Текст Достоевского. Историко-филологические разыскания - Петр Александрович Дружинин

Больше, чем Совет… —

пелось в известной песни, ходившей в Петербурге по рукам, но оказывается на деле, что Модест Андреич больше всего любит ценсуру. Только что уселся на месте, взял да и изгнал ценсора Палаузова за то, что он пропустил в «Русском слове» непочтительную статью о корпусе жандармов, состоявшем при Иване Васильевиче![145]

«Село Степанчиково и его обитатели. Из записок неизвестного». Ч. I

«Отечественные записки». СПб., 1859, ноябрь. Вышел в свет 20 ноября 1859, билет выдан цензором в тот же день. Цензор – И. А. Гончаров[146].

«Село Степанчиково и его обитатели. Из записок неизвестного». Ч. II

«Отечественные записки». СПб., 1859, декабрь. Вышел в свет 18 декабря 1859, билет выдан цензором в тот же день. Цензор – И. А. Гончаров[147].

В связи с участием И. А. Гончарова как цензора в судьбе произведений Ф. М. Достоевского стоит лишь указать, что

Из видных русских литераторов, которым довелось в свое время служить в цензурном ведомстве (а это С. Т. Аксаков, А. Н. Майков, И. И. Лажечников, Ф. И. Тютчев), никто не приобрел на этом поприще столь громкой и подчас столь нелестной славы, как И. А. Гончаров[148].

Он занимал место цензора с февраля 1856 по февраль 1860 года[149].

Сочинения Ф. М. Достоевского. <Издание Н. А. Основского>. <В двух томах>. Москва, в типографии Лазаревского института восточных языков, 1860. Номера томов указаны только на обложках (на титульных листах нумерации томов нет), цензурное разрешение на каждом томе: «Москва, 29 января 1860 года. Ценсор А. Драшусов». Цена за оба тома 3 руб. 50 коп. серебром (указана на последних сторонах обложек).

<Том I>: «Бедные люди», «Неточка Незванова», «Белые ночи», «Честный вор», «Елка и свадьба», «Чужая жена и муж под кроватью», «Маленький герой».

<Том II>: «Дядюшкин сон. (Из Мордасовских летописей)», «Село Степанчиково и его обитатели».

Оба тома печатались одновременно, и по отпечатании поданы в Московский цензурный комитет из типографии 16 марта 1860 года, в тот же день выписан билет на выход. Цензор – А. Н. Драшусов[150].

Александр Николаевич Драшусов (1816–1890), питомец физико-математического факультета Московского университета, магистр астрономии, преподавал в университете (уволен по прошению в 1855-м) и с января 1859 по май 1860 года занимал место цензора Московского цензурного комитета[151]. Известен, как упоминалось, своими либеральными взглядами (что стоило ему нескольких порицаний по службе). Но важнее в контексте биографии Ф. М. Достоевского то, что А. Н. Драшусов знал писателя еще мальчиком и занимался с ним математикой[152].

«Униженные и оскорбленные. Роман в четырех частях с эпилогом. Издание исправленное», т. I (ч. I и II)

Книга вышла в свет 12 декабря 1861 года, билет выдан цензором в тот же день. Цензор – Ф. Ф. Веселаго[153].

«Униженные и оскорбленные. Роман в четырех частях с эпилогом. Издание исправленное», т. II (ч. III и IV)

<Одновременно с первым томом>[154].

Историк флота Феодосий Федорович Веселаго (1817–1895), который всю жизнь прослужил по ведомству Министерства народного просвещения, с октября 1860 по октябрь 1866 года занимал место цензора Петербургского цензурного комитета, а затем, вплоть до июня 1881 года, входил в Совет Главного управления по делам печати, то есть в надзорный над цензурой орган[155]. Именно с этим цензором Достоевский был наиболее тесно связан – помимо отдельных сочинений, Ф. Ф. Веселаго был и цензором «Времени». Впрочем, в какую-либо дружескую или приятельскую связь эта постоянная работа начала 1860-х годов не переросла.

Завершая эту главу, необходимо оговорить и еще один важный вопрос в связи с цензурой – судьбы собственно цензурных экземпляров изданий сочинений Ф. М. Достоевского. Их до сих пор не выявлено; то есть очевидны и прослеживаются по архивным материалам те экземпляры, которые подавались из типографий в цензурные комитеты и далее рассылались в библиотеки (Императорскую Публичную, Академии наук, Московского Публичного и Румянцевского музеев), однако собственно цензурных, с билетами или пометами цензоров, разыскать не удалось.

Говоря о причинах, стоит указать на наш взгляд основную: долгое время подобные экземпляры не считались сколько-нибудь ценными и попросту не сохранились. Если бы они даже были уязвимы в казенных библиотеках как предметы коллекционной ценности, тогда бы они сохранились, но уже в частных собраниях или музеях, однако нет их нигде. Механизм появления таких, именно цензурных, экземпляров следующий: когда типография подавала в цензурный комитет положенное число экземпляров отпечатанного издания, то она одновременно представляла и разрешенную рукопись, а на одном из отпечатанных экземпляров (на его обложке, реже на обороте титульного листа, а много чаще – на специально отпечатанном и вклеенном бланке типографии) была начертана верительная надпись фактора типографии в том, что книга отпечатана сходно во всем с разрешенной рукописью. Далее, когда цензурой выписывался билет на выход, который отдавался типографии, то билет этот оставался в типографии (вклеивался в остававшийся у типографии экземпляр), а на том одном самом «цензурном» экземпляре с надписью типографии, который потом оставался в цензурном комитете, делалась помета «билет выдан» и ставились дата и подпись цензора.

Далее эти экземпляры с пометами цензоров аккумулировались в библиотеках цензурных комитетов или других ведомств, которым цензура в тот момент была подотчетна (скажем, департамента народного просвещения Министерства народного просвещения), и в XIX веке периодически передавались всем объемом в библиотеки местных университетов; так было с книгами Петербургского цензурного комитета, которые передавались до середины 1860-х годов и составили наиболее ценную ныне часть библиотеки[156].

Однако те книги, которые не передавались в обложках, а переплетались цензурным комитетом, часто лишались и обложек, и сведений о выдаче билета. Кроме того, значительная часть книг, поступавших из цензурных комитетов в университетские книгохранилища, оказывались дублетами и уже далее переходили другим владельцам (а многие пропадали из библиотек и безо всяких передач).

Приведем пример: путем сложного поиска мы нашли экземпляр 44-го тома журнала «Отечественные записки» 1846 года, в котором впервые напечатана повесть Ф. М. Достоевского «Двойник»: этот экземпляр безусловно принадлежал Петербургскому цензурному комитету и имеет характерную круглую печать черной краской (литеры «Ц. К.» в декоративном обрамлении); сохраняется ныне этот экземпляр в Бодлеанской библиотеке Оксфордского университета[157]. Он переплетен без сохранения обложек, никаких надписей на нем нет. Впрочем, из того же комплекта, который или продавался через «Международную книгу», или же отправлялся из СССР в