Отель «Война»: Что происходит с психикой людей в военное время - Арлин Одергон

Члены специального комитета сената США по изучению деятельности разведки в отчете за 1976 год отметили, что «последовательное использование ФБР подобных тактик («Коинтелпро») с целью уничтожить Мартина Лютера Кинга было нарушением закона и унижением человеческого достоинства»[171].

В 1960 году черный активист Малькольм Икс призвал свергнуть систему господства белой расы. Он тоже был убит. В 1966 году возникла леворадикальная партия «Черные пантеры». Через два дня после гибели Кинга полиция Окленда застрелила одного из членов этой партии Бобби Хьютона. Ему было 17 лет. Через пару месяцев Джон Эдгар Гувер, возглавлявший в то время ФБР, заявил, что «Черные пантеры» – это величайшая угроза внутренней безопасности страны. Государство использовало весь арсенал тактик террора, чтобы расколоть движение: убивало лидеров, внедряло лазутчиков, проводило несанкционированные аресты и посадки, прослушивало телефонные разговоры и организовывало целые кампании по дезинформации[172]. (Более полную информацию, а также документы по делам ФБР против Кинга и «Черных пантер» вы найдете в главах 10 и 13.)

И хотя американское общество добилось значительных завоеваний в области гражданских прав, прав человека и признания истории борьбы афроамериканцев, насилие все равно продолжается. Характерным показателем применения государством тактик террора могут служить проявления жестокости в таких государственных институтах, как полиция и тюрьмы. Получается, что государство не защищает фундаментальное право граждан на безопасность. С насилием в полиции и тюрьмах пытались бороться, но проблема «полицейского насилия» сохраняется – так же как и проблема открыто или подспудно узаконенных тактик террора в правовых институтах США, особенно в отношении темнокожего населения. Жестокое избиение темнокожего таксиста Родни Кинга засняли на видео, и, когда издевавшимся над ним полицейским вынесли оправдательный приговор, в Лос-Анджелесе началось восстание (1993 год).

Большое количество темнокожих заключенных можно расценивать как результат и продолжение этой истории террора. Против афроамериканцев совершается насилие, и их сообщество усвоило правила жестокости. Афроамериканцев обычно изображают агрессивными, в то время как сами американцы (как белые, так и темнокожие) считают себя вынужденными борцами с агрессией. Подобное положение вещей на государственном уровне превращается в норму, так же как и насилие внутри афроамериканского сообщества. И если наше общество не попытается разобраться в ситуации и разорвать порочный круг насилия, совершаемого в отношении афроамериканцев, это будет способствовать сохранению такого порядка. Отрицая историю насилия и свою жестокость, мы проецируем ее на других и добиваемся лишь ее повторения. Результат такого поведения может быть поистине трагическим.

Нормализация: Германия и путь к холокосту

Законы упрощают осуществление геноцида. Если что-то происходит на законном основании, то мы уверены, что все в порядке, ведь государство защищает «наши» интересы. К тому времени, когда евреев, цыган, гомосексуалов и других так называемых неарийцев депортировали в концлагеря, обществу их изгнание уже казалось естественным. Если твои соседи больше не участвуют в общественной жизни наравне со всеми, то их исчезновение из собственных домов может показаться в некотором смысле логичным. Поэтому, когда люди видели, как евреев полными вагонами вывозят «на восток», они не задавались вопросом, зачем это делается: наверняка, думали они, у правительства есть законные основания так поступать.

Рис. 9.3. Надпись над входом в университет: «Евреев здесь не ждут», Германия, около 1934 г. Надпись ниже гласит: «USU помогает. Помоги и ты. Вступай в наши ряды»

В разгар событий мы начинаем постепенно терять к ним чувствительность. Эта тактика позволяет приготовить общество к зверствам, депортации, геноциду. И хотя сегодня есть доказательства, что план систематического уничтожения миллионов людей в концлагерях («окончательного решения еврейского вопроса») созрел лишь к 1941 году[173], он стал возможным только благодаря узакониванию и представлению нормой высылки евреев и других неарийцев, имевшим место с самого начала кампании. Историк Кристофер Браунинг рассказывает о последовательности Гитлера и нацистов в решении «еврейского вопроса». Он пишет: «Не было смысла развивать дальше концепцию политики в отношении евреев. Пора была реализовывать ее на практике»[174].

Ниже приведена хронология некоторых событий холокоста за период с 1933 по 1945 год[175][176].

Нормализация, тактика закрытых дверей и уроки истории

Часто, когда происходит какое-нибудь событие, мы не осознаем его важности. А если и осознаем, то легко отвлекаемся. И все же у истории можно учиться. Чтобы понять, почему мы отворачиваемся и закрываем двери, необходимо проследить процесс притупления восприимчивости к собственным сомнениям и стремлению изменить что-то в лучшую сторону. Призыв отбросить привычку воспринимать окружающую реальность как цепь однократных, не связанных друг с другом событий и осмыслить происходящее – это вызов нашей психологической, духовной и политической осознанности.

26 июня 1940 года в официальной докладной записке госдепартамента США были описаны наиболее эффективные способы отказа в выдаче виз беженцам, особенно из Германии. Одно из предложений гласило: «Просто советуйте нашим консулам создавать всевозможные препятствия, требовать дополнительные справки и пользоваться бюрократической волокитой, чтобы откладывать, откладывать и откладывать выдачу визы»[177]. Вне зависимости от того, говорим ли мы об управлении своей личной жизнью или иммиграционными системами наших стран, мы оправдываемся тем, что политика закрытых дверей – результат скудных ресурсов и плохого менеджмента. В этом, конечно, есть доля правды. Мы как общество редко задумываемся над проблемами беженцев и все списываем на административные проволочки, не осознавая, что именно такие наши действия и называются политикой закрытых дверей (границ) и показывают недостаток нашей личной ответственности.

Нормализация затяжных конфликтов

При затяжных и повторяющихся конфликтах наша чувствительность тоже притупляется. Люди, находящиеся в гуще событий, в течение долгого времени страдают от террора и длительных страхов, испытывают горечь и возмущение, но постепенно привыкают к собственной боли и мирятся с ней.

Находясь на безопасном расстоянии, мы читаем про палестино-израильский конфликт или конфликт в Северной Ирландии и начинаем воспринимать их как норму, как нечто, что в любом случае не можем изменить. Мы забываем о проблеме, часто не знаем точно, в чем ее суть, а из-за пробелов в знаниях и отсутствия общего представления о ситуации стесняемся спрашивать. Неполная информация и дезинформация ограничивают нам доступ к истории и способствуют снижению чувствительности. Мы перестаем задавать вопросы, перестаем реагировать.

Нормализация домашнего насилия

Жестокие действия по отношению к женщинам, включая насилие в семье и изнасилования, стали настолько обычным явлением в большинстве стран мира, что, когда в начале 1970-х феминистки Великобритании и Америки подняли эту проблему, их выступления сочли радикалистскими нападками, подрывающими социальные устои. И хотя за последние годы информированность общества о домашнем насилии значительно возросла, по-прежнему не изжит стереотип, что насилие в отношении женщин – это норма. Насилие над женщиной включает в себя избиения и насильственные действия сексуального характера в семье, насилие в обществе и насилие, совершаемое или поощряемое государством или его структурами, такими как полиция, военные или охранники в тюрьмах[178]. 1990-е и 2000-е годы стали временем существенных изменений в области защиты прав женщин – теперь эта проблема все чаще обсуждается во всем мире, принимаются международные законы и стандарты.

Феминистское движение зарождалось на фоне нормализации насилия над женщинами. И если мы хотим разработать новые нормы в отношении гендерных ролей, одновременно уважая разнообразие культур, то сначала должны ответить на вопрос, как происходит притупление протеста против насилия над женщинами. Насилие над женщинами – это актуальная проблема, которую пытаются решить правозащитные движения во всем мире. Давление со стороны социальных групп и низовых инициатив может заставить государства ввести новые политические меры, которые, в свою очередь, повлияют на формирование наших убеждений и установок. Эти меры могут стать новыми международными, а потом и всемирно принятыми нормами, способствуя защите прав человека во всем мире[179].

Притупление чувствительности и депрессия

Когда мы теряем чувствительность, существующее положение дел начинает нас устраивать. Мы уверены, что ничего не можем изменить. Переставая реагировать на жестокость окружающего мира, мы тем самым дегуманизируем себя и возводим это в норму. Мы впадаем