которые, в свою очередь, стали не менее эффективным инструментом воспоминания различных других представлений. Один из моих друзей, который со своей стороны последовал моим экспериментам, пришёл к таким же результатам. За редкими исключениями, успех был постоянен. И мне удалось выяснить, что восприимчивость притупляется лишь слишком частым употреблением — обстоятельство, впрочем, не являющееся чем-то особенным. Два вида использованных мною духов (один — девять раз, другой — десять на протяжении двух месяцев) перестали постоянно оказывать своё первичное действие. Также я заметил, что доведя число духов до семи или восьми, я стал в них путаться, что выразилось одним достаточно неожиданным явлением. Три из моих агентов [т. е. духов] в некотором роде объединили свои функции, т. е. эти три аромата стали вызывать лишь одну из трёх групп представлений, с которыми они первоначально и раздельно были сопряжены. Было ли это ошибкой памяти, или, скорее, ошибкой самих духов, в состав которых входил один и тот же общий ингредиент, действие которого на утомлённые органы обоняния стало главенствующим? Если это так, то всё сводиться к чистой физиологии, и я мог бы привести в подтверждение этой гипотезе один факт, аналогию которого легко понять. При сильном насморке, для курильщика все виды табака имеют один запах и, так сказать, вкус. Тонкая часть аромата, отличительное начало различных сортов табака, бессильна заставить себя почувствовать. Имеет место какое-то разложение запаха, и высвобожденная из массы элементов, совокупность которых образует для каждого табака его особый аромат, только сила никотина может оказать впечатление на притуплённые рецепторы носа и нёба. Итак, можно ли усмотреть здесь какую-то аналогию? Я задаю вопрос; я не утверждаю.

На некоторое время я оставил эксперименты со своими духами, а затем меня посетила мысль: а не приведёт ли смесь каких-либо обоих духов к смеси соответствующих воспоминаний. Итак, несколько капель того аромата, который напоминал мне о Виварэ, после моего распоряжения, было нанесено на мою подушку во время моего сна. В то же время было пролито несколько капель другой эссенции, которой я часто пропитывал свой платок во время моей работы в художественной мастерской г-на Д… Этот опыт, проведённый три раза, привёл к следующим результатам: первый раз мне приснилось, что я был в какой-то гористой местности, следя глазами за работой одного художника, который набрасывал на холст пейзаж. Очевидно, произошло соединение воспоминаний о Виварэ, с одной стороны, а с другой стороны, идеи рисования и художественных композиций соотносились к мастерской. Второй опыт закончился почти ничем. Один из моих старых друзей из той мастерской оказался вовлечённым в