Блог «Серп и молот» 2021–2022 - Петр Григорьевич Балаев
Блог «Серп и молот» 2021–2022 читать книгу онлайн
У нас с вами есть военные историки, точнее, шайка клоунов и продажных придурков, именующих себя военными историками. А вот самой исторической науки у нас нет. Нельзя военных разведчиков найти в обкоме, там они не водятся, обкомы вопросами военной разведки не занимаются. Нельзя военных историков найти среди клоунов-дегенератов. Про архивы я даже промолчу…
(П. Г. Балаев, 11 октября, 2021. Книга о начале ВОВ. Черновые отрывки. «Финская война»)
Вроде, когда дело касается продавца в магазине, слесаря в автосервисе, юриста в юридической фирме, врача в больнице, прораба на стройке… граждане понимают, что эти профессионалы на своих рабочих местах занимаются не чем хотят, а тем, что им работодатель «нарезал» и зарплату получают не за что получится, а за тот результат, который работодателю нужен. И насчет работы ученых в научных институтах — тоже понимают. Химик, например, работает по заданию работодателя и получает зарплату за то, чтобы дать тот результат, который работодателю нужен, а не тратит реактивы на своё хобби.
Но когда вопрос касается профессиональных историков — в мозгах публики происходят процессы, превращающие публику в дебилов. Мистика какая-то.
Институт истории РАН — учреждение государственное. Зарплату его научным сотрудникам платит государство. Результат работы за эту зарплату требует от научных сотрудников института истории государство. Наше российское. Какой результат нужен от профессиональных историков института истории нашему государству, которое финансирует все эти мемориалы жертвам сталинских репрессий — с двух раз отгадаете?
Слесарь в автосервис приходит на работу и выполняет программу директора сервиса — ремонтирует автомобили клиентов. Если он не будет эту «программу» выполнять, если автомобили клиентов не будут отремонтированы — ему не то, что зарплаты не будет, его уволят и больше он в бокс не зайдет, его туда не пустят. Думаете, в институтах по-другому? Если институты государственные — есть программы научных исследований, утвержденные государством, программы предусматривают получение результата, нужного государству. Хоть в институте химии, хоть в институте кибернетики, хоть в институте истории.
Если в каком-нибудь институте кибернетики сотрудники не будут давать результата нужного государству в рамках выполнения государственных программ, то реакция государства будет однозначной — этих сотрудников оттуда выгонят.
Но в представлении публики в институте истории РАН нет ни государственных программ исследований, ни заказа государства на определенный результат исследований, там эти Юрочки Жуковы приходят на работу заниматься чисто конкретно поиском исторической истины и за это получают свои оклады научных сотрудников государственного института.
А потом публика с аппетитом проглатывает всю «правду» о Сталине, которую чисто конкретно в поисках истины наработали за государственную зарплату эти профессиональные историки, не замечая, каким дерьмом наелась.
Вроде бы граждане понимают и знают, что наши государственные чиновники выполняют волю правительства, которое действует в интересах олигархата, и верить этим чиновникам может только слабоумный. Но когда дело касается вопросов к профессиональным историкам, чиновникам государства в институте истории РАН, то всё понимание куда-то исчезает, Витенька Земсков и Юрочка Жуков становятся чисто конкретными независимыми искателями правды о Сталине и СССР. За оклады и премии от государства…
(П. Г. Балаев, 30 августа, 2022. «Профессиональные историки и историки-самозванцы»)
-
Сам же Мухин приводит высказывание немецкого генерала и его комментирует:
«Вот немецкий генерал Ф. Меллентин критикует наших генералов: „Они наступали на любую высоту и дрались за нее с огромным упорством, не придавая значения ее тактической ценности. Неоднократно случалось, что овладение такой высотой не диктовалось тактической необходимостью, но русские никогда не понимали этого и несли большие потери“. Ну, а спросить Меллентина: что же тогда немцы защищали эту „высоту“, если она не представляла „тактической ценности“?
Ведь если не взять высоту, то тогда некуда посадить артиллерийских корректировщиков и невозможно использовать с толком свою артиллерию. А в таких случаях артиллеристы вынуждены стрелять по площадям, фактически впустую расходуя боеприпасы.»
Но здесь же Мелентина начинает защищать:
«Даже в 1943 г. на Курской дуге, когда наши войска открыли по изготовившимся к наступлению немцам мощнейший артиллерийский огонь, они вели его не по конкретным танкам, ротам или автоколоннам, а по „местам предполагаемого скопления противника“. Да, нанесли потери немцам, так как кое-где противник был там, где и предполагали. Но остальные-то снаряды…
А у Меллентина таких забот не было. Если он не знал, куда стрелять его артиллерии, то вызывал самолет-разведчик. (Уже по штатам 1939 г. немецкие танковые дивизии обслуживали по 10 таких самолетов). У немцев не было тухачевских, поэтому по их заказу чехи произвели в общем-то небольшое количество самолетов-корректировщиков FW-189 (846 ед.), но эту верткую проклятую „раму“, вызывающую артиллерийский огонь немцев точно на головы наших отцов и дедов, помнят все ветераны войны.»
Так а зачем тогда немцы обороняли высоты, если им на них было по фигу, потому что из «рамы» они и так всё видели?
О «раме». Надоедала она нашим бойцам, конечно. Но почему наши военные, зная о такой немецкой разработке, за всю войну так и не догадались заказать у конструкторов что-нибудь аналогичное? Да и после войны никаких разработок в этом направлении не велось. Даже в странах НАТО аналогичные самолеты не выпускались, насколько мне известно.
Да потому, что «рама» — тупая дурь гитлеровских дурачков. Тупая! Как только эта безобразина появляется в небе над нашими позициями, так сразу на земле все понимают — сейчас немцы сюда начнут стрелять, нужно уходить в укрытия. Ведь это специальный самолет-корректировщик, его силуэт не перепутаешь с каким-нибудь истребителем. В результате, пока эта хреновина подлетела, пока в ней экипаж сориентировался, засек цели, пока это все передали немецким артиллеристам, пока те посчитали данные для стрельбы, пока навели орудия и открыли огонь — те, по кому должны были стрелять, уже ушли в укрытия. Да и много ли с этой дурынды накорректируешь, если смотреть на землю с высоты 4 000 метров даже в оптику? Много ты там, внизу, увидишь? А ниже нельзя, ниже — высота, на которой летают снаряды гаубиц, ты их своим фюзеляжем ловить будешь.
Другое дело — пролетел какой-нибудь истребитель или бомбардировщик. Если даже на нем написано крупными буквами «разведчик», ты с земли прочитать надпись не сможешь. А чего он пролетел — бог его знает, их много летает таких.
Так вот, у нас вполне себе использовались для разведки целей и Пе-2, и ПО-2 и истребители. И даже для корректировки огня использовались. Даже одноместные истребители. Специальные даже не эскадрильи были, а авиационно-корректировочные полки…
Так что, Юрий Игнатьевич, нашим высоты нужно было брать не для того, чтобы видеть далеко. У наших с разведывательной авиацией нормально всё было, даже лучше, чем у немцев. Это пусть гитлеровская битая сволочь Мелентин выдумывает, что наши штурмовали высоты, которые не представляли никакой тактической ценности. Гитлеровская битая сволочь только и может, что врать. Всё, что эти мелентины написал, нужно понимать в обратном, буквально, смысле. Любая высота, занятая немцами, представляла тактическую ценность. А иногда и оперативную. Потому что полковая артиллерия немцев оборону позволяла выстраивать только по высотам, чтобы за ними прятать от артиллерийского огня дальнобойных орудий русских свои короткоствольные пушки. Потеря немцами высоты сразу влекла за собой провал в обороне. Немцы не могли ее держать на равнинных участках. Как только их с высоты сбивали — они были вынуждены бежать до следующего бугра. И это хорошо, если бугор был хотя бы в километрах десяти. А если дальше?
Наделать себе оружия, которое позволяло обороняться только на определенном ландшафте — это гениально, нечего сказать…
* * *
…Я не первую книгу выкладываю в соцсетях еще в процессе написания, в черновиках. Это очень удобно для самого процесса написания. К тому же, я не Ю. И. Мухин, который настолько уверен в своей непогрешимости, что на любую критику отвечает визгом: вы все дебилы!
Абсолютно всё, как бы ты глубоко не погружался в тему, в этой теме знать невозможно. Что-нибудь обязательно пропустишь. И еще хорошо, если пропущенное не приведет к концептуальной ошибке. Поэтому особенно важно, чтобы твоё мнение и твою информацию кто-то заранее оценил и проверил. Для этого соцсети — почти идеальный инструмент. Это дает возможность исправить в процессе написания книги ошибки, исключить их в окончательном варианте книги.
Так, например, случилось с моим утверждением о том, что в СССР во время войны и после не занимались разработкой самолета-корректировщика, подобного «раме». Я получил критику от читателей за это ошибочное утверждение. Оказывается, был такой проект КБ «Сухого» — Су-12. Почти копия «рамы», такой же двухбалочник. Разработки начались в 1943 году. Очень быстро был представлен проект двухбалочного разведчика-корректировщика. А дальше началось… А ничего не началось. Всё так и осталось. С начала войны в качестве основного разведчика-корректировщика использовался Су-2, а потом, после перепрофилирования завода, занимавшегося выпуском «Сушки», Ил-2, в специальной модификации — Ил-2Кр.
Вероятней всего, КБ Сухого занялось копированием «рамы» потому, что было недогружено заказами. Но очевидно, что какой-либо особо острой потребности в данном самолете не существовало, поэтому даже опытный образец сделан во время войны не был.
Вернулись к этой проблеме уже после войны, главный маршал артиллерии Н. Н. Воронов направил Сталину такое письмо:
«ДОКЛАДЫВАЮ:
Первое.
