Гносеологические аспекты философских проблем языкознания - Владимир Зиновьевич Панфилов

число, выражалась флективными окончаниями, одновременно являющимися показателями падежа и рода. Соответственно этому она обладала теми чертами структуры, которые свойственны языкам синтетическо-флективного типа. В процессе своего исторического развития иранские языки, как и другие индоевропейские языки, постепенно утратили двойственное число. Коренные изменения претерпели средства выражения единственного и множественного числа. В связи с общим процессом утраты именных флексий форма единственного числа существительных в новоиранских языках стала выражаться нулевым показателем, а место флективных показателей множественного числа в них заняли агглютинативные суффиксы. Это вызвало перестройку структуры грамматической категории числа. Если в древнеиранских языках форма единственного числа не могла выражать значение дистрибутивной множественности, то в новоиранских языках, имея нулевой показатель, она стала употребляться как в значении единичности, так и в значении дистрибутивной множественности. Таким образом, в новоиранских языках единственное число по существу превратилось в общее число и заняло в оппозиции со множественным числом место слабого (немаркированного) члена. Вместе с этим категория грамматического числа в новоиранских языках в значительной мере утеряла и свою согласовательную функцию. Если в древнеиранских языках нарушение согласования в числе было исключением, то в новоиранских языках оно становится обычным явлением[625]. В связи с этим произошло также сужение сферы действия грамматического числа.

«В древнеиранских категорией числа охвачены все именные части речи, включая числительное. В новоиранских (типа персидского и таджикского) категория числа все больше становится отличительной структурной чертой имени существительного (не считая некоторых местоимений)»[626].

Та последовательность перехода от одной структуры грамматического числа к другой, которая имела место в ходе развития иранских языков, по-видимому, не может считаться основной или тем более единственной линией развития грамматической категории числа, поскольку в истории развития языков, вероятно, чаще происходил переход от синтетическо-агглютинативного к синтетическо-флективному типу, чем от последнего к первому.

Одним из направлений развития грамматической категории числа существительных (как и других грамматических категорий) является сфера ее функционирования. Как уже отмечалось, в ряде современных языков (палеоазиатских, самодийских, некоторых финно-угорских и др.) в сферу функционирования грамматической категории числа входят все вещественные существительные, которые регулярно изменяются в них по числам. В современных индоевропейских языках большинство существительных этого типа являются или singularia tantum, или pluralia tantum. Лишь часть из них имеет формы обоих чисел, причем их изменение по числам сопровождается изменением и их лексического значения. Однако иное положение с этим лексико-грамматическим разрядом существительных наблюдается на более древних этапах развития этих языков. Во всех индоевропейских языках вещественные существительные некогда так же изменялись по числам, как они изменяются по числам в современных палеоазиатских и других названных выше языках[627]. Как уже отмечалось, в палеоазиатских и других языках вещественные существительные в форме множественного числа указывают на то, что соответствующее вещество представлено в виде каких-либо конкретных разновидностей (несколько сортов или видов вещества, несколько кусков или емкостей (сосудов, мешков и т.п.) с этим веществом) или в большой массе. Следовательно, можно предполагать, что исторической предпосылкой вовлечения вещественных существительных в сферу функционирования грамматической категории числа было более конкретное представление о веществе. Иначе говоря, изменения в сфере функционирования грамматической категории числа, которые имели место применительно к вещественным существительным, по-видимому, в той или иной мере связаны с развитием понятия вещества[628].

Одним из существенных факторов развития категории грамматического числа существительных является историческое развитие понятия множественности. Установлено, что многие языки на более ранних этапах своего развития имели значительное количество грамматических показателей собирательной множественности. Каждый из таких показателей, по-видимому, оформлял существительные, обозначающие определенный тип собирательного множества в зависимости от качественных особенностей его составляющих объектов. В процессе дальнейшего исторического развития языков отмечаются две тенденции:

1) постепенное стирание семантических различий между показателями собирательных множеств;

2) перерастание некоторых показателей собирательных множеств в показатели дистрибутивного типа множества[629].

Говоря о последней тенденции, следует иметь в виду, что она не предполагает полного исчезновения грамматических показателей собирательных множеств, т.к. собирательное понятие остается одной из форм понятия человеческого мышления и на современном этапе его развития. Поэтому и в современных языках существуют лексические и грамматические способы выражения собирательности, и в том числе в пределах грамматической категории числа. При этом нередко один и тот же грамматический показатель употребляется как в значении дистрибутивной, так и собирательной множественности. Такова, например, функция тюркского показателя множественного числа -лар[630], чувашского -сем[631] и т.д. Едва ли также есть основания предполагать, что существовал такой этап в развитии языков, когда грамматическая категория числа не включала бы значения дистрибутивной множественности. Понятие дистрибутивной множественности является необходимой предпосылкой формирования числовых понятий уже на этапе установления равномощности множеств (см. гл. V § 4). Что же касается способов грамматического выражения этого понятия, то, по-видимому, наиболее древним из них было удвоение основы существительного или парные слова, что отмечается специалистами по языкам, принадлежащим к различным генетическим и типологическим группировкам[632].

§ 17. О некоторых закономерностях развития категории количества как категории мышления и языка

Категория количества как категория абстрактного, обобщенного мышления прошла в своем развитии ряд этапов, получивших отражение прежде всего в этапах развития числительных и грамматического числа. Чувственно-наглядный способ отражения количественной характеристики конкретных множеств предметов, общий у человека с животными, является исторической предпосылкой возникновения категории количества, но не ее первым этапом развития, и этот способ не получает какого-либо выражения в числительных и категории грамматического числа (ср. точку зрения Л. Леви-Брюля, Э. Кассирера и др.). На начальном этапе развития категории количества устанавливалась лишь равномощность конкретных множеств предметов, когда предметы, составляющие эти множества, приводились во взаимно-однозначное соответствие, что предполагает способность абстрагироваться от качественных различий предметов, составляющих эти множества. На этом этапе еще не производилось установление количества как числа предметов тех множеств, которые приводились во взаимно-однозначное соответствие. На втором этапе развития этой категории происходит выделение некоторых множеств конкретных предметов в качестве эталона, или эквивалента, по отношению к которым устанавливалась равночисленность всех других конкретных множеств, что приводит к возникновению понятий об определенных количествах, т.е. чисел. В качестве их названий стали использоваться названия множеств-эквивалентов (например, числительное ‘пять’ происходит в большинстве языков от слов со значением ‘рука’), соответствующего члена множества – эквивалента, если оно состояло из неоднородных объектов и каждый из них мог получить свое индивидуальное обозначение (например, в нивхском языке числительное ‘девять’ букв. означает ‘один находится’, что при ручном счете означало ‘один палец не загнут’) и т.п.

В качестве множества – эквивалента могли выступать несколько количественно равных совокупностей предметов и поэтому одно и то же число могло получить