Книга чая. С комментариями и иллюстрациями - Какудзо Окакура

Прекрасные колокола храмов, привыкшие вызванивать музыку покоя и любви, были сорваны с освященных веками колоколен, чтобы отлить пушки для защиты берегов. Женщины, кипя патриотическим огнем, бросали свои зеркала в ту же самую горящую печь. Однако могущественные держатели канатов у штурвала государства хорошо знали об опасностях, подстерегающих страну, если она опрометчиво или без надлежащего оружия ввергнет себя в воинственное неповиновение так называемым западным варварам. Их задачей было бороться и неуклонно сдерживать безумный поток самурайского энтузиазма, пытаясь при этом открыть страну для общения с Западом. Многие, подобно Ии Камону, пожертвовали своими жизнями, заявляя, что нация не готова к безрассудному самоутверждению. Мы обязаны им, а также военному посольству Америки, чья национальная политика открыла наши двери для просвещения, а не для самовозвеличивания.

Ии Камон-но-Ками, японский политик, вопреки микадо и даймё выступал за открытие страны Западу; был убит в марте 1861 года.

Еще один, третий, импульс был дан южными даймё, которые, являясь потомками аристократии Хидэёси и соратников Иэясу, пребывали в беспокойстве из-за абсолютизма сёгуната Токугава, так как тот почти свел их до положения наследственных вассалов. Князья Сацума и Тёсю, Хидзэн и Тоса бережно относились к своему былому величию и предоставляли убежище беглецам, которые скрывались у них от гнева двора Эдо. Таким образом, именно на их территориях зрел и поднимался свободный дух революции. Именно на их землях родились влиятельные государственные деятели, восстановившие Японию; и тот новый великий дух, который правит страной по сей день, ведет свою родословную от земель, находящихся в их пределах. Эти могущественные кланы предоставили генералов и солдат, они свергли сёгунат (хотя эта честь также принадлежит княжескому дому Мито и провинции Этидзэн из самого сёгуната, которые объединились, чтобы принести скорый мир Империи) и совершили великое отречение, к которому присоединились все даймё и самураи, пожертвовав свои освященные веками земли трону и став равными перед законом – такими же гражданами, как и самые бедные крестьяне.

Реставрация Мэйдзи

Реставрация Мэйдзи сияет огнем патриотизма, великим возрождением национальной религии, в основе которой лежит верность, а в центре ее возвышается преображенный микадо. Образовательная система Токугава, согласно которой в деревенских школах всех мальчиков и девочек обучали читать и писать под руководством местных священников, заложила основу обязательного начального образования, провозглашенного одним из первых актов нынешнего правления. Таким образом, верхи и низы объединились великой новой энергией, которая охватила страну, заставив самого скромного армейского рекрута гордиться смертью так, будто он самурай.

Несмотря на политические дрязги – естественные или неестественные следствия конституционной системы, которая была свободно дарована монархом в 1892 году, слово, произнесенное с трона, все еще примиряет правительство и оппозицию, заставляя их умолкнуть в немом почтении даже во время самых яростных дискуссий.

Кодекс морали, краеугольный камень японской этики, который преподается в школах, был определен императорским указом, поскольку все остальные предложения не смогли выразить того всеобщего почитания, которое было необходимо.

Пионеры науки

С другой стороны, чудеса современной науки еще более века назад будоражили изумленные умы учеников в Нагасаки, единственном порту, куда заходили голландские торговцы. Знание географии, которое ученики почерпнули из этого источника, открыло новые перспективы для человечества. Изучение медицины и ботаники Запада поначалу давалось с величайшими трудностями. Естественно, что самураи хотели узнать об европейских методах ведения войны, но это могло привести к серьезной опасности, поскольку сёгунат считал попытки такого рода направленными против его власти. Сердце замирает, когда читаешь истории о пионерах в западных науках, которые втайне посвящали себя расшифровке голландского языка, подобно археологам, раскрывавшим тайны древних цивилизаций с помощью Розеттского камня.

Память о вторжении иезуитов в XVII веке, закончившемся ужасной резней христианского населения в Симабаре, привела к запрету на строительство морских судов свыше определенного тоннажа и стала причиной того, что каждому, кто, не будучи официальным лицом, назначенным для ведения переговоров с голландцами, осмеливался поддерживать связь с иностранцами, грозила смертная казнь. Западный мир был отделен от нас, будто железной стеной, так что поистине величайшее самопожертвование и героизм толкали отважную молодежь предпринимать вылазки на редкие европейские суда, которые время от времени приставали к нашим берегам.

Современный ренессанс

Но жажду знаний было сложно пресечь. Задача подготовки к гражданской войне, которая должна была вот-вот разразиться между соперничающими силами сёгуната и южных даймё, дала возможность пригласить французских офицеров, а Франция тем самым пыталась удовлетворить свои амбиции в отношении сдерживания экспансии англичан в Азию.

Появление американского коммодора Перри, наконец, открыло шлюзы западным знаниям, которые хлынули в страну настоящим потоком, сметая на своем пути следы нашего собственного прошлого. В этот момент Япония, подчиняясь пробуждающемуся сознанию национальной жизни, стремилась облечься в новую одежду, отбросив одеяния своего древнего прошлого. Создателям новой Японии казалось чуть ли не первостепенным долгом разорвать те оковы китайской и индийской культур, которые связывали страну с восточными иллюзиями, столь опасными для национальной независимости. Не только в вооружении, промышленности и науке, но также в философии и религии они искали новые идеалы Запада, сверкающие притягательным блеском для неопытных глаз, которые не умели еще отличать свет от тени. Христианство приняли с тем же энтузиазмом, с каким приветствовали паровой двигатель; западный костюм, равно как и пулемет, сделались привычными. Политические теории и социальные реформы, давно изношенные на земле их рождения, здесь встречали с тем же безумным восторгом, с каким покупали залежавшиеся и старомодные товары из Манчестера.

Голоса великих государственных деятелей, таких как Ивакура и Окубо, не замедлили осудить всеобщее уничтожение древних обычаев нашей страны, к которому привела эта исступленная любовь к европейским институтам. Но даже эти политики не считали ни одну жертву слишком большой, если нация добьется успеха в новом состязании. Таким образом, современная Япония занимает уникальное положение в истории: она справилась с проблемами, которые не сравнить, возможно, ни с какими другими, кроме тех, с которыми столкнулись энергичные и активные итальянские умы в XV и XVI веках. Ибо в тот момент своего развития Западу также пришлось бороться с двойной задачей ассимиляции: с одной стороны, греко-римскую культуру теснили турки-османы, а с другой – повсюду витал новый дух науки и либерализма, который, открывая новый мир, рождая реформированную веру и возвышая идеи свободы, помогал Европе