Полиаспектная антропология - Николай Морхов

им (субъектом) при помощи метафизической интуиции является весьма утопическим и химерическим процессом. Безусловно, ранее уже неоднократно подчеркивалось, что вообще само трансцендентальное рассмотрение, экзегетирование и описание им (субъектом) духовного модуса посредством самых разнообразных видов эпистемологии, по целому комплексу объективных причин, будет репрезентировать собой предельно отвлеченный и отчужденный ментальный конструкт. Конечно, сами сакральные тексты (священные произведения, мифы, эпосы, саги и т. д.) содержат в себе апофатические, теологические, космогонические, символические, метафорические, аллегорические и иные глубинные, высочайшие и фундаментальные семантические сегменты, подробно, детально, нюансированно, полнообъемно и исчерпывающе иллюстрирующие многоуровневую и многомерную структуру мироздания. Однако вполне понятно, что само описание в них (текстах) метафизических измерений, инстанций и сущностей, находящихся по ту сторону феноменальной реальности, хотя и является по своему смысловому значению весьма пронзительной, умопомрачительной, ошеломляющей, головокружительной и грандиозной поливалентной уникальной и безальтернативной драматургической экспозицией, и тем не менее его (описания) формальная текстуальная экспликация не способна всесторонне и всеобъемлюще передать всю полноту их (метафизических измерений…) подлинной и аутентичной экстериорной и интериорной эссенциальной природы. Безусловно, кристально ясно, что сами протагонисты сакральных текстов, контактируя с апофатическими инстанциями и структурами, испытавали полноценную мистическую интуицию, сопровождающуюся бесконечным спектром гетерогенных духовных и ментальных эпистемологических откровений, а также многообразных психических и соматических чувственно-эмоциональных переживаний. Однако, вполне понятно, что сама концептуальная и вербальная дескрипция их (протагонистов) метафизических инсайтов абсолютно не способна, по целому ряду естественных причин, ни в какой степени и ни в каком виде передать хотя бы бесконечно малую часть обескураживающей нуминозности и эйфорической экзальтации свойственных последним (инсайтам). Поэтому конечно, хотя теоретическое и риторическое описание пневматического измерения, апперцепированного и постигнутого гиперантропологическим субъектом при помощи мистической интуиции, и представляет собой весьма ценный и бесспорно священный информационный субстрат, и тем не менее, несмотря на это, кристально ясно, что оно (описание) является лишь абсолютно одномерным, односторонним, одноуровневым и моновариантным его (измерения) изображением. Кроме того естественно, вполне понятно, что интеллектуальное схватывание и рациональное когитирование вообще представляют собой рафинированные и откровенные трансцендентальные гноселогические типы, позволяющие рассудочному исследователю осуществлять познание апофатических уровней и структур исключительно лишь посредством ментального аппарата и его предельно абстрактного инструментария. Однако, совершенно очевидно, что само текстуальное (и/или фонетическое) рассмотрение, интерпретирование и дескриптирование пневматического измерения максимально корректно, адекватно и разносторонне может продуцироваться лишь при помощи вышеуказанных двух разнородных видов эпистемологии. Таким образом, само инициирование познания и герменевтики его (измерения) экстериорной и интериорной эссенциальной природы, с точки зрения последних (видов), будет являться наиболее органичным и естественным концептуальным развертыванием.

Наряду с этим, после очередных вышеизложенных трансцендентальных замечаний и заключений необходимо перейти к самому рассмотрению и интерпретированию пневматической структуры. Естественно, кристально ясно, что экзегетированная посредством разнородных теоретических взглядов диалектическая методология будет являться основополагающим — хотя и не единственным — ментальным подходом для осуществления данного исследования. Поскольку ранее уже многократно иллюстрировалось, что она (методология), в отличие от всех остальных гносеологических инструментов, позволяет рассудочному субъекту наиболее поливариантно, многогранно и разносторонне проанализировать и осмыслить те или иные феномены, процессы, вещи, знаки, матрицы, события, симулякры и т. д… Конечно, совершенно бессмысленно и абсурдно отрицать корректность, компетентность, легитимность и релевантность других концептуальных методов, используемых им (субъектом) для рассмотрения и герменевтики той или иной проблематики. Однако, вполне понятно, что именно диалектический подход, интерпретированный посредством самых разнообразных трансцендентальных взглядов, является максимально энантиодромическим, поливалентным и парадоксальным способом мышления, находящимся по ту сторону всех остальных рациональных методологий и обладающим целым рядом гетерогенных уникальных полемических и дискурсивных ментальных процедур, алгоритмов, постулатов и иных возможностей, отсутствующих у последних (методологий). В определенном смысле, его (подход) можно идентифицировать в качестве полноценного безальтернативного и оригинального интегрального интеллектуального мета-метода. Соответственно, само рассмотрение и познание пневматического измерения, с его (подхода) точки зрения, репрезентирует собой хотя и не единственно возможный, но в то же время — как уже подчеркивалось выше — наиболее полисемантичный, полиаспектный и многосторонний вариант его (измерения) исследования.

Итак, пневматический уровень присущий антропологической структуре представляет собой одну и ту же унитарную и целостную уникальную автономную матрицу, симультанно являющуюся и субъектом, и объектом, и субъект-объектом. При этом, каждый из этих трех репрезентирующих ее (матрицу) различных специфических конструктов должен идентифицироваться именно в качестве оригинального эманационного модуса. Поскольку, кристально ясно, что пневматическое измерение находится по ту сторону как спатиального, темпорального и иных аспектов многомерной структуры мироздания, так и разнородных сегментов и компонентов трансцендентальной сферы. Поэтому, само рассмотрение и интерпретирование любой из этих трех уникальных инстанций, относящихся к апофатической парадигме, в качестве либо момента, либо состояния, либо момента-состояния, либо и первого, и второго, и третьего будет носить некорректный и ошибочный характер. При этом, вполне понятно, что само осуществляемое — в том или ином виде — экспозиционирование пневматической матрицей своего собственного эссенциального ареала гетерогенным рациональным, иррациональным и другим акторам посредством различных мистических инсайтов, феноменов, событий, процессов и т. д. не позволяет ей (матрице) элиминировать непреодолимую и неотчуждаемую дистанцию, отделяющую последнюю от гилетических, интеллектуальных и иных сегментов и измерений многоуровневой системы мироустройства. Конечно, ранее уже подчеркивалось, что они (акторы) могут осмыслять и интерпретировать не только последнюю (матрицу), но и все ее эманационные модусы посредством всевозможных ментальных и иных инструментов и методов (и это, в свою очередь, реализуется в рамках настоящего текста). И тем не менее, подобного рода трансцендентальные практики и акты не смогут ликвидировать присущую ей (матрице) полнообъемную и неотъемлемую обособленность. Соответственно, можно констатировать, что метафизическая парадигма всегда и при любых обстоятельствах сохраняет свою безусловную автономность и полновесную суверенность. Наряду с этим, следует подчеркнуть, что субъект, являющийся ее (парадигмы) оригинальным манифестационным репрезентантом, может также экзегетироваться как тезис и инстанция-в-себе; объект — как его антитезис и инстанция-для-себя; а субъект-объект — как синтез между ними и инстанция-в-себе-и-для-себя. Кроме того, не только сама пневматическая сфера, но и любой из вышеперечисленных ее разнородных эманационных репрезентантов также являются структурами-для-другого. Таким образом, рассудочный актор способен симультанно рассматривать и интепретировать последнюю (сферу) в качестве одной и той же единой и цельной уникальной обособленной и интегральной парадигмы, экспозиционирующей себя посредством всех вышеобозначенных гетерогенных и оригинальных манифестационных модусов. Более того, важно подчеркнуть, что не только сама апофатическая матрица, но и все репрезентирующие ее специфические эманационные инстанции одновременно обладают как гносеологическим, так и онтологическим семантическим содержанием. При этом, она (матрица) также должна симультанно осмысляться и идентифицироваться в качестве и лексической единицы, и абстрактного концепта, и семиотического компонента.

Вместе с тем, с точки зрения диалектической методологии, экзегетированной посредством разнородных теоретических взглядов, между субъектом и объектом, являющимися специфическими конструктами, представляющими собой пневматическое измерение