Ловцы времени. Археологические открытия от Трои до современности - Эрик Х. Клайн

пяти дельфинов и нескольких летучих рыб на стене в зоне, которую он назвал «мегароном царицы». Конечно, оригинал сохранился не на стене: во время раскопок были обнаружены лишь обломки фрески, лежащие в земле. Эванс нашел фрагменты только двух дельфинов, но площадь предполагаемого изображения была достаточно большой, чтобы он сделал вывод, что изначально на фреске их было пять.

Философский принцип бритвы Оккама, согласно которому самое простое объяснение, скорее всего, является правильным, применим и в этом случае. Если Эванс нашел фрагменты только двух дельфинов, то он мог с уверенностью утверждать лишь, что изначально было два дельфина; все остальное остается гипотезой. Кроме того, поскольку фрагменты могли упасть с любой части комнаты или даже из помещения этажом выше, стоит рассмотреть и другие возможные варианты. В 1986 году профессор Роберт Кель из Хантер-колледжа предположил, что фреска, изображавшая всего двух дельфинов, а не пять, изначально находилась не на стене, а на полу. Он отметил, что в одной из комнат есть участок пола, идеально соответствующий размеру существующего изображения с двумя дельфинами. Известно, что как минойцы, так и микенцы украшали росписями не только стены, но и полы – как минимум иногда. Также возможно, что фреска была инкрустирована в пол комнаты, находившейся этажом выше, и провалилась вниз после того, как дворец был заброшен.

Другая роспись, реконструированная Эвансом с ошибками – это фреска «Царь-жрец», которую сегодня можно увидеть где угодно: от обложек книг до сувениров и гипсовых копий. Эванс и его реставраторы собрали изображение мужчины, которого они назвали «Царь-жрец Кносса», хотя само название указывает на то, что они не были уверены, кто именно правил городом – так же, как это остается неизвестным и сегодня. На фреске этот человек шагает влево, его голова и ноги повернуты туда же, но корпус развернут фронтально и скручен вправо. Его правая рука прижата к груди, а левая отведена вправо и держит веревку (к которой, по их утверждению, был привязан бык, не изображенный на самой фреске).

Так в чем же проблема? Практически во всем. Во-первых, фрагменты были найдены в трех разных комнатах здания, а не в одном месте. Почему Эванс решил, что они принадлежат одной и той же фреске, остается загадкой. Во-вторых, цвет кожи на изображении различается. Голова, обращенная влево, с небольшим участком кожи, окрашена в белый цвет. Грудь, скрученная вправо, имеет красновато-коричневый оттенок. Ноги, направленные влево, тоже окрашены в красновато-коричневый цвет. В минойском искусстве существовало четкое правило: кожа мужчин изображалась красными или коричневыми красками, женщин – белыми или желтыми.

Другими словами, здесь изображены три разные фигуры, которые Эванс объединил в один образ. Это смотрящая налево женщина, от которой сохранилась только верхняя часть головы; мужчина, также идущий влево, от которого осталась только часть ног; и, возможно, юноша или подросток, направленный вправо, от которого уцелел только торс с правой рукой, прижатой к груди. Более того, поза торса очень похожа на позу двух боксеров, изображенных на фреске, найденной на острове Санторини. Такова история «Царя-жреца Кносса». Этот пример напоминает нам, что археология и археологические реконструкции всегда остаются открытыми для пересмотра и исправления последующими исследователями.

* * *

Но оставим в стороне реконструированные фрески Эванса и обратим наш взгляд к большому центральному двору Кносского дворца. Несомненно, он использовался для множества целей, как это бывает с подобными церемониальными площадями во всем мире и в разные эпохи. Однако кажется, что именно здесь происходил довольно необычный ритуал, если верить изображению на небольшой настенной росписи, найденной в одном из зданий. На этой фреске изображены три человека – мужчина и две женщины – прыгающие через быка.

Мужчина находится в воздухе, выполняя сальто над спиной животного. Одна женщина стоит перед быком, держась за его рога, возможно, чтобы отвлечь его внимание, в то время как другая находится позади и, кажется, готова поймать мужчину при приземлении. Есть и другое возможное объяснение: в прыжке через быка участвуют все трое. В этом случае одна женщина уже приземлилась, мужчина находится в полете, а другая женщина только собирается перепрыгнуть через спину животного. Какое из этих толкований верное, остается неясным. В любом случае это напоминает упражнение на гимнастическом коне на Олимпийских играх, только в данном случае конь живой, рогатый и явно настроен убить вас.

Во время раскопок в Кноссе также была найдена фигурка из слоновой кости, которая, возможно, являлась частью композиции с прыжком через быка. Судя по ее позе, фигура, скорее всего, изображала человека в воздухе: пальцы ног вытянуты, а руки разведены в стороны.

Кроме того, в Кноссе было обнаружено несколько бычьих голов, вырезанных из камня. Некоторые из них, по-видимому, были намеренно разбиты, возможно, после проведения ритуала. Эти каменные головы были полыми, с отверстиями в ноздрях, так что, если их наполнить, например, красным вином и наклонить под нужным углом, можно было создать иллюзию, будто держишь голову только что принесенного в жертву быка, из которой все еще капает кровь.

* * *

Похоже, что минойцы действительно практиковали прыжки через быка в центральном дворе, а также проводили ритуалы, связанные с быками, внутри дворца и за его стенами. Это, в свою очередь, напоминает древнегреческий миф о Тесее и Минотавре. Согласно легенде, в бронзовом веке царь Минос ежегодно требовал жертвоприношения для Минотавра – получеловека-полубыка, который жил в лабиринте под его дворцом в Кноссе. Лабиринт был настолько сложен, что никто из попавших туда не мог выбраться живым. Каждый год афинский царь был вынужден отправлять на Крит семь юношей и семь девушек, которых затем отправляли в лабиринт.

Однажды Тесей, сын царя, добровольно вызвался отправиться в Кносс, чтобы убить Минотавра и положить конец жертвоприношениям. Его отец с тяжелым сердцем согласился. Прибыв на Крит, Тесей подружился с Ариадной, дочерью Миноса. Она дала ему меч и клубок ниток. Продвигаясь по лабиринту, он разматывал нить, чтобы позже найти дорогу обратно. Добравшись до Минотавра, Тесей вытащил меч и отрубил чудовищу голову. Затем он проследовал по своей нити и вышел из лабиринта победителем.

Я давно считаю, что этот миф мог возникнуть как попытка более поздних жителей региона понять, чем раньше были руины Кносского дворца, а также объяснить себе смутные воспоминания об обрядах, связанных с быками, особенно учитывая лабиринтоподобную структуру разрушенных складских помещений.

Однако я вполне могу ошибаться, и у этой истории может быть совсем другое объяснение. В начале 1990-х годов была найдена огромная настенная роспись, изображающая нескольких быков и многочисленных участников прыжков через них на фоне того, что