У жизни свой план. Самоподдержка в периоды тревоги и перемен - Латушкина Екатерина

2.

3.

Эмоциональные ресурсы

1. Чтение книг.

2.

3.

Контакт, поддержка

1. Подруга.

2.

3.

Работа

1. Есть задачка, и я знаю, как ее решить.

2.

3.

Визуальные ресурсы

1. Парк возле дома.

2.

3.

Тактильные радости

1. Покрутить в руке камешки, кольцо, ручку.

2.

3.

Вкусовые источники удовольствия

1. Сезонные фрукты.

2.

3.

Глава 4. «Я сам справлюсь»: почему мужчины молчат и как это разрушает отношения

В этой главе я расскажу о том, как мне не удалось распознать, что близкому человеку требовалась моя поддержка, чтобы пережить кризис. Речь о моем бывшем муже. Мы с вами увидим, как люди, тепло относящиеся друг к другу и старающиеся говорить честно и открыто, постепенно закрываются, теряются в собственных домыслах и в какой-то момент упускают нечто ценное, что скрепляло их вместе.

Я поделюсь своими паттернами, которые стали мне видны во время терапии. Такие же или похожие ситуации я часто встречаю в историях своих клиентов, поэтому, возможно, в чем-то вы узнаете себя или своего партнера.

Я расскажу об ошибках, которые мы совершали, и о том, что я сделала бы по-другому сегодня. Надеюсь, эта глава станет для вас возможностью под другим углом взглянуть на собственный опыт — с чуть большей ясностью и пониманием.

Для меня важно рассказывать нашу историю с уважением к себе и к тому человеку, с которым нас когда-то связывало много хорошего и продолжает объединять родительство.

Сейчас я могу спокойно говорить и писать об этом опыте, видеть ошибки, которые мы совершали, и принимать всё происходившее как неотъемлемую часть пути. Сегодня я четко вижу: этот путь и не мог быть каким-то иным.

Что позволяет мне теперь спокойно смотреть на нашу историю? То, что за время расставания, которое длилось более полутора лет, мы позволили себе испытать весь спектр эмоций, присущий людям в таких ситуациях, — от огромного количества злости и гнева друг на друга до благодарности и глубокого сожаления о том, что нам не удалось сохранить этот союз. Мы позволили себе прожить всё, даже самое болезненное, а прожив, смогли отпустить. Небыстро, неидеально, постепенно, с откатами. Так, как это и бывает в жизни.

Мы женились по большой любви. Мне было двадцать четыре года, ему двадцать девять. Мы были очень трогательной парой с теплым и открытым отношением друг к другу.

Накануне свадьбы жених внезапно заболел, и в день регистрации брака ему сделали экстренную операцию. Он всё же пришел в ЗАГС — прямо из больницы, в сопровождении своего друга-хирурга. Это был максимально абсурдный, но трогательный момент, который мы вспоминали с улыбкой и шутками даже много лет спустя.

Мы всегда много говорили, были рядом, старались поддерживать друг друга как умели. Путешествовали вместе, строили планы, обсуждали странности и чудеса этого мира. Смотрели в будущее и постепенно выстраивали его. Но нам всё время приходилось преодолевать какие-то барьеры, которых, казалось, могло бы и не быть у молодой пары. Сейчас я понимаю более глубокие корни этих проблем, но на это мне потребовалось восемь лет терапии.

Сделаю шаг в сторону и расскажу о том, что тогда происходило со мной. Важно говорить не только о том, что происходит между двумя людьми в кризисе, но и о том, как личные процессы внутри каждого из нас, осознаём мы их или нет, неизбежно отражаются на отношениях.

В один прекрасный момент я выяснила, что у меня циклотимия — состояние, при котором жизнь протекает в двух часто сменяющих друг друга фазах — от подъема (гипомании) до упадка (субдепрессии, так называют более легкие формы этого заболевания)[12].

Человек находится на пике активности, продуктивности и эйфории, строит грандиозные планы. Именно за это его ценят на работе, и он сам чувствует себя на коне. А потом внезапно наступает другая фаза, и тот же самый человек оказывается без сил, в плену смертельной усталости. Даже простые повседневные задачи кажутся неодолимыми, краски жизни тускнеют.

Эти фазы напоминают биполярное расстройство, однако протекают в намного более мягкой форме. И все же расплата за подъем — всегда спад.

Первые эпизоды циклотимии обычно проявляются еще в подростковом возрасте: возникают тяжелые мысли, чувство собственной никчемности, бессмысленности жизни. К сожалению, это состояние часто остается незамеченным. Родители и учителя не заостряют внимания на эпизодах «грусти» и «плохого настроения», ведь максимум через пару недель ребенок снова становится активным и веселым.

Но чем дольше это состояние остается незамеченным, тем сложнее с ним жить — депрессивных фаз становится больше. А еще развивается риск неадекватно оценить собственные перспективы — и привет, недостаточно взвешенные жизненные решения.

В состоянии гипомании загореться идеей и, например, переехать — легко! Сменить работу или профессию — на раз-два! Влюбиться, выйти замуж, развестись — ничего сложного! Ты чувствуешь, что можешь всё. И с точностью до наоборот всё происходит в депрессивной фазе. Решения принимать трудно и страшно. Кажется, что ты вообще ни на что не способен.

Для чего полезно это знание? Во-первых, для того, чтобы вовремя обратиться за квалифицированной помощью, если узнаете в этом описании себя. Во-вторых, чтобы получить такую помощь, которая действительно улучшит вашу жизнь, и, возможно, сократить время на поиск подходящего лечения. А в-третьих, чтобы понимать, что происходит с вами или с близкими людьми, которые оказались в депрессивной или гипоманиакальной фазе, не обвиняя их и не пытаясь безуспешно подбодрить.

Хотя это состояние обычно не обходится без психологической составляющей (например, так называемой травмы привязанности), в целом по своему происхождению оно связано с биологией и химией мозга, работой нейромедиаторов. Для развития циклотимии обычно требуется сочетание двух факторов: генетической предрасположенности и определенного опыта в детстве, который либо объективно был очень сложным, либо воспринимался как таковой. С первой составляющей расстройства работает фармакологическая поддержка антидепрессантами и нормотимиками[13]. Со второй, психологической, — разговорная психотерапия. Одно без другого может приносить временное облегчение, но не меняет всю картину[14].

Мне потребовалось семь лет с момента начала терапии, чтобы понять, что со мной происходит. Это долгий срок. Мой путь уже не изменить, и я рада, что сейчас у меня есть полностью подходящее лечение. Однако я могу поделиться своим опытом, чтобы ваш путь к исцелению оказался менее тернистым.

Если вы замечаете подобные «эмоциональные качели» у себя или у близких, сходите на диагностику. Этот шаг позволит либо убедиться в том, что с вами всё в порядке, а ваши скачки настроения в пределах нормы (что вполне реально), либо получить помощь. Хорошая новость в том, что с этим расстройством можно жить, и весьма неплохо, если знать, как с ним обходиться.

Кажется, мой первый психолог рассказывала мне про циклотимию еще в самом начале нашей терапии, но я тогда не слишком понимала, что это. К тому же я справлялась сама и вообще хотела быть «самой лучшей клиенткой» с быстрой и впечатляющей динамикой, у которой всё получается.

Второй психолог говорила, что со мной всё в порядке, хотя я чувствовала: что-то не то, я не могу полностью доверять своим суждениям и выводам. В тот момент моя проблема психологизировалась: я искала причину в отсутствии доверия к себе, тогда как в первую очередь она заключалась в сбое работы мозга.