История евреев в Европе от начала их поселения до конца XVIII века. Том 4. Новое время (XVII-XVIII век): переходная эпоха до французской революции 1789 г. - Семен Маркович Дубнов

на сцену украинские гайдамаки и казаки вешали на одном дереве трупы еврея, пана и собаки и прикрепляли к дереву надпись: «лях, жид да собака — все вера одинака».

Опять, как во времена Хмельницкого, еврей очутился между молотом и наковальней. «Фанатизм греческий и рабский борется огнем и мечом против фанатизма католического и шляхетского» — так характеризовал положение нейтральный король Станислав-Август в частном письме. Выступление католических фанатиков Барской конфедерации усилило фанатизм православного духовенства в русской и польской Украине. В православных монастырях пограничной полосы велась глухая агитация с целью поднять народ против панов, ксендзов и евреев. И когда весной 1768 г. русские войска вступили в польскую Украину для усмирения барских конфедератов, один из главных агитаторов, игумен православного монастыря в Киевском воеводстве, Мельхиседек, счел момент весьма удобным для поднятия восстания. Еще раньше этот монах ездил в Петербург и получал различные обещания от императрицы Екатерины II. В момент вступления русских войск в Украину в его монастыре находился запорожский казак Железняк (Зализняк) с группой запорожцев. Игумен стал их уговаривать поднять войну за веру против поляков и евреев. Чтобы убедить казаков в поддержке России, игумен показал им указ Екатерины II, в котором говорилось: «Так как мы ясно видим, с каким презрением и бесстыдством поступают поляки и жиды с нашей православной верой, то даем этот приказ и повелеваем Максиму Железняку, полковнику и командующему в наших землях Низового Запорожья, вступить в пределы Польши, чтобы вырезать и уничтожить, с Божьей помощью, всех поляков и жидов, хулителей нашей святой веры». Впоследствии императрица отрекалась от этого указа, и он был признан подложным; однако, пока гайдамаки делали свое кровавое дело, эта «золотая грамота» (как назывался указ) служила им наилучшим средством поднять народ. Везде, где появлялась «ватага» (банда) гайдамаков, предводитель ее, или «ватажек», оглашал в православной церкви грамоту императрицы, и русский люд шел на священную войну.

В апреле Железняк с своими запорожцами двинулся из местечка Жаботина в другие города Киевского района: Смелу, Черкассы, Корсунь, Богуслав, Тетиев и Лысянку. По пути он призывал православный народ к восстанию, и таким образом у него составился целый полк из казаков, беглых крестьян и всякого сброда. Во всех названных городах и местечках эта армия гайдамаков резала поляков, особенно ксендзов и панов, и евреев. В Жаботине было убито 70 евреев; в других местах было вырезано все еврейское население. Убивали часто с теми же мучительствами, как во времена Хмельницкого Охваченные паникой, евреи и поляки убегали из всех мест Киевщины, лежавших по пути гайдамацких банд, и многие тысячи их скопились в укрепленном городе Умань. Город до такой степени был переполнен беглецами, что вновь прибывшие не находили себе там места и располагались таборами в соседних лесах. Умань принадлежал киевскому воеводе Потоцкому и находился под управлением губернатора Младановича. В распоряжении Младановича был отряд надворной казацкой милиции, которым командовал сотник Гонта. Несмотря на то, что Гонту еще раньше подозревали в сочувствии гайдамакам, Младанович нашел возможным отправить его с отрядом надворных казаков против приближавшегося к городу Железняка. Как и следовало ожидать, Гонта соединился с Железняком, и 18 июня 1768 г. оба вождя с войсками стали пред воротами Умани. В течение первого дня город защищался. Поляки и евреи дружно работали на городской стене, стреляя в осаждавших из пушек и ружей. Но не все поляки были проникнуты решимостью оборонять город; многие только думали о том, как бы им спасти свою жизнь. Сам губернатор Младанович вел с гайдамаками мирные переговоры и успокаивался на их уверениях, что они панов не тронут, а расправятся только с евреями. Когда гайдамаки с своими вождями, Гонтой и Железняком, ворвались в город, они действительно прежде всего бросились на евреев, метавшихся в ужасе по улицам: зверски убивали, топтали копытами лошадей, сбрасывали с крыш домов, детей поднимали на острия пик, женщин насиловали. Гонта при этом еще глумился над еврейской общиной: он обещал прекратить резню, если кагал внесет ему большой выкуп; но, когда старшины принесли ему в ратушу деньги и драгоценности, он дары принял, а старшин велел выкинуть через окно на растерзание толпе. Огромная масса евреев заперлась в большой синагоге. Когда гайдамаки приблизились к этому зданию, некоторые евреи, придя в ярость, бросились на их передние ряды с кинжалами и ножами и убили несколько человек. Вся же остальная масса вопила, моля Бога о пощаде. Чтобы скорее покончить с евреями, гайдамаки приставили к дверям синагоги пушку. Двери были взорваны; разбойники проникли в синагогу и превратили ее в бойню. Сотни трупов плавали в лужах крови (5 Тамуза). Покончив с евреями, гайдамаки принялись за поляков; многих они перерезали в костеле; Младанович и все прочие паны были убиты. Улицы города были устланы трупами или изувеченными, недобитыми людьми. Около двадцати тысяч поляков и евреев погибло во время этой достопамятной «уманской резни». А победители вышли из города, превращенного в кладбище, и в течение двух недель непрерывно пьянствовали в своем загородном лагере.

В то же время мелкие банды гайдамаков истребляли шляхту и евреев в других местах Киевщины: в Фастове, Животове, Макарове. Украинская народная песня увековечила память вождей разбойничьих ватаг, как национальных героев. Ватажек Швачка, заколовший в Фастове более 700 поляков и евреев, прославляется так:

Да ходить Швачка да по Хвастови

Да у жовтых чоботях.

Ой вывишав жидив, ой вывишав ляхив

Да на паньских воротах.

Протоколы судебного следствия сохранили также немало сведений о подвигах героев «Колиивщины», как называлось это новое гайдамацкое движение. В местечке Макарове шайка Бондаренко перебила всех евреев. При самом въезде в местечко гайдамакам попался навстречу еврей с женой и тремя детьми. Злодеи тут же убили еврея и двух его сыновей, а третьему обещали помилование, если он застрелит свою мать; мальчик исполнил требование, и Бондаренко взял его к себе, чтобы окрестить. Сотник Шило с отрядом казаков поскакал в Балту, торговый город на самой турецкой границе. Речкой Кодыма город делился на две части: польскую и турецкую. Казаки ворвались в Балту и перебили там часть евреев при помощи местного русского и молдаванского населения.

После ухода казаков, евреи вместе с турками жестоко расправились с оставшимися гайдамаками и их помощниками из местных жителей.

Еврейская народная песня простодушно откликнулась на «уманскую резню» и гайдаматчину 1768 года. Обращаясь к Высшему Судье, народный поэт жалуется:

Owinu schebaschamaim, wie asoj kennst Du dos zusehen,

Ukrainer Jüden