Блог «Серп и молот» 2019–2020 - Петр Григорьевич Балаев
Блог «Серп и молот» 2019–2020 читать книгу онлайн
Перед тем, как перейти к непосредственно рассмотрению вопроса о Большом терроре, нужно оговорить два важных момента.
Первый. Самого по себе факта Большого террора, расстрелов по приговорам несудебного незаконного органа 656 тысяч человек и заключению в лагеря на срок 10 лет еще примерно 500 тысяч человек, т. е. тяжелейшего преступления перед народом СССР, как факта не существует по определению. Некоторые особенно отмороженные правозащитники до сих пор носятся с идей проведения процесса над КПСС (правильней будет — ВКП(б)) по типу Нюрнбергского. Эту идею я поддерживаю, голосую за нее обеими руками. Я страстно желаю, чтобы на открытый судебный процесс были представлены те доказательства репрессий 37–38-го годов, которые наши профессиональные и не очень историки считают доказательствами массовых расстрелов и приговоров к 10 годам заключения более чем миллиона ста тысяч граждан СССР. Даже на процесс, который будут проводить судьи нынешнего нашего государства. Но моё желание никогда не сбудется. Попытка провести такой процесс уже была, уже были подготовлены доказательства, которые сторона, обвинявшая КПСС в преступлениях, хотела представить на суд. Да чего-то расхотела. А пока такой процесс не состоялся, пока не дана правовая оценка тем доказательствам, которые свидетельствуют о масштабных репрессиях 37–38-го годов, факт Большого террора любой грамотный историк может рассматривать только в виде существования этого факта в качестве политического заявления ЦК КПСС, сделанного в 1988 году. Мы имеем не исторический факт Большого террора, а исторический факт политического заявления о нем. Разницу чувствуете?
Второе. Историки в спорах со мной применяют один, убойный на их взгляд, аргумент: они работают в архивах, поэтому знают всю правду о БТ, а я — «диванный эксперт», в архивы не хожу, поэтому суждения мои дилетантские. Я, вообще-то, за столом работаю, а не на диване — раз, и два — оценивать доказательства совершенных преступлений, а БТ — это преступление, должны не историки, а криминалисты. Занимаясь вопросом БТ до того, как доказательствам его существования дана правовая оценка, историки залезли за сферу своей компетенции. Я себя к профессиональным историкам не причислял никогда и не причисляю, зато я имею достаточный опыт криминалиста. Как раз не та сторона в этом вопросе выступает в роли дилетанта.
Как раз именно потому, что я имею достаточный опыт криминалиста, я категорически избегаю работы в архивах по рассматриваемому вопросу. По нескольким причинам. Я сторона заинтересованная, я выступаю в качестве адвоката, и не стесняюсь этого, сталинского режима. Заинтересованная сторона в архив должна заходить и документы в нем изучать только в ситуации, приближенной к условиям проведения процессуального действия, т. е. в присутствии незаинтересованных лиц, с составлением соответствующего акта.
(П. Г. Балаев, 18 февраля, 2020. «Отрывки из „Большого террора“. Черновой вариант предисловия»)
-
Читайте первоисточники, товарищи! Даже если это враг писал — читайте!.
Кстати, о Роберте Конквесте.
21 июня, 2019 https://p-balaev.livejournal.com/2019/06/21/
Примечательно, абсолютно никто из обличителей Солженицына не обратил внимания, что «Архипелаг ГУЛАГ» является откровеннейшим плагиатом книги Роберта Конквеста «Большой террор». Только безумным фантазиям американского фантазера придана форма свидетельства «непосредственного очевидца».
Это очень примечательно и очень важно.
Молчание ягнят.
21 августа, 2019 https://p-balaev.livejournal.com/2019/08/21/
Периодически приходят письма с вопросом: как историки левой ориентации и лидеры левых движений реагируют на мои выкладки о «Большом терроре»?
Знаете, они делают вид, что не в курсе. «Троцкизм», конечно, еще не издан. Пока два издательства взяли книгу на рассмотрение, редакторы еще изучают Но и в предыдущих двух книгах этот вопрос ставился. И если даже главный редактор «Литературной России» в редакционной статье «Берию» упоминал, то… Делать вид, что не в курсе — уже неприлично.
Один «Прорыв» только отметился.
Тем более, я же вижу, кто мой блог посещает. Да и мои товарищи по Движению много куда материал разбрасывали. Но — молчат. Набрали в рот… слюны и молчат.
Казалось бы, что еще нужно для целей коммунистической агитации?! Им не нужно. Делайте сами выводы, что из себя представляют все эти Юлины-Сёмины. А уж о КПРФ и о «Сути времени» даже говорить неловко.
И я их понимаю — им страшно. Вот поэтому ягнята и молчат.
Мифы СССР
О массовом спорте.
19 сентября, 2019 https://p-balaev.livejournal.com/2019/09/19/
Бывают же в жизни совпадения! Полез на антресоли, жена попросила достать чемодан с обувью, под руку попался футляр с бильярдным кием. Отдал жене чемодан, сам достал из футляра кий, скрутил его (он двухсоставной), что-то ужас как сильно захотелось шары покатать… Жена смотрит на меня и спрашивает:
— А когда у Димы День рождения?
— Сейчас гляну.
Достал свой старый, еще с Владивостока, блокнот, глянул — сегодня!..
В октябре 2005 года в воскресенье мне позвонил начальник оперативной таможни, сказал, что меня к себе выпить коньяка зовет начальник контрразведки КТОФ. Заодно, нужно порешать для хорошего человека какой-то вопрос. Если возможно — нужно помочь.
Я тогда еще не был назначен заместителем начальника Владивостокской таможни по правоохранительной деятельности, был только командирован на эту должность, четыре месяца до назначения находился в командировке и жил в гостинице. В обстановку только начинал вникать, таможня большая, город в оперативном плане сложный, оперсостав в оперативно-розыскном отделе весь молодой, максимальный стаж службы 2 года у ребят. Я тогда сразу понял, что с оперсоставом происходит. Едва опер начинает опыт приобретать, ориентироваться и заводить агентуру — его пинком на улицу. Это известная схема, начальство крышует всех подряд, поэтому ему нужны оперативники без позиций. Результаты на какой-то мелочи показывают (а во Владивостокской таможне вообще годами ничего не показывали, до моего прихода — 4 уголовных дела за год) и живут не чешутся. Меня и двинули на Владивостокскую таможню сломать эту ситуацию. Но тогда, в октябре 2005 года, я еще сам только вникал, а от оперативников, по причине их неопытности, информации было крайне мало.
Поэтому на просьбу товарища контрразведчика капраза Сереги «помочь хорошему человеку» ответил уклончиво. Там ситуация была стандартная. Фирма, в которой был интерес контрразведки (это не криминал и не крышевание — такой интерес, но непосвященным это знать не полагается), попала на таможне под раздачу. Конкуренты подвигли руководство одного из таможенных постов Владивостокской таможни на действия по затягиванию оформления товаров этой фирмы. Начались бесконечные досмотры и требования о предоставлении дополнительных сведений и документов. Все досмотры безрезультативные, т. е., правонарушения не выявляются, проверка документов ничего не даёт, но оформление затягивается, товар (японские автомобили б/у) стоит на складе, за хранение капает, клиенты уходят к конкурентам. Пробовали жаловаться начальнику таможни, но тот тоже недавно назначен был и повел себя как-то странновато. Как будто чего-то ждал. Как будто «надо ж дать».
Тогда я объяснил Сергею, что сдуру ввязываться, пока всю ситуацию не изучу, не буду, даже если меня мой генерал будет об этом просить. Придется потерпеть. Начальник контрразведки — человек опытный, всё понял правильно. Правильно понял и проситель, начальник службы безопасности потерпевшей фирмы. К слову, в ситуации, в конце концов, мы разобрались. Для руководства таможенного поста это закончилось весьма и весьма плачевно. Небом в клеточку.
А проситель чем-то кого-то мне напоминал, и он на меня смотрел так, как будто вспомнить хочет, когда всё обсудили и пили коньячок с лимоном, я его спросил:
— Слушайте, а вы в кафе «Зодчий» никогда не бывали?
— Бывал. Вышибалой там по юности работал. Петруха, ты?
— Дима!
Я еще студентом был, решили с подругой сходить в кафе поужинать. Везде всё занято, как обычно. В ресторане «Арагви» работала знакомая официантка, обычно она меня проводила без очереди, но тогда не на смене была. Дошли до «Зодчего», там были свободные места. Кафе «Зодчий» во Владивостоке пользовалось нехорошей славой, как место постоянного «культурного отдыха» бандитов. Да-да, в 80-е годы бандиты в СССР были. Само кафе очень хорошим было, на уровне очень хорошего ресторана, но — то массовая драка-разборка, то поножовщина.
В тот вечер там я сцепился, когда с подругой отплясывал джигу-джигу, с каким-то брюхатым мужиком. Уже даже не помню из-за чего. Мужик меня вызвал поговорить в вестибюль. Пошли говорить. Стоит напротив меня там и «не говорит», красный как рак, только бубнит:
— Ну, давай! Давай начинай!
— Слышь, мужик, ты звал говорить, сам и начинай.
Да многие ситуации назревающих драк именно так и заканчиваются. «Выйдем, поговорим» — на это смелости у многих с пьяных глаз хватает. А вот дальше — далеко не у всех получается сказать «первое слово», даже если противник в габаритах уступает.
Закончилось всё смешно. Мужик сделал вид победителя:
— Зассал! В следующий раз размажу.
И тут этому мужику прилетает сзади такой смачный-смачный пендаль в то место, откуда ноги начинаются, такой смачный, что он пролетает мимо меня и падает на колени.
Это ему зарядил стоявший в вестибюле парень-вышибала. Оказалось, что этот брюхан за вечер второй раз так «побеждает». Мужику вежливо посоветовали расплатиться за столик с официантом и больше в этом месте не появляться.
Я постоял покурил с вышибалой, моим ровесником, разговорились, кто и откуда. Он узнал, что я студент-медик, попросил помочь достать какое-то дефицитное лекарство. Я через
