Блог «Серп и молот» 2021–2022 - Петр Григорьевич Балаев

Блог «Серп и молот» 2021–2022 читать книгу онлайн
У нас с вами есть военные историки, точнее, шайка клоунов и продажных придурков, именующих себя военными историками. А вот самой исторической науки у нас нет. Нельзя военных разведчиков найти в обкоме, там они не водятся, обкомы вопросами военной разведки не занимаются. Нельзя военных историков найти среди клоунов-дегенератов. Про архивы я даже промолчу…
(П. Г. Балаев, 11 октября, 2021. Книга о начале ВОВ. Черновые отрывки. «Финская война»)
Вроде, когда дело касается продавца в магазине, слесаря в автосервисе, юриста в юридической фирме, врача в больнице, прораба на стройке… граждане понимают, что эти профессионалы на своих рабочих местах занимаются не чем хотят, а тем, что им работодатель «нарезал» и зарплату получают не за что получится, а за тот результат, который работодателю нужен. И насчет работы ученых в научных институтах — тоже понимают. Химик, например, работает по заданию работодателя и получает зарплату за то, чтобы дать тот результат, который работодателю нужен, а не тратит реактивы на своё хобби.
Но когда вопрос касается профессиональных историков — в мозгах публики происходят процессы, превращающие публику в дебилов. Мистика какая-то.
Институт истории РАН — учреждение государственное. Зарплату его научным сотрудникам платит государство. Результат работы за эту зарплату требует от научных сотрудников института истории государство. Наше российское. Какой результат нужен от профессиональных историков института истории нашему государству, которое финансирует все эти мемориалы жертвам сталинских репрессий — с двух раз отгадаете?
Слесарь в автосервис приходит на работу и выполняет программу директора сервиса — ремонтирует автомобили клиентов. Если он не будет эту «программу» выполнять, если автомобили клиентов не будут отремонтированы — ему не то, что зарплаты не будет, его уволят и больше он в бокс не зайдет, его туда не пустят. Думаете, в институтах по-другому? Если институты государственные — есть программы научных исследований, утвержденные государством, программы предусматривают получение результата, нужного государству. Хоть в институте химии, хоть в институте кибернетики, хоть в институте истории.
Если в каком-нибудь институте кибернетики сотрудники не будут давать результата нужного государству в рамках выполнения государственных программ, то реакция государства будет однозначной — этих сотрудников оттуда выгонят.
Но в представлении публики в институте истории РАН нет ни государственных программ исследований, ни заказа государства на определенный результат исследований, там эти Юрочки Жуковы приходят на работу заниматься чисто конкретно поиском исторической истины и за это получают свои оклады научных сотрудников государственного института.
А потом публика с аппетитом проглатывает всю «правду» о Сталине, которую чисто конкретно в поисках истины наработали за государственную зарплату эти профессиональные историки, не замечая, каким дерьмом наелась.
Вроде бы граждане понимают и знают, что наши государственные чиновники выполняют волю правительства, которое действует в интересах олигархата, и верить этим чиновникам может только слабоумный. Но когда дело касается вопросов к профессиональным историкам, чиновникам государства в институте истории РАН, то всё понимание куда-то исчезает, Витенька Земсков и Юрочка Жуков становятся чисто конкретными независимыми искателями правды о Сталине и СССР. За оклады и премии от государства…
(П. Г. Балаев, 30 августа, 2022. «Профессиональные историки и историки-самозванцы»)
-
А по нормальной цене и нынче нормальная колбаса. Дорогая только? Как знать, если сравнивать с советскими временами. Они советские, конечно, только в кавычках. Если при четырехзвездном герое Брежневе мясо стоило 2 рубля, т. е., на зарплату в 200 рублей можно было купить 100 кг мяса, то теперь оно стоит 300 рублей пусть (свинина) в среднем, и на зарплату в 30 тысяч можно купить те же 100 кг. Но ты еще найди в СССР работу с зарплатой в 200 рэ! А потом еще и попробуй купить мясо за 2 рубля! Хотя бы костей с кусками мяса на них!..
Да, кстати, в некоторых сельпо ничего такого, что было в Ленинском, сроду не продавалось. В Старой Каштановке, например, на родине деда. Но какой смысл был завозить в магазин икру и французский сыр, если жители села — почти сплошь голодранцы. Кто их купит, они же протухнут?! Почему там были голодранцы — будет чуть дальше…
* * *
Пока не забылось. Бывшая одноклассница написала: помнишь Ляльку и какими футболистами вы были?
Лялька — это Андрюха Анненков. Младше меня на год. Маленький, потому и Лялька. Финтил так, что Месси может только плакать от зависти. Это было что-то невероятное, учитывая, что у нас на селе футбол был спортом номер один. Дальше об этом напишу. Играли все пацаны очень хорошо.
— Лялька, заманал! Пас дай! — постоянно ему кричали.
Мяч у него невозможно было отобрать, пока он вокруг себя толпу из команды противника не соберет и его элементарно кучей тел не задавят.
«Золотой мяч». Я в классе 7-м, кажется, был. Районные соревнования. Мы с Лялькой на двоих просто всех раскатывали. Он — дриблинг. У меня своя фишка была. Во-первых, я бегал и не просто бегал, на рывке меня догнать было невозможно. Даже гораздо старшие по возрасту пацаны только спину мою видели. Во-вторых, я не умел правильно бить по мячу. Бьют футболисты по мячу, чтобы удар был точным, внутренней стороной стопы. Я с детства учился бить неправильно — «пыром», носком. Точно ударить пыром почти невозможно, это нужно очень точно попасть в точку на мяче, но мяч в игре не неподвижен. Но я так учился бить лет с пяти. Поэтому бил точно. Нет, не настолько точно, как при нормальном ударе, но где-то близко. А удар «пыром» — жесткий, мяч летит совершенно с другой скоростью. Уже в институте, когда мы играли в спортзале, вратари после одного–двух моих ударов, принятых на руки, дальше от моего мяча уворачивались, а не ловили. И еще левша, ударная нога — левая.
Финал. Наша ленинская команда против команды пгт «Ярославского». А у них — ДЮСШ. Там футбольная секция. И еще они в бутцах, а мы в кедах. Я точно счета не помню. Кажется, 7–6. В нашу пользу. Лялька — нападение по центру. Я с правого края.
Андрюха в штрафной собирает вокруг себя толпу противников, крутит их, когда там соберутся почти все, инстинктивно все туда бегут отобрать у него мяч — пас мне. Передо мной или пусто или один–два человека, я их обвожу прокидывая мяч в сторону, так, чтобы они достать его не могли, а догнать меня, тем более с разворота — не реально. Удар «пыром» — вратарь ничего сделать не может, тем более, что играли на стандартном поле со стандартными воротами, пацан — это вам не габариты Дасаева.
Когда ярославцы сориентировались, их тренер (а у нас его не было) стал орать, чтобы меня без присмотра не оставляли, мы тактику сменили. Лялька кружит также, даёт мне пас, я не рвусь к воротам, выжидаю когда ко мне бросятся и те, кого Лялька водил, и набрасываю ему в штрафную. Противник бежит назад, но уже не успевает. Андрюха тех, что перед ним остались, и вратаря, обводит и вкатывает мяч в пустые ворота.
Мы выиграли районные соревнования. До нас никто ярославцев в футбол не обыгрывал. На матче присутствовали два мужика. Из «Локомотива». Я запомнил только, что они были из «Локомотива», из какого именно — черт его знает. Искали кандидатов в спортивную школу-интернат. После игры начали смотреть меня и Андрюху. У меня сразу была проблема — длинные ноги. Неправильное соотношение длины ног и туловища. Дети же тоже, как щенки, иногда растут частями. При таком сложении — проблемы с устойчивостью, для футбола это очень плохо. Для футболиста даже лучше, чтобы ноги были чуть короче нормы. Да и по моей игре видна была эта проблема. При резких сменах курса движения я мог потерять равновесия и упасть, поэтому дриблинг у меня очень плохо получался.
А Андрюха мужиков очень заинтересовал, но у него был маленький рост для его возраста. Не взяли. Через год Андрей догнал в росте ровесников… но пошли папиросы, потом через год винишко, конопелька… Алкоголиком и наркоманом Андрюха не стал, но… а был талант без всяких вопросов.
Да, на краевые соревнования, как победители, мы не поехали, сами отказались. Сказали: «Чо позориться — в кедах играть». Поехали ярославцы.
* * *
Но не всё стало хуже после Сталина. Кое-что изменилось и в лучшую сторону. Но, в перспективе, это еще те изменения были… Периодически буду повторять для тех, кому трудно запомнить то, что он прочитал на предыдущей странице: я пишу о жизни в моем селе и о жизни моих родственников, что и как я видел и запомнил. Если у кого-то другой опыт, ради бога, вы о своем опыте и рассказывайте.
Хлеб изменился при Хрущеве в лучшую сторону. Я не пробовал, разумеется, хлеб, который выпекался в 50-е годы, но много раз слышал, как старики между собой в разговорах, вспоминая молодость, говорили, что раньше более-менее нормальным был только дорогой белый, они его ситным называли, и тот был хуже, чем при Брежневе. Но почему-то ругались и про канадскую пшеничку что-то говорили. Эти старики, многие из которых грамоте обучились в Красной Армии, понимали гораздо больше, чем большинство нынешних высокообразованных.
С хлебом всё было просто. Как только СССР
