Пропагандистский дискурс в условиях цифровизации - Коллектив авторов

Советские офицеры спецпропаганды победили небывало опасного и грозного противника, доказали высочайший уровень своего мастерства. После Второй мировой войны социально-политическая архитектура в мире драматическим образом изменилась. Хотя человечеству и удалось избежать ядерного коллапса, противостояние стран Североатлантического блока и Варшавского договора обрело формы непримиримой и яростной борьбы. Востребованными оказались даже бывшие сотрудники нацистских секретных служб – во главу угла ставился вопрос «о реваншистском “изучении Востока и Юго-Востока”, так называемом “остфоршунге”, направляемом секретными службами ФРГ. На примере целого поколения “кремлеведов” германского финансового капитала можно проследить, как “специалисты по Востоку” использовались во время войны против Советского Союза, а в 1945 г. снова были направлены в “научный” тыл “остфоршунга”. Речь идет о таких “профессорах”, как Кох, Маркерт, Менерт, Оберлендер и другие»[779].

В новых условиях уже не годились методы военной спецпропаганды, применяемые в ситуации масштабного вооруженного боестолкновения. Конфронтация приобрела форму информационно-психологического противостояния, и прерогатива самых важных и активных акторов перешла от армейских спецпропагандистов к сотрудникам тайных спецслужб. Американцы, даже когда еще не закончилась Вторая мировая война, уже готовились к борьбе против Советского Союза. Совет планирования политики США представил директивный документ «Цели США в отношении России», в котором, в частности, декларировались две главные цели: сведение до минимума мощи и влияния Москвы и проведение коренных изменений в теории и практике внешней политики, которую проводит правительство, стоящее у власти в России[780]. Стратегия правительства стала руководством для действия спецслужб – тогда и появилось понятие психологической войны. В уставном документе американской армии, наставлении М 33–5, говорится о целесообразности ведения пропаганды – влиять на взгляды, настроения, ориентацию войск и населения противника[781].

С тех пор правительство США проводит против Советского Союза, а после того, как он перестал существовать и появилась Российская Федерация, то и против нее последовательную и целенаправленную подрывную работу. Эта работа не прекращалась и в период перестройки, отказа от марксистской доктрины, даже в период «дружбы» и «перезагрузки» отношений, становилась только все более изощренной и вероломной, поскольку в основе конфронтации, согласно идеологической максиме, формулируемой американской стороной, лежали и лежат прежде всего геополитические интересы.

Важнейшей составной частью информационно-пропагандистской войны, которую ведут США и их союзники против России, остается, как и в былые времена, специальная пропаганда, хотя, конечно, она претерпевает значительные изменения в условиях развития IT-систем, революционных достижений в области изучения человека и его психики, несомненного прогресса в сфере массовой коммуникации и кибернетики. Высокоэффективный научный комплекс в системе специальной пропаганды и органы политической разведки используются с целью аккумулирования данных о политическом положении России, осуществления их постоянного мониторинга и анализа, привлечения людей к участию в «маршах несогласных». Все нацелено на то, чтобы вызвать у населения неприятие существующего миропорядка, спровоцировать на протестные выступления против законной власти с применением силовых методов. Профессор Г. Н. Нурышев замечает: «…информационно-психологические операции представляют одну из форм геополитического противоборства – достижение и удержание информационно-психологического превосходства. В результате информационно-психологического воздействия у граждан, подвергающихся геополитическому воздействию, формируется положительный стереотип по отношению к государству, осуществляющему геополитическую экспансию. Опираясь на поддержку обманутого населения, это государство сможет проводить необходимую ему линию»[782]. Итоговая цель стратегии западных спецслужб – экономическое, военное и политическое ослабление России.

Вызывает тревогу агрессивная риторика многих высокопоставленных военных деятелей Запада, в сознание массовой аудитории вводится концепт «война», который расширяется и обретает черты актуализированной полноценной концептосферы, в орбиту которой включены многие соотносительные концепты. Это оказывает мощное воздействие на психику и поведение людей, исподволь приучает к возможности решения политических вопросов военным путем, и даже с использованием ядерного оружия. Военная концептосфера остается опасной и трагической составляющей современного информационно-психологического противоборства, поскольку отражает прежде всего такое событие, как вооруженное физическое насилие с неизбежными жертвами.

Но в силу опасности и практической невозможности прямого применения современного оружия, главным образом ядерного, так как это грозит абсолютной глобальной катастрофой, стали развиваться дополнительные субституциональные формы противоборства. В последние десятилетия появился такой концепт, как «пси-война», которая ведется с применением психотронного оружия (пси-оружия, психофизического, или ментального, оружия). В открытой печати появляется информация о применении псиизлучателей, воздействующих на психическое состояние человека, психотронных генераторов, основанных на резонансе частотных характеристик человеческих органов, и прочих технологий[783]. Объектом информационно-пропагандистских операций становятся гражданские институты российского общества, прежде всего духовной и культурно-образовательной сферы, «особую опасность представляют методы информационно-психологической войны, направленные на разрушение психики, ценностных ориентаций подрастающего поколения»[784]. Результат в информационно-психологической войне достигается через создание искаженной картины мира, умаление достоинств национальных святынь и национальных героев, разрушение авторитета старшего поколения и традиционного социального порядка.

Основой организации информационно-пропагандистского воздействия остается текст, репрезентированный в той или иной семиотической форме, особенно часто – в вербальной, распространяемый преимущественно через СМИ. В области текстовой прагматики реализуется категория дискурса как средства поражения противника, то есть оружия, в данном случае – психоментального. Это стало возможным благодаря подходу «к тексту как к фактору, который способен оказывать влияние на состояние психического континуума человека и который может изменять целостную установку личности, детерминировать ее поведенческую активность»[785]. Все это должны учитывать службы, которые занимаются вопросами специальной пропаганды и контрпропаганды.

Теория дискурс-оружия стала важным трендом в сфере научных исследований, особенно после того, как она была артикулирована Д. Болинджером[786]. Занимаясь политической коммуникацией и теорией речевого воздействия, он определял эффекты психических и умственных реакций реципиента в зависимости, в частности, от качества воздействующего на него языкового материала.

Суть дискурс-оружия – осуществление при помощи дискурса заранее спланированного, обдуманного манипулирования партнерами по коммуникации, и «постепенно “дискурсивное вооружение” стало восприниматься как важное средство в борьбе с противником, иногда даже более эффективное, чем обычное оружие»[787]. В настоящее время оно хорошо известно и используется в технологиях воздействующего текста – «“дискурсивное оружие” стало реалией нашего времени и заняло свое место среди других видов вооружений»[788]. Ныне речь идет о совершенствовании дискурс-оружия в отношении его прагмалингвистических качественных показателей, исследуется «проблема метадискурса как средства управления ситуацией в аспекте понятия дискурсивного оружия»[789]. То есть оно имеет уже совершенно определенный статус одного из самых эффективных средств специальной пропаганды среди войск и населения противника.

Силовые ведомства – это организации «невидимого фронта», которые выполняют специальные задания и используют, соответственно, специальные средства. Среди них важнейшее место занимает именно пропаганда во всех ее проявлениях и модификациях, но в любом случае воплощенная в текстовом материале, приспособленная для оказания воздействия на сознание человека и последующие его поступки.