История евреев в Европе от начала их поселения до конца XVIII века. Том 4. Новое время (XVII-XVIII век): переходная эпоха до французской революции 1789 г. - Семен Маркович Дубнов

может быть лишен законным образом своих гражданских прав и вообще не должен терпеть притеснения вследствие своих религиозных убеждений». Эта первая в новой истории Декларация прав человека имела значение акта о гражданском равноправии для евреев в новой республике. Выработанная по окончании освободительной войны федеральная конституция предоставила каждому из штатов, вошедших в союз, права самостоятельного государства в местных делах. Вследствие этого на первых порах, при выработке конституции отдельных штатов, предстояли еще разногласия в толковании основных законов. Но с течением времени принципы свободы и равенства восторжествовали, хотя и не во всех областях жизни.

ГЛАВА II. РАСПАД ПОЛЬШИ И РАСКОЛ ЕВРЕЙСТВА

§ 49. Польский хаос и дезорганизация еврейских общин

Полный хаос водворился в Польше с того момента, когда королем был избран под давлением русских штыков фаворит императрицы Екатерины II, Станислав Понятовский (1764). Непрерывная борьба магнатских партий: Чарторыйских, Потоцких, Браницких, Радзивиллов, сторонников умеренных реформ и приверженцев старого клерикально-шляхетского строя, спор о равноправии «диссидентов» (православных и реформатов) с католиками, интриги русско-прусско-австрийской дипломатии, прямое вмешательство русского резидента в Варшаве во внутренние дела Польши, срываемые депутатами сеймы, партийные конфедерации, новый взрыв гайдаматчины и, наконец, первый раздел Польши (1772) — таковы события только первых восьми лет нового царствования. Еврейским вопросом в это бурное время не занимались. Когда речь шла о равноправии диссидентов, никому не приходило в голову причислять к этой группе евреев, которые и в Западной Европе еще не имели гражданских прав, а в Россию вовсе не допускались. Если польские законодатели еще занимались вопросом о евреях, то исключительно как вопросом государственного фиска.

Перед созывом конвокационного сейма в Варшаве (май 1764), где должны были рассматриваться различные проекты реформ в государственном управлении, эти проекты обсуждались предварительно в провинциальных сеймиках, которые давали инструкции своим «послам» в большом сейме. Сеймик шляхты Виленского воеводства включил в свою инструкцию следующие ограничения для евреев: 1) к сбору пошлин и на службу в таможнях и в пограничной страже не должны допускаться немцы, евреи, диссиденты и иностранцы; 2) требовать увеличения поголовного налога с евреев, а для этого произвести общую перепись во всем государстве и вместе с тем прикрепить их к тем городам и селениям, где их застанет перепись, без права менять место жительства; 3) регулировать торговлю евреев так, чтобы она не вредила торгующим христианам. Подобные требования предъявлялись, по-видимому, и депутатам других воеводств, по лозунгу, данному из политических центров. Варшавский конвокационный сейм включил многие из этих пожеланий в число условий, поставленных новому королю при его избрании, а следующие сеймы довершали «реформу». Для увеличения доходов казны сейм принял решение изменить податную систему, переводя ее с огульной суммы на единоличную. Согласно сеймовой конституции 1717 года, с евреев Короны взималась огульная сумма поголовного сбора в размере 220 000 злотых в год, а с евреев Литвы 60 000. Суммы эти собирались отдельными кагалами и доставлялись в государственное казначейство союзными кагальными Ваадами, польским и литовским. Теперь правительство обратило внимание на то, что в действительности кагальные старшины собирают в общинах по раскладкам гораздо большие суммы подати, употребляя излишек сборов на свои общинные или даже личные нужды. Казна, следовательно, могла бы получать гораздо больше доходов с евреев без лишнего отягощения отдельных лиц, если бы определила сумму налога не огульно, а с каждого плательщика. А потому сейм постановил: с 1765 года взимать ежегодно по два злотых с каждого еврея без различия пола и возраста. Каждому кагалу вменяется в обязанность немедленно произвести точную перепись всему еврейскому населению в своем районе при участии ревизора от местной шляхты по назначению старосты или пана-владельца. Для надзора за переписью сверх того назначаются особые правительственные комиссары для каждого воеводства и повета. Ввиду отмены огульной системы взноса поголовной подати, сделались излишними для казны услуги центральных органов кагальных союзов в Польше и Литве, а потому сейм постановил: отныне все кагальные съезды, или Ваады, запретить. Что центральные Ваады, эти еврейские сеймы, были нужны для самоуправления и внутренней организации еврейских общин, этим польский государственный сейм не интересовался: коль скоро Ваады не нужны больше для сбора казенных податей, их следует закрыть.

Такова была первая реформа в отношении государства к евреям, вполне под стать общим «реформам», которые удалось провести через конвокационный сейм. Следующий год прошел в работе по переписи еврейского населения, которая, однако, велась не везде с одинаковой энергией. Сейму в это неспокойное время было не до евреев, но, когда ему попутно приходилось наталкиваться на еврейский вопрос в связи с каким-либо общим вопросом, дело решалось не в пользу евреев. Так, при обсуждении в сейме 1768 года положения городских сословии было принято решение, явно продиктованное юдофобскими магистратами, которые энергично работали за кулисами сейма и успели повлиять на большинство депутатов. Сейм нашел, что «евреи несносны для городов и чинят обиды мещанам, отнимая у них средства пропитания», поэтому нужно вернуться к порядку, установленному сеймами XVI века, а именно: что во всех городах, где евреи не имеют особых привилегий, они могут пользоваться правом жительства и торговли только в пределах договоров, заключенных ими с магистратами. Таким образом, во многих городах евреи отдавались всецело в распоряжение своих врагов, мещан, которые могли навязывать им самые тяжелые условия в смысле крайнего ограничения их жительства и промыслов. В XVI веке эта сеймовая конституция, как и связанные с ней канонические законы, не соблюдались на практике, но теперь магистраты и цехи могли ухватиться за новое решение сейма и отравлять евреям существование. Они это и сделали в крупнейших городах, где и раньше непрерывно шла экономическая борьба.

В Кракове купечество и мещанство выдвигают против евреев тяжкие обвинения: «Евреи все более расширяют свою торговлю, навезли разных товаров, даже церковные и священные вещи, потребные для католиков, и открыто продают, надругаясь над христианами; они выполняют всякие ремесленные работы и продают» и т. д. И магистрат издает регламент, где перечислены предметы, которыми евреи могут торговать (полотно, разная галантерея и старое платье) «в их лавках, нанятых под Краковом, но не разносить по улицам, домам, дворам, монастырям» (1771). Чтобы евреи не конкурировали удешевлением товаров, христианское купечество назначало твердые цены и ставило агентов для контроля. Вместе с тем краковский магистрат наложил на еврейскую общину оригинальный налог, «экспенсу», для возмещения издержек города в деле регулирования еврейской торговли, то есть борьбы с ней (1776). Такая же борьба началась в то время в Варшаве, где евреям издавна запрещалось