Пропагандистский дискурс в условиях цифровизации - Коллектив авторов

Глава 10. Внешнеполитическая пропаганда министерства иностранных дел

10.1. Развитие политической экспертизы и рост общественной активности

Роль пропаганды в борьбе за политическое влияние, региональное и мировое господство усилилась в XX в. вместе с вовлечением широких народных масс в политическую деятельность и появлением относительно независимых институтов политической экспертизы. Успешная, с точки зрения смены государственного строя, русская революция 1917 г., а также две мировые войны продемонстрировали силу идеологии, господствующей в массах. А любая идеология является результатом развития технологий пропаганды.

Американское первенство в развитии теорий и технологий пропаганды связано с последовательным усилением в XX в. политической и экономической роли США в мире. Также разработкам теории пропаганды способствовало и создание в США в начале XX в. (и далее) институтов политической экспертизы, так называемых фабрик мысли. Эти организации имели независимый от правительственных кругов (или относительно независимый) статус, поскольку финансировались в основном частными лицами. Государственное финансирование и соответствующая ангажированность также имели место, но несколько позже, с начала Второй мировой войны.

Крупнейшими из этих организаций были Фонд Карнеги за международный мир* (1910), Институт Брукингса (1916), Гуверовский институт войны, революции и мира (1919), RAND (1948), в Великобритании – Chatham House* (1920). Создание и деятельность этих организаций послужили прецедентом для распространения системы политической экспертизы и политической аналитики в мире, которая существует относительно автономно (в зависимости от страны) от институтов государственного управления и внешней политики. Вопросы теории пропаганды и изучение пропагандистского опыта также были и остаются предметом исследования данных центров.

Примерно треть всех зарегистрированных в мире «фабрик мысли» находится в настоящее время в США. Если попытаться дать определение современным «фабрикам мысли – мозговым центрам», то оно, прежде всего, будет включать в себя две функции: анализ глобальных и региональных процессов и национальных стратегий государств; установление связи между академическим сообществом, политическим истеблишментом и гражданским обществом. Обе эти функции предполагают создание не только аналитического контента, но и разработку практических инструментов и методологий воздействия на целевую группу. Пропаганда в ее классическом понимании не является основной темой исследований «фабрик мысли», но внимательное изучение сильных и слабых сторон современных государств и обществ формировали мир как «целевую аудиторию» для стратегической коммуникации и оптимального дизайна информации. Пропаганда была заменена стратегиями публичной дипломатии и «мягкой силы».

Согласно наиболее влиятельному рейтингу Университета Пенсильвании Go To Think Tank Index Reports, Teh Think Tanks and Civil Societies Program[790], можно выделить следующие типы аналитических центров:

• автономный и независимый (практически независимый от какой-либо группы заказчиков и государственного финансирования);

• квазинезависимый (внешне независим от государства, но контролируется заинтересованной группой, которая обеспечивает значительную часть финансирования);

• аффилированный с государством (является частью государственных структур);

• квазигосударственный (де-юре не является частью государственных структур, но сильно зависит от правительственных грантов и контрактов);

• аффилированный с университетом (исследовательский центр при университете);

• аффилированный с политической партией (официально связан с политической партией);

• корпоративный (связан с корпорациями или просто действует на коммерческой основе).

Практически все эти типы аналитических центров, так или иначе, занимаются формированием публичной политики посредством проведения широкомасштабных исследований традиционных и новых вызовов и предложения политической элите и обществу своего видения этих проблем, а также их решения. Не будет большим преувеличением высказывание, что «фабрики мысли превратились из мелких команд экспертов в “пятую власть” со своим влиянием на общество и политиков»[791]. Таким образом, помимо разработки коммуникативных стратегий, можно полагать, что «пропагандистский» аспект деятельности «фабрик мысли», как зарубежных, так и отечественных, заключается в формировании политического контента – международной «повестки дня». В определении нынешней ситуации и глобальных перспектив мы пользуемся обобщениями и категориями, созданными мировыми экспертами и «мозговыми центрами». Нам заранее предзадается когнитивная и информационная рамка. За первенство в подаче информации и методах ее исследования и интерпретации и ведется борьба, именуемая ныне информационными и идеологическими войнами.

Рост общественной активности в XX в. не ограничился стихийными выступлениями, но был институализирован в формате неправительственных организаций (НПО). Их бурный рост особенно характерен для второй половины XX – начала XXI в. Выступление НПО как нового актора мировой политики обозначило и новые направления идеологической и пропагандистской активности государств. Например, согласно уже упомянутому документу «Global Go To Think Tank Index Reports, Teh Think Tanks and Civil Societies Program», в рейтинге аналитических центров стали появляться уже не только научные организации, но и фонды и НПО вроде Amnesty International или Human Rights Watch. Такое признание, с одной стороны, говорит о роли институтов гражданского общества, занимающихся мониторингом прав человека в мире и предпринимающих усилия по их защите. С другой стороны, даже самые мощные правозащитные организации не могут сравниваться по уровню аналитики с научными центрами. В этой связи многие исследователи отмечают ангажированность не только методологии построения рейтингов, но и политической аналитики в целом[792].

Современные НПО имеют, как правило, сетевую структуру и являются субъектами и объектами коммуникаций, ньюсмейкерами с независимой или альтернативной повесткой. В министерствах иностранных дел и госучреждениях появились структуры и форматы, поддерживающие связи с ними. Деятельность НПО в мобилизации протестного потенциала населения, подготовке цветных революций посредством сетевых цифровых ресурсов активно изучается внешнеполитическими и внутриполитическими государственными органами. Создаются модели взаимодействия с государством и институализированной общественностью: от жестких мер на законодательном уровне (закон об «иностранных агентах») до грантовой поддержки и создания государственно-ориентированных НПО с использованием соответствующих сетевых ресурсов. Подобные меры характерны не только для Российской Федерации, но и для США, стран Европы, Азии и Латинской Америки. В данном случае можно говорить об использовании социального и правозащитного дискурса в пропаганде внешней и внутренней политики конкретной страны с целью улучшения имиджа и создания атмосферы доверия.

Например, в структуре МИД Российской Федерации созданы несколько отделов, занимающихся этими вопросами: Департамент по гуманитарному сотрудничеству и правам человека, Департамент по работе с соотечественниками за рубежом, Департамент по связям с субъектами федерации, парламентом и общественными объединениями.

Цели, задачи и функции Госдепартамента США напрямую согласуются со Стратегией национальной безопасности – основным документом, излагающим приоритетные направления внутренней и внешней политики США. Они отмечены на официальном сайте Госдепартамента США[793]. Миссия Госдепартамента состоит в следующем: «Государственный департамент США руководит внешней политикой Америки посредством дипломатии, защиты и помощи, продвигая интересы американского народа, его безопасность и экономическое процветание»[794]. Само по себе продвижение целей и интересов еще не является пропагандой, но эффективность этих мер и восприимчивость этих целей и интересов как положительных, улучшающих имидж государства, несомненно, связано с адекватными методиками продвижения и PR-компаниями. Отсюда важнейшая задача Госдепартамента –