Блог «Серп и молот» 2021–2022 - Петр Григорьевич Балаев
Блог «Серп и молот» 2021–2022 читать книгу онлайн
У нас с вами есть военные историки, точнее, шайка клоунов и продажных придурков, именующих себя военными историками. А вот самой исторической науки у нас нет. Нельзя военных разведчиков найти в обкоме, там они не водятся, обкомы вопросами военной разведки не занимаются. Нельзя военных историков найти среди клоунов-дегенератов. Про архивы я даже промолчу…
(П. Г. Балаев, 11 октября, 2021. Книга о начале ВОВ. Черновые отрывки. «Финская война»)
Вроде, когда дело касается продавца в магазине, слесаря в автосервисе, юриста в юридической фирме, врача в больнице, прораба на стройке… граждане понимают, что эти профессионалы на своих рабочих местах занимаются не чем хотят, а тем, что им работодатель «нарезал» и зарплату получают не за что получится, а за тот результат, который работодателю нужен. И насчет работы ученых в научных институтах — тоже понимают. Химик, например, работает по заданию работодателя и получает зарплату за то, чтобы дать тот результат, который работодателю нужен, а не тратит реактивы на своё хобби.
Но когда вопрос касается профессиональных историков — в мозгах публики происходят процессы, превращающие публику в дебилов. Мистика какая-то.
Институт истории РАН — учреждение государственное. Зарплату его научным сотрудникам платит государство. Результат работы за эту зарплату требует от научных сотрудников института истории государство. Наше российское. Какой результат нужен от профессиональных историков института истории нашему государству, которое финансирует все эти мемориалы жертвам сталинских репрессий — с двух раз отгадаете?
Слесарь в автосервис приходит на работу и выполняет программу директора сервиса — ремонтирует автомобили клиентов. Если он не будет эту «программу» выполнять, если автомобили клиентов не будут отремонтированы — ему не то, что зарплаты не будет, его уволят и больше он в бокс не зайдет, его туда не пустят. Думаете, в институтах по-другому? Если институты государственные — есть программы научных исследований, утвержденные государством, программы предусматривают получение результата, нужного государству. Хоть в институте химии, хоть в институте кибернетики, хоть в институте истории.
Если в каком-нибудь институте кибернетики сотрудники не будут давать результата нужного государству в рамках выполнения государственных программ, то реакция государства будет однозначной — этих сотрудников оттуда выгонят.
Но в представлении публики в институте истории РАН нет ни государственных программ исследований, ни заказа государства на определенный результат исследований, там эти Юрочки Жуковы приходят на работу заниматься чисто конкретно поиском исторической истины и за это получают свои оклады научных сотрудников государственного института.
А потом публика с аппетитом проглатывает всю «правду» о Сталине, которую чисто конкретно в поисках истины наработали за государственную зарплату эти профессиональные историки, не замечая, каким дерьмом наелась.
Вроде бы граждане понимают и знают, что наши государственные чиновники выполняют волю правительства, которое действует в интересах олигархата, и верить этим чиновникам может только слабоумный. Но когда дело касается вопросов к профессиональным историкам, чиновникам государства в институте истории РАН, то всё понимание куда-то исчезает, Витенька Земсков и Юрочка Жуков становятся чисто конкретными независимыми искателями правды о Сталине и СССР. За оклады и премии от государства…
(П. Г. Балаев, 30 августа, 2022. «Профессиональные историки и историки-самозванцы»)
-
Сообщения Совинформбюро тех дней, особенно первых дней нашего наступления, даже читать жутко, если представить себя на месте немцев. Главная особенность нашей стратегической наступательной операции под Москвой — ее начало, как контрнаступления. Удар был нанесен по неготовому к обороне противнику, по еще наступавшему. И совершенно для противника неожиданно.
При таких обстоятельствах пытаться отбить атаку русских — самоубийство. Пытаться организованно отойти — нет времени для организации отхода. Начинается праздник паники. Бросается всё, что сковывает движения — и дёру! Наперегонки с лыжными батальонами русских. Еще один акт самоубийства.
«На одном из участков Западного фронта противник ценою огромных потерь потеснил наши части и вклинился в нашу оборону. В этом районе немцы сосредоточили до двух пехотных дивизий и одну танковую дивизию. Наши части, перейдя в контрнаступление, после упорных боёв сломили сопротивление противника. Немецкие части начали отход, который затем превратился в беспорядочное отступление. Наши войска заняли ряд поселённых пунктов и полностью восстановили свои позиции. Немцы оставили па поле боя несколько тысяч трупов солдат и офицеров. Захвачено 53 подбитых немецких танка, несколько бронемашин, 65 орудий, 50 пулемётов, 35 миномётов, более 500 винтовок, 49 автомашин, 102 повозки, много мотоциклов, велосипедов, а также много боеприпасов.»
«Часть тов. Орлова, действующая на одном из участков Западного фронта, за один день боевых действий уничтожила 20 немецких танков и батальон вражеской пехоты, захватила 4 станковых пулемёта, 4 миномёта, 12 автомашин и много других трофеев. На другом участке фронта бойцы тов. Лизюкова уничтожили 8 танков, несколько орудий, истребили свыше двух батальонов вражеской пехоты и захватили 10 станковых пулемётов, 4 миномёта и другое вооружение.»
«Бойцы тов. Говорова за два дня боёв па одном из участков Западного фронта захватили 11 немецких танков, 13 орудий, 14 миномётов, 27 пулемётов и истребили 1.500 солдат и офицеров противника.»
«Гвардейская часть тов. Осликовского, действующая на одном из участков Сталиногорского направления фронта, за несколько дней упорных боёв выбила немцев из 20 населённых пунктов, истребив при этом более тысячи немецких солдат и офицеров. Бойцы уничтожили 2 немецких танка. 4 артиллерийские и миномётные батареи и захватили много трофеев.»
«Часть тов. Голубова, действующая на одном из участков Западного фронта, в ожесточённом бою с противником захватила 8 немецких танков, 4 орудия, 4 миномёта, несколько автомашин и истребила около 1.000 вражеских солдат и офицеров. На другом участке фронта бойцы тов. Говорова за три дня боёв захватили 17 немецких танков, 17 орудий, 20 миномётов и много других трофеев.»
«Бойцы тов. Гордона на одном из участков Юго-Западного фронта окружили четыре села, занятых немцами, и истребили находившихся в них до 2.000 солдат и офицеров противника. Захвачено 35 пулемётов и другие трофеи.»
Это только из сообщений Совинформбюро первых дней нашего наступления, когда под удары попали передовые части вермахта. Наши части шли вперед, стремясь развить успех, даже времени не было толком трофеи подсчитать, данные по ним потом будут корректироваться, убитых немцев считали просто тысячами. А за передовыми частями вермахта тем более окопов не было. Тыловики. Новая волна драпающих, расстреливаемых советской авиацией, захватившей господство в воздухе, под ее бомбами.
А еще 6 декабря Гитлер на совещании говорил:
«Даже если мы потеряли 25 процентов нашего боевого состава, то и тогда потери противника больше наших. А тот факт, что наши дивизии держат по 30 км (ширина полосы обороны), только подтверждает недостаточность сил у противника.»
Поэтому у фон Бока сломалась рация, он не знал, что своему фюреру докладывать…
* * *
И пока культурные немецкие радиотехники чинили рацию фон Боку, сам он сочинял объяснительную записку на случай, если Гитлер в отношение него назначит служебную проверку. Грозил строгий выговор с лишением квартальной премии, как минимум, в перспективе можно было получить неполное служебное соответствие и увольнение без фельдмаршальской пенсии. Ведь сам же докладывал, что еще в Белоруссии его войска уничтожили всех русских, которые там были и не успели в плен сдаться, потом под Могилевом, потом под Смоленском, потом под Вязьмой. Меньше, чем полмиллиона убитых русских в каждом сражении даже стеснялся писать в отчетах. Полторы Красной Армии, всей РККА, от Владивостока до Бреста, только одна группа армий «Центр» убила и в плен взяла. За два дня до того, как
«…на юго-востоке от Каширы русские перешли в наступление через Волгу и проникли на 10 километров в глубь позиций»,
сам Гальдеру рассказывал, что осталось только упорно надавить чуть-чуть. А тут вдруг противник начал «проникать» на 10 километров. Так можно было обвинение и в измене заработать, потом отвечать в подвале гестапо на вопрос папаши Мюллера:
— За сколько ты, гад, победу Рейха большевикам продал?
7 декабря фон Бок открыл свой блокнот и дрожащей рукой написал на чистом листе горькие слова: «Трудный день». Еще бы не трудный, если
«В течение ночи правое крыло 3-й танковой группы начало отход. Дают о себе знать неприятные вклинивания противника на северном крыле танковой группы.»
Проще говоря, 3-я танковая группа, пока «вклинение» не отрезало пути отступления, инициативно драпанула ночью, не дожидаясь утра.
И:
«2-я танковая армия получила по носу у Михайлова, в результате чего передовой батальон 10-й моторизованной дивизии, лишившись большей части своего снаряжения, вынужден был оставить город. Если не считать этого, отход 2-й танковой армии осуществляется в соответствии с планом.»
«Всё хорошо, прекрасная маркиза…». Всё идет по плану, правда, пришлось в Михайлове бросить все танки, автомобили, пушки, пулеметы, снаряды и остальное снаряжение, вплоть до портупей. А так — всё по плану.
И дальше, в той же записи 7 декабря, фон Бок делает наброски к будущей объяснительной на случай служебной проверки, нужно было искать, «объективные факторы»:
«К нынешнему серьезному кризису привели три обстоятельства:
1. Осенняя грязь. Передвижения частей и подвоз припасов были фактически парализованы жидкой грязью, затопившей дороги. В результате воспользоваться плодами победы под Вязьмой нам не удалось.»
Ну это понятно, непредвиденное коварство русской погоды и проваленный большевиками пятилетний план по развитию асфальто-бетонной отрасли.
